План Б. Дерзаю
Шрифт:
Пат Рин расслышал среди хора одобрительных возгласов слова Пенна Калхуна: «Им и недели не продержаться!»
Сам он подумал, что два проштрафившихся босса вряд ли продержатся неделю, но счеты были более чем справедливо сведены. Пат Рин наклонил голову.
— Если босс Кразерс одолжит свою машину, а мистер Мак-Фарланд возьмет на себя роль сопровождающего, то, полагаю, наш вечер может продолжиться. Прошу вас — уведите их.
Он обвел взглядом собравшихся, не забыв улыбнуться, постаравшись, чтобы все чувствовали себя непринужденно — в чем и заключался долг хозяина дома.
— Прошу прощения за беспокойство, — сказал он, обращаясь
День 52-й
1393 год по Стандартному календарю
Отлет с Литаксина
Даава научили терпению за много лет и миров до этого. Это делалось в шатре специалиста, но он никогда не получал удовольствия от этого процесса.
Поэтому он терпеливо ждал на взлетной площадке с небольшой сумкой вещей, включавших в себя то, что другие сочли для него необходимым. Перед тем как он ушел из дома Эроба, юная Элис Тайазан принесла ему жестянку чая и сюрприз: плоское изображение Вал Кона и Мири — по словам Элис, оно было сделано в тот вечер, когда Мири признали в родстве с Эробом. Лицо у Мири было серьезным — почти мрачным, — и она стояла навытяжку, словно ее вечернее платье было особо неудобным мундиром. Вал Кон держался более непринужденно, как и положено разведчику, и лицо его не выражало ни мыслей, ни чувств.
Даав поблагодарил дитя за ее подарки и был вознагражден чарующей улыбкой и поклоном, в котором все сложные оттенки были переданы настолько точно, что он решил, что она упражнялась в нем несколько часов: это был поклон родителям самого почитаемого наставника.
И теперь, предпочтя не расхаживать по площадке — что было бы проявлением нетерпения — и не занимать предложенного ему кресла наблюдателя в диспетчерской, где его могло бы что-то отвлечь, Даав уселся на небольшой кочке, откуда были видны взлетная площадка, «Труакс Лифтмастер Плюс», который воплощал собой представление стайных черепах о том, каким должен быть шаттл планета — корабль, и его собственный походный мешок.
Как он прекрасно знал, мешок совершенно не соответствовал его потребностям. Опасно не соответствовал. Помимо подарков и кое-каких предметов личной гигиены он уложил в него несколько смен одежды, карманный записыватель, дополнительную амуницию…
«Даав, не надо так нервничать», — произнес у него в ухе ее голос.
— Тебе хорошо говорить, — отозвался он, глядя на мешок с таким гневом, словно рассчитывал усилием воли превратить его содержимое в соответствующую и необходимую экипировку. Ага, и еще команду специалистов-разведчиков. — Я просто жду прихода Мудрейшего. И очень неплохо с этим справляюсь.
В голосе Эллианы зазвучал смех.
«А, да. Я вижу, как ты проявляешь терпение, терпение, терпение. Право, ванчела, еще немного терпения — и ты спустишь свой бедный мешок с холма, и…»
Он засмеялся, но не от души, хотя она и была права, и быстро прошелся по Радуге, чтобы найти душевное равновесие… и, может быть, немного подлинного терпения.
«Меня тоже тревожит наша задача, — продолжила Эллиана. — Но я не вижу, что мы могли бы изменить, чтобы остаться с теми, кто вернется на Лиад: ведь Глава Клана лично дал нам задание».
— Непродуманное, бездумное… — запальчиво начал Даав и услышал смех своей спутницы жизни.
— Да, конечно, — проговорила она успокаивающе. — Естественно, мы
— Это, — признал Даав, — было неожиданностью. Спокойно протянуть руку и рассчитывать поймать такой дар, словно она родилась под Деревом и провела детство в доме его ветвей! И чтобы Дерево так охотно пошло ей навстречу…
«Вот, — сказала тогда Мири, вручая Дааву два ореха. — По одному на каждого из вас. Съешьте их, когда Точильщик покажет вам вашу пещеру».
«Видишь, — прошептала Эллиана на краю его воспоминания, — она тоже управляет ничем!»
Даав снова рассмеялся — на этот раз более искренно.
— А как же иначе? Наши сын и дочь рассчитывают на то, что мы все будем мастерами в обращении с ничем, — и мы не можем их подвести!
«Вот именно, — согласилась она. — Ну вот, а теперь ты проявил достаточно терпения: Мудрейший подходит к своему кораблю».
Он вздрогнул, посмотрел в дальний конец площадки, увидел огромную зеленую фигуру, величественно приближавшуюся к Труаксу, и бросился поднимать свой мешок.
— Как ты думаешь, у нас действительно будет отдельная пещера? — спросил он, спускаясь с холма, но Эллиана была чем-то занята и не ответила.
Устроившись в специально сконструированном гелевом ложе, Точильщик вел «Лифтмастер», словно разведчик. Корабль, рассчитанный на доставку на орбиту компактных тяжелых объектов, идеально подходил для его целей, поскольку стайная черепаха не могла считаться легким грузом. Даав отреагировал на почти новое состояние корабля только едва заметным движением брови, однако Точильщик дал ответ так, словно его изумление было выражено вслух.
— Когда моему брату, вашему яйцесыну, понадобилось воспользоваться кораблем клана на предыдущей фразе своего художественного произведения, я понял, что мне подобает позаботиться о должном доступе во все человеческие порты. Многие из небольших портов в пространстве не могут принимать корабль клана, потому что его масса намного превышает их собственную. Точно так же наш корабль не может входить в планетные порты, не рискуя причинить им серьезнейшие повреждения. В прошлом мы просто пролетали мимо тех портов и причалов, где нас не могли принять, считая, что не можем вести торговлю с теми, кто не примет наши корабли. Но если моему брату — убийце дракона — могут понадобиться услуги корабля клана, а он не сможет попасть на его борт… Так родичи о родичах не заботятся. И поэтому мы создали решение.
Эллиана продолжала молчать, уйдя туда, куда она уходила, когда отсутствовала в его сознании. Даав, пристегнувшись к креслу, которое при нормальной конфигурации шаттла отводилось бы наблюдателю, нашел манеру полета настолько надежной, что чуть было не заснул во время фазы невесомости.
— Для меня было бы честью, — прогудел Точильщик, выводя его из дремоты, — если бы вы проверили частоты, о которых я могу быть неосведомлен или которые союзники разведчиков могли бы счесть интересными. Мы уже очень скоро пристыкуемся.