Планемо
Шрифт:
— Занятно получается, — задумчиво сказал Катлер. — Универсально как-то. Если ты веришь в магию, можешь считать, что у Хорна вырос новый аппендикс взамен потерянного на операционном столе, и потом воспалился вот так некстати. Если ты материалист, спишешь все на игры разума и памяти, а аппендикс останется в твоей картине мира на своем месте. Все так логично и гладко, с какой стороны ни подойди, в точности как с той электроцепью.
— Уникальные комфортные условия для любой картины мира? — Бен сел рядом с ним на угловой диван в зоне ожидания санчасти. — Любой каприз
— Я не знаю, как это научно называется, — признался Катлер. — В обоих случаях выглядит как подстройка под любую конфессию, любой статус и любые убеждения. Ну знаешь, как в этих ваших отелях класса супер-люкс? Туда можно припереться с любым животным, хоть с лошадью, они найдут способ разместить ее комфортно, и ты даже не будешь чувствовать себя кретином.
Бен взял из вазы с фруктами яблоко, разделил его ножом на половинки, вырезал середину и одну из полусфер протянул Катлеру.
Яблоко было большим, красно-желтым, с коричневыми семенами в сердцевине и остатком листа на черенке, казалось, только надкусишь — и брызнет сок. Катлер таких давно не видел, в магазинах было больше синтетических: идеально ровных, одинаковых на вкус и не содержащих никаких сюрпризов.
10. Недостающее звено
Зачем ему понадобилось осматривать рабочее место Ульрика, Катлер сам не знал. Наверное, для очистки совести. По-хорошему следовало закрыть это дело за отсутствием состава преступления, но его никто не открывал. А Катлер продолжал относиться к нему как к делу. Бедный Ульрик к этому моменту отправился в свободное плавание капсулой с прахом — так хоронили умерших в космосе со времен колонизации; слова Бена о «менингите призывника» выглядели убедительно, но чутье полицейского говорило о каком-то пропущенном звене, и оно, звено это, заставляло его тратить сейчас драгоценное время отпуска на путешествие в лифте к нижней технической палубе.
Брайан сопровождал его, тактично держась чуть в стороне. Бена с ними в этот раз не было, он, пользуясь затишьем в зоне лакун, присутствовал при спуске буровой на точку, откуда недавно так поспешно эвакуировали Хорна. Поделиться мыслями было не с кем, может, к лучшему.
— Это здесь, сэр, — Брайан остановился и указал на полипластовую вставку в металлической двери, за которой виднелся сотрудник, заменивший Ульрика на этом посту.
Вместо срезанного замка стоял новый, он послушно мигнул в ответ на карту в руке Брайана, и дверь беззвучно съехала в сторону.
— Останьтесь снаружи, — попросил Катлер секретаря, видя, что для троих внутри места маловато. — Я недолго.
Это пожелание Брайан выполнил с заметным облегчением, ему, похоже, были неприятны воспоминания о смерти Ульрика. По крайней мере с того момента, как ему поручили проводить генеральского гостя, выражение лица у него было самое что ни на есть траурное.
Катлеру такие условности не мешали, смерть давно стала для него рабочим понятием, как входящие счета за коммунальные услуги. Всё умирает в этом мире, и нет никакой трагедии в том, что некий процесс кончается во времени. А вот причины, по
Техник поднялся с места при его появлении и отошел в сторону: был предупрежден о визите и терпеливо ждал, пока гость удовлетворит свое любопытство.
Как проходное помещение называется правильно, Катлер не знал — здесь переодевались, принимали рабочие заявки и отчитывались в корабельном мессенджере. Комната имела две двери: наружную, за которой он оставил скучать Брайана, и напротив нее вторую, ведущую в ангар с техникой. Туда Катлер не стремился, мельком оценив за стеклом складские масштабы.
Из глухих стен одна была занята столом с селектором и холосвязью, рядом приткнулся рабочий стул на колесах, другая являлась шкафом во всю ширину помещения. За приоткрытой створкой Катлер увидел пустые полки и несколько упаковок быстрорастворимого супа. Потолок светился ровным квадратом, встроенный прямо в него кондиционер горел рабочим диодом в углу. Катлер поискал глазами панель управления и не нашел — вентиляция была частью складской климат-системы.
Все выглядело очень и очень пристойно.
Будь кабинет темным, неудобным, шумным или подверженным вибрации, причины депрессии Ульрика можно было бы списать на внешнее негативное воздействие и накопленную усталость. Но ничего похожего Катлер здесь не увидел, как и книг с мистической тематикой или религиозных символов вроде распятия или полумесяца со звездой, встречающихся иногда на рабочих местах у верующих людей. Одним словом, никаких предпосылок для мрачных предсказаний. Даже пол был в идеальном состоянии. Именно эта идеальность заставила Катлера обратиться к парню в комбинезоне.
— Здесь всегда так чисто? — спросил он. — Я имею в виду, что помещение проходное, они редко выглядят такими стерильными. Как вы этого добиваетесь? Спрашиваю, потому что неплохо было бы опыт перенять.
— У нас это тоже редкость, сэр, — не стал врать парень. — Это ж дело такое, то сам с ремонтной площадки грязный придешь, то дроида вызовешь, а он в смазке по самую крышечку, как наследит… Зашли бы вы сюда день назад, сказали бы другое. Но у нас вчера после смены была генеральная уборка вне графика. Недавно один сотрудник заболел прямо на этом рабочем месте, слышали, наверное?
— Да, конечно.
— Он умер, и мистер Стивенс распорядился тут все хорошенько отмыть, побоялся, что инфекция осталась и кто-нибудь еще заболеет. Начальству виднее, приказали — сделаем.
Парень явно понятия не имел, о какой инфекции идет речь и как она передается. С другой стороны, он не обязан это знать, вымыли — и всем спокойно, даже по-человечески объяснимо. Вот только случилась эта уборка сразу после того разговора со Стивенсом, в котором Катлер проявил интерес к фильтрам и пыли. Причем Стивенс тогда ни словом не обмолвился о планируемой санобработке помещения, сказал, что идет получать груз, хотя одна причина не хуже другой. Решение было принято спонтанно и очень походило на уничтожение улик. Но каких именно?