Планета Афон. Дева Мария
Шрифт:
– Благодарю за совет! Постараюсь воспользоваться. Только я что-то гитары у них не заметил или они на прокат берут?
– Скорее всего, сдали в камеру хранения. Зачем лишнюю тяжесть тащить? Кстати, ты бы тоже сдал часть вещей, смотрю, у тебя рюкзак набит под завязку. Зачем себя мучить?
– Так у меня полрюкзака спальник занимает, а он не весит ничего. Всё остальное в дороге понадобиться может. Если сдавать, тогда и брать незачем было. Я правильно мыслю?
– Отчасти, – Николай ушёл от прямого ответа. – Всё равно какие-то вещи только ночью требуются, а днём без них обойтись можно. Зато насколько легче.
Когда я первый раз пошёл
Это хорошо ещё, если не протечёт. А то и спальник мокрый, и одежда не первой сухости, в общем… Но когда увидал священника, идущего босиком при температуре окружающего пространства -4°, меня это не только поразило, но и все проблемы показались ничтожными. Вот уж воистину, Господь вдохносляет детей Своих неразумных.
– Эт-точно! – всё, на что хватило моей фантазии.
– Заговорились мы, – вдруг неожиданно встрепенулся брат Николай. – Смотри, уже хоругвеносцы пошли, так что поднимай паруса. Они замыкают Крестный ход. Давай, ноги в руки и в темпе сиртаки. Кто позади хоругвеносцев оказался, тот считается выбывшим из Крестного хода. Ангела тебе в пути! До скорой встречи в Великорецком!
– Hasta la vista! – и мы обнялись на прощание.
«Последние будут первыми», – с этой мыслью азъ быстроходный включил пятую скорость и вскоре с завидным проворством начал обгонять замыкающих крестноходцев. Пока семенил по городу до старого моста через Вятку, успел обойти сотни две, если не больше.
«Чуден Днепр при тихой погоде, когда вольно и плавно мчит полные воды свои сквозь леса и горы. Не знаешь, идёт или не идёт его величавая ширина, и чудится, будто весь вылит он из стекла, и будто голубая зеркальная дорога, без меры в ширину, без конца в длину, реет и вьётся по зелёному мiрy. Чуден Днепр и при тёплой летней ночи, когда всё засыпает – и человек, и зверь, и птица, а Бог один величаво озирает небо и землю и величаво сотрясает ризу Редкая птица долетит до середины Днепра! Нет ему равной реки в мiре!» – так описал когда-то любимый Днепр непревзойдённый мастер слова, великий русский писатель Н.В.Гоголь.
Увы, мне, графоману, до Гоголя, как речке-вонючке до Днепра. Но Васильевич хоть и Николай, но Великорецким крестным ходом наверняка не ходил, и чудотворный образ Небесного своего покровителя не сопровождал на берег реки Великой. А то бы стопудово описал величие Вятки, которая ничуть не уступает главной реке Малороссии ни в шири, ни в красоте.
Довелось мне побывать и в Смоленске, и в Речице, и в Киеве, и в Херсоне. Видел я Днепр с истока до устья. Можно долго им восторгаться, пока не увидишь Волгу, Обь или Лену, особливо в нижнем течении. Или Ниагару в том месте, о котором знает каждый ребёнок на планете Земля. Только успевай уши затыкать, чтобы не оглохнуть. Но какая из них может сравниться с Амазонкой по красоте, пышности и широте вод? Разве что райский источник…
Взойдя на старый мост, что соединяет град Хлынов с правым берегом, где притулилось село Макарье, мне сразу же вспомнились гоголевские строки. Тем не менее, птицы парили над красавицей-Вяткой, перелетая с одного берега
Долго ли, коротко ли брёл ВПС на противоположный берег, но всё когда-то заканчивается. Вот уже буйно распустившаяся листва скрыла от меня нещадно палящее солнышко, а справа и слева от дороги замелькали приветливые домишки вятских уроженцев.
Навстречу мне двигалась вереница их земляков, которые сопроводили чудотворный образ до Троицкой церкви, а теперь возвращались к мiрским заботам. В основном это были бабушки пенсионного возраста, студенты и мамочки с малыми детьми. Те, кто менее обременён, будут продолжать молитвенный подвиг, а по ходу к ним присоединятся сотни других паломников.
Судя по времени, восточный экспресс уже прибыл, опаздывать ему тоже ни к чему, поэтому мои друзья-попутчики должны уже быть в городе. Трудно сказать, какой они выберут вариант погони – предпочтут сначала заглянуть в монастырь или сразу поедут к Старому мосту. Мне они не доложили, поэтому придётся продлить тягостные минуты ожидания встречи.
Понемногу на обочине дороги стали появляться «первые ласточки», вернее будет сказать последние, по команде «привал» рухнувшие на свои «пенки». Кому-то посчастливилось найти «элитное» место на травке и в тенёчке, а кто-то обосновался прямо в пыли под солнечным лучом. Многодетная семья расстелила незатейливую «скатёрку» и принялась восполнять утраченные килоджоули. Но в массе своей усталых путников всё же поборол сон.
Что касается моей персоны, то ни голод, ни холод, ни сон мной не овладевали. Скорее щемящее чувство тоски и ожидания скорой встречи с братьями во Христе. Пройдя с ними десятки и даже сотни километров афонскими тропами, меня ничуть не пугало предстоящее шествие на реку Великую. Скорее даже манило сравнить тамошние трудности с нынешними.
Как же был я далёк от истины! Нисколько не умаляя трудностей святогорского пешешествия, нельзя не отметить, что всё-таки там мы были вольными птицами. Великорецкий крестный ход – это, прежде всего, послушание! Здесь ты не принадлежишь самому себе, ты являешься частичкой единого организма, воин Христов. Должен подчиняться определённому распорядку, как в монастыре, не можешь отстать по немощи или по силе выдвинуться вперёд.
За очередным поворотом слева от дороги показались золочёные купола Троицкой церкви, а по обочинам дороги уже яблоку было негде упасть – настолько плотным был людской «муравейник». Разглядеть среди столь разношерстной толпы знакомое лицо сподобился бы разве что горный орёл, но уж никак не азъ подслеповатый. А как бы хотелось!
На соборной площади развернулась активная торговля. Помимо магазинов здесь расположились многочисленные палатки бойких предпринимателей, торгующих всякой всячиной.
За церковной оградой жизнь била не менее искрящимся ключом, но паломники здесь в основном не сидели, а стояли. Это был, если дословно, мiръ очередей. Основная, конечно же, к Чудотворной иконе Святителя Николая, что была выставлена для поклонения в Троицком соборе. Помимо неё огромная очередь выстроилась к свечному ящику, где принимали записки и продавали свечи. Не менее впечатляющей была очередь к синим кабинкам из желающих зайти «на сайт». В уголке раздавали благотворительный обед, и туда тоже стояла огромная очередь.