Планета без имени
Шрифт:
Время шло, но двери не открывались.
Нервничали все, включая и меня. Это так волнительно! Будто сам участвовал при зачатии. А, да… я же и участвовал, когда спалил эту парочку во время секса. Так, Мажор, ты не об этом думаешь! Сейчас главное сосредоточиться на ребенке. И тут я задумался: а есть ли на базе ясельная группа или на крайний случай самые обычные подгузники? Что-то мне подсказывало, что нет.
В медкабинете послышались крики.
Некоторые, самые слабонервные, предпочли уйти. Остались лишь стойкие и закаленные. Я же особой стойкость не отличался,
Крики повторились!
Затем все стихло. Молчание давило на виски. Даже заключенные перестали шептаться и умолкли.
Все ждали!
Вдруг неожиданно прозвучал выстрел. Там же, внутри медкабинета! Где находились лишь Амбал и его возлюбленная. Сразу же за последовал еще один. Да что там происходит?!
Звуки стихли. А в воздухе повисла гнетущая тишина.
Не выдержав, я открыл дверь и хотел было зайти, но застыл. Я увидел Амбла, сидящего на полу. Он был весь измазан в крови. Лицо, руки, одежда. Багровая жидкость покрывала все его тело. Так же в ладонях у него покоился источник шума, из дула которого шел сизый дым. Здоровяк рыдал, а по щекам катились горькие слезы.
На вопрос, что случилось, он молча указал на мертвую медсестру. Девушка лежала на полу в луже собственной крови. А во лбу имелся след от пули. Это Амбал убил ее? Переведя взгляд ниже, я испытал чувство отвращения вперемешку с ужасом. Между ее ног лежало нечто. Совсем не похожее на ребенка. А больше походившее на высохшую мумию, едва ли напоминавшую человеческий облик. В этом существе… так же имелось пулевое отверстие.
— Я любил ее… — рыдал здоровяк, при этом не выпуская пушку из рук. — Любил, понимаешь? Ребенок плод нашей любви. Я… мне страшно…
— Тише-тише. — Приговаривая, я начал опускаться, чтобы забрать у здоровяка пистолет.
— Когда… когда я увидел его… это был не человек. И это мой ребенок? — По щекам продолжали литься слезы. — А она так кричала, будто резали ножом. Я не выдержал.
— Откуда у тебя пистолет? — Я осторожно взялся за ствол и потянул на себя. И вот оружие у меня, и можно было не беспокоиться по этому поводу.
— Депутат подогнал! Последний презент, так сказать. Проклятый подарок! Если бы не он, моя любовь была жива…
Амбал был подавлен, его таким еще никогда не видел.
— Проклятый подарок!
В медотсек вбежала охрана. Оттолкнув меня, они набросились на Амбала и заковали в наручники.
— Куда вы его? — Спросил я у одного из охранников.
— В карцер, пусть посидит, подумает о случившимся. — Рявкнул тот.
— Может, не надо! — Вырвалось у меня.
Охранник бросил на меня злобный взгляд.
Они вывели Амбала, оставив меня наедине с мертвой девушкой. Медсестра и сейчас выгладила красиво. Кто бы мог подумать, что все закончится вот так. Тут я вспомнил свою жену. Она лежала так же в похожей позе, только вместо больничного халата, была домашняя одежда. «Не надо, отпусти!» — Отпечатались слова жены в мозгу, навсегда оставшись в нем. Я ощутил, как по щеке бежит слеза.
— Ну, что там произошло-то? — Спросил один, когда я вышел из медкабинета.
— Убийство. — Это все, что я мог
— Как же так? Ужас какой!
Далее я уже никого не слушал и, пошатываясь, покинул место преступления.
Глава 18:Раскаинье Амбала
Прошла ровно неделя после печально известных событий в медкабинете. С того времени я Амбала больше не видел. Все это время его держали в карцере, под строгим присмотром. И несмотря на наши с ним разногласия, мне было жаль парня. Здоровяк доказал, что он может быть и хорошим. Но ведь он убил любимую и ребенка? Они то в чем перед ним виноваты? Тут я вспомнил жуткую тварь, которая по всем канонам, ну просто не могла родиться у нормального человека. Не могла и все тут!
Размышлял об этом я, лежа на своей койке.
Рядом со мной находились неизменные компаньоны, каждый из которых занимался своим делом. Инженер, подобно мне, лежал в своем углу и что-то вычерчивал пальцем в воздухе, а Шмыга, пыхтя от напряжения, отжимался от тумбочки.
— Чего же ты молчишь, Мажор! — Не прорывая процесса, окликнул меня бывший капитан. — Или язык проглотил? А ну-ка, открой рот.
— Не хочу, — общаться не хотелось, но и промолчать было бы неправильно.
— О, заговорил. Значит, все нормально. — Блондин оторвался от тумбочки и начал разминать запястья. — Ты же как пришел неделю назад, так с тех пор даже слова не проронил.
— Да не о чем нам говорить, и так на душе тошно. — Признался я.
— Все по медсестре убиваешься. — Зыркнул на меня Шмыга. — Ты это брось! Будешь много думать, она и тебя за собой утащит! Забудь обо всем и живи дальше.
Я знал, что это не правильно, но кадры окровавленного медкабинета намертво отпечатались в моей голове. Жуткая картина упорно не хотела покидать закрома моей памяти.
— А жена твоя тоже тебя не отпускает? — не прекращая зарядку поинтересовался собеседник. Шмыга взглянул в мои усталые глаза.
Мурашки по коже пробежали, когда зашла речь о жене. Чего это вдруг он интересуется?
— Ты что имеешь в виду, Шмыга? — Насторожился я.
— Ну, это… по глазам видно, как убиваешься. — Пытаясь подобрать правильные слова, сказал он. — Ну, понимаешь, грусть в них и сожаление.
— Мне нечего сожалеть, не я ее убивал. — Махнул я рукой. — А если не я, то и сожалеть не о чем.
— Если бы не сожалел, то не оказался здесь.
Вот же пристал ко мне с расспросами, — начинал сердиться я.
— Будто у меня выбор был…
— Конечно, был! У тебя так точно! — Философски подметил бывший военный. — Вот смотри, ты можешь делать со мной зарядку, а можешь и не делать.
— Ага, если не сделаю, мне еще штрафные приседания впаяют. — Недовольно крякнул я.
— Это да. — Ухмыльнулся Шмыга. — Но выбор — он же есть.
— Так себе, если честно. — Почесал я макушку. — Уж лучше сделать приседания с тобой, чем потом еще корячиться.
— Вот и я о том же. — Поднял палец вверх, заявил Шмыга. — А теперь смотри! Ты мог делать, а мог не делать. И только твой выбор привел тебя сюда.