Планета безумцев
Шрифт:
Обработка информации заняла у меня не много времени. Из девятнадцати бывших разведчиков Дальнего космоса, а ныне "дядюшек"-опекунов, в живых осталось тринадцать человек. Шестеро умерли или погибли. Это были:
– капитан Брайтер (трансформировался в облик Хаткинса; умер на моих глазах в ресторане);
– Джерард Бертран и Сен Ку Ли (последние трансформации - в облик Брайтера и Хаткинса соответственно; погибли при попытке покончить с журналистом Рочерсом);
– Джон Хайтс (трансформировался в Билли Эванса или Малютку Билли; убит при нападении на журналиста Рочерса);
– двое неизвестных
Из оставшихся тринадцати я убрал кандидатуры трех педагогов пансиона: их ментоскопирование дало размывчатую информацию. Осталось десять человек. Из них, как и говорил Хаткинс, четверо работали в островных технополисах Малайского архипелага. Остров, на котором находились мы, располагался от технополисов в пяти минутах лета на моем корабле. Но я знал: эти города изначально создавались как закрытые объекты, тщательно охраняемые с воды и воздуха. Хода туда не было. Таким образом, отметались еще четыре кандидатуры. Оставалось шестеро.
Из этих шестерых трое работали в охране различных предприятий. А следовательно, в драке были ребята не промах и имели лицензии на ношение оружия. С ними связываться мне не хотелось.
Четвертый, некий Гарсиа Пак, был латиноамериканцем, работал в фирме по продаже автомобилей и жил в широко известном квартале Молодой Ублюдок. Последнее обстоятельство решило дело в его пользу: я сразу вычеркнул его из списка кандидатов на похищение. Появиться поздним вечером или ночью - а именно в это время суток я намечал проводить операцию захвата, - в Молодом Ублюдке значило выписать себе билет на тот свет. В один конец.
Пятый вроде бы подходил по всем параметрам, то есть ничем меня не пугал. Но имел какие-то немыслимые габариты и физические данные. По табличным сведениям, при росте около двух метров он весил более ста семидесяти килограмм. Его фотография ужаснула меня. Огромный живот занимал нижние две трети снимка, а маленькое лицо с горящими глазами злобно щерилось. Наверно, это была улыбка. При всем при том Эдвард Грум - так звали исполина, - занимал видный пост в одной крупной корпорации: мозги у него были что надо. Но вот все остальное... Я опасался, что если под действием снотворного он уснет в машине - а именно это по плану и должно было произойти, - то никакая сила не сможет его вытащить из салона. Более того, я по своему опыту общения с руководителями разного ранга знал, что вот такие грузные начальники-толстяки имеют взрывной характер и способны на непредсказуемые поступки. Именно под дулом пистолета он мог проявить чудеса беззрассудной смелости и оказать сопротивление. А убивать мне больше никого не хотелось.
Оставалась последняя кандидатура. На ней я и остановился.
Джекилл Краус, социальный работник 45 лет, был субтильным малым с невыразительным лицом и тусклым взглядом. На фотографии его тонкие холеные ручки были сложены на животе. Почему-то именно эта деталь произвела на меня наибольшее впечатление. Она о многом говорила.
Он аккуратен, педант, думал я, а следовательно, приходит домой после работы в одно и то же время. Живет он один, потому что скучен, как... головная боль. И, скорее всего, импотент. А если и есть у него дама сердца, то он не оставляет
Он рано ложится спать и свято верит в правильность нескольких жизненных установок. И одна из них - та, что дверь незнакомым визитерам открывать нельзя ни в коем случае. Это создает для меня некоторую трудность. Но она компенсируется другой установкой Крауса. Той, что если на тебя навели пистолет, нужно беспрекословно делать, что тебе скажут.
С ним будет просто, решил я. И сказал Кларку:
– Вот он. Его я и буду брать. Что скажешь?
– Выбор хороший. Но будем брать его мы, мистер Рочерс. Мы, - с нажимом повторил он.
– Один вы можете не справиться.
– Не дури, парень, - строго сказал я.
– Ты со мной не пойдешь. Поможешь мне его отследить и будешь концентрироваться на моей ментальной защите в машине.
– Я говорю не о ментальной защите. Это само собой. Слежка - тоже не проблема. Я чувствую его даже отсюда, сейчас. Мы легко найдем его. Но проблема совсем в другом.
– В чем же?
– тон мой был насмешливо-ироничен. Я хотел услышать, что придумает этот неглупый малый, чтобы пойти со мной.
– Как я понял из ваших соображений, эти люди распределяются в организации по группам, и каждая группа отличается от остальных особыми способностями своих членов. Правильно?
– Хорошо излагаешь, - сдержанно похвалил я.
– Только к чему ведешь?
– К тому, что мы не знаем его способностей. И я не могу его просканировать до дна.
– Почему? Ты же говоришь, что видишь его отсюда?
– Я пока всего лишь телепат первого уровня. Это значит, что я "вижу" личность человека, выдвигаемую вперед в настоящий момент. А то, что сознательно или бессознательно скрыто, мне не удается уловить. Поэтому я и не мог определить, что наши педагоги имеют двойную сущность. Они для меня всегда были теми, кем являлись в момент общения со мной, - просто учителями. И поэтому я не знал, что дядя Хаткинс - мой отец... Ну, не совсем отец... Вы понимаете.
– Понимаю, - сказал я.
– Другими словами, ты опасаешься, что в критический момент Краус проявит какое-то неведомое свойство или силу?
– Да, - ответил Кларк.
– Но до этого он вынужден будет обратиться к своей скрытой сущности. И тогда я увижу ее. И предупрежу вас об опасности. Возможно, я даже смогу определить степень этой опасности. А вы примете решение, убивать вам Крауса или нет.
– Убивать, не убивать...
– проворчал я, расстроенный соображениями Кларка.
– Как у вас все легко, у молодых... Ты сам-то хоть раз наводил пистолет на человека?
– Нет, - честно ответил Кларк.
– И пусть судьба избавит тебя от такой работы...
Я задумался. Во-первых, я был обескуражен тем, что сам не подумал об опасности, о которой говорил Кларк. А во-вторых, мне ужасно не хотелось брать его с собой. Не мальчишеское это дело - смотреть, как пленяют человека. А если этот человек еще и будет сопротивляться... Да и вообще, вся операция с начала и до конца - сплошной риск...
– Вам никуда не деться от меня, мистер Рочерс, - с серьезным видом сказал Кларк.
– Если, конечно, вы хотите победить. А вы этого хотите. Даже не допускаете иной возможности.