Планета двойников 2.0
Шрифт:
– Давайте обождём... Ой, мальчики, вы же ещё не обедали, - вспомнила Эльза, - Ваня, Рома, покушайте... Доча, возьми пистолет, если выходить собралась. И не ходи к речке, мало ли что там...
Лиэль с пистолетом Николаича вылезла осматриваться, Эльза из сумки проворно достала прихваченные - хозяйственная тётка!
– контейнеры с едой. Культура-с была, и бумажные салфетки подала. Сало, хлеб, соль, варёные яйца, котлетки, мясная нарезка от Матильды, кружки с чаем из немецкого термоса Борисова. Ели мы, правда через силу, но нам Зося зачитала кусок толи лекции, толи сообщения из истории столетней давности о станице Ясная:
'История
– ...а сегодня, какое число?..
– в конце спросила.
– Ой, меня Лилька зовёт. Приятного аппетита...
– Угу, - от обоих, некультурных.
'Мужик он же агрессор по натуре, потом добытчик для семьи из одной, гм, мегеры и одного-трёх шнурков из поколения Пепси, и думает он одну думку, а не с десяток, как женщины... О, женщины, и девы красные! И эти, как их, прости господи... Мда...'
Осмысление произошедшего со мной текло тонкой струйкой, не переходя, как говорят современные философы в формирование законченных мыслей. Суть и образность, глубина, объем, точность и звучание всё ложилось неровно... И поэтому время короткого обеда я разбил на несколько частей: еда молча - думы по очереди - созерцание. Первое не лезло. Второе было резко-отрицательным по содержанию. Третье...
Посмотрел через толстое стекло. На небе были набежавшие облака, в форме подушек и простыней. Красиво! Хм, где их теперь искать, после потери крыши над головой?.. Узкая речушка, вроде как, Чепрак пятиметровый не более - шевелила камышом и вялыми зеленоватыми волнами. На земле пропылённая жухлая травка-муравка. Те же спорыш и вьюнок, увиденных во дворе соседа-казака рядом с почтой...
– Ваня, Борн, гляньте, хмарь отступает? И как так? Ой, она же скачками отходит!
– громко удивилась-запричитала Эльза.
– Смотрите, большак показался!
– И чего так сразу орать, Эльза Густовна?
– спросил недовольно в спину выпрыгивающей из авто начальницы прямо-таки казни египетской.
Выговорился и потянулся за общей тетрадью, оставленной Зосей, с которой она нас, неотёсанных, просвещала... Зря тянулся, буквы оказались непонятными, ибо там была стенография. Не комильфо. Отстой полный... Под эту отрицаловку пришла и угнездилась мысль, что не буду сообщать, кто я есть на самом деле. Совсем не буду...
– Следи по сторонам!
– строго от Борисова, который, с недоеденным пончиком, ринулся за Эльзой.
– Угу... Ещё один начальник, мля! А ведь он не местный! Говор-то у него не ростовский.
И тут раздался тройной женский вопль, заставивший и меня выскочить из ЗиРа.
Увиденное зрелище, ошеломило и, вымыло злость. Вместо нашего посёлка была степь с ковылём; где-то в пол километре от меня - невысокие холмы, густо заросшие лесом. Хутор Уютный, что находился напротив, в километрах трёх по прямой от моей улицы, утонул в заливе с песочным пляжем. И до этого пляжа было всего метров пятьдесят, если смотреть от оставленного неведомо кем асфальта трассы. А так тверди перед нами выходило метров сто, а дальше сине-зелёный ковёр аш-два-о до горизонта. Над сотворённой бухтой уже было сияющее небо, лёгкий ветерок, успешно разгонял остатки тумана. Правее, вместо памятника Первой Конной Армии на искусственном пригорке, была чуть приподнятая равнина.
– Ясная могёт стать морским портом и курортной зоной!
– проговорил Николаич, прям как казак, - Та что же они так плачут?
Пока Борисов утешал, как мог, наших ревмя ревущих барышень, короткая даль на востоке мигнула три раза ...и открыла мне нечто.
– Вэй! Весьма красиво!.. Смотри, 'казачок', влево. Нам дали кров... Мило да? Бороду отпускать будешь, с вусами? А то ты на актёра погорелого театра похож...
– Сам такой. Тайский разрисованный. Интересно девки пляшут!..
– отозвался с непонятками Борисов, глядя на постройку амбиционного вида, в метрах ста от авто, выпеченного...
– Тайм-аут закончился, прошу к нашему шалашу, - громко проговорил для всей честной компании, держась за кобуру...
На место моих сердитых мыслей пришли убаюкивающие думки о проворном содействии в получении крыши над головой нам грешным от этого таинственного создателя. Но надо перебдеть...
Ляльки, минут пять ещё ревели белугами белыми, спелыми. Пришлось их матами 'жалеть', загоняя в салон внедорожника...
Все эти 'телодвижения' - от кабинета Борна до речки - не вызвали у меня совсем уж тревожных размышлений и капитальных вопросов по моей передвижке в эту полу недорисованную Ясную.
В машине женская община хлюпала носами ещё минуту-две, а затем Лиэль сообщила:
– Хватит причитать. Нашу трёхэтажку этим не вернёшь... Я несколько открытий сделала. Во-первых, здешнюю реальность обозначили, но не прорисовали. Основа предмета или вещи есть, а краски не все нанесли. Во-вторых, здесь есть обратная связь с местным демиургом. Поэтому сильно эмоциями не фонтанируйте. В-третьих, я нашла к двум нам знакомым, камыш не в счёт, травам - спорышу и вьюнку, ещё одну. Она не наша и бьётся током... Иван Николаевич, мы застряли?
В то время как Лиэль делилась частью околонаучных выкладок, Борисов сумел влезть в неприятность - небольшое болотце-зыбун. Ручеёк, который тёк из станицы в Чепрак, в нашей действительности был бы заключён в асбестоцементные трубы сечения этак 30-50 см, а здесь - сам струился, как ему хотелось. И казался узеньким. Но передние колёса броневика ухнули надёжно в этот бочажок.
Борисов, выскочил из машины, как чёрт из табакерки. Раз-два, два пролёта местного забора улеглись под колёса под вопли Лиэль... И уже сидя в ЗиРе шофёр - ломака оградок включил передний мост, переключив невзрачный рычажок.