Планета откровений
Шрифт:
— Нееет, товарищи, по таким комарам я отказываюсь быть спецом, — замахал руками в притворном ужасе Герман. — Чур меня! Это ж не комары, это волки! Медведи! Слонозайцы!
— Кто? — удивленно спросил Семён.
— Слонозайцы, — с удовольствием ответил ему биолог. — Такие милые зверушки с планеты Зет-прим-2Б.
— Я вот прямо помню, что это за планета, — проворчал Семён. — Спасибо, добрый человек, за информацию.
— Всегда к вашим услугам, — согнул спину в шутливом поклоне биолог. — Кстати, мне чертовски льстит, что наш мастер отвертки и гаечного ключа назвал меня спецом по еде. Еда, братцы,
— Я тебе что сказал, а? — насупившись, Борис поднялся с кресла. — Стукну, ей-богу стукну!
— Но-но, — погрозил ему пальцем биолог. — Стукач нашёлся!
Борис прошел мимо него, демонстративно чуть не наступив на ногу, тот еле успел её отдернуть. И с тоской начал смотреть на обзорный экран.
— Но ты хоть можешь сказать, Дуремар ты наш обжористый, — сказал он. — За каким овощем эти летающие слонозайцы здесь ошиваются? Намазано им тут чем-то? Может, мы приземлились прямо в центр их города? А? Товарищи! — тут он возбужденно повернулся к остальным. — Может, это они, а? Разумные?…
— Давай, иди, устанавливай с ними контакт, — беззлобно отозвался биолог. — Я даже знаю, что написать на твоём надгробии.
— Отважному звездолётчику, герою вакуума, безвременно почившему во славу Земли! — продекламировал Семён. Он, как и Герман, не очень любил Бориса.
Борис не обратил на эти реплики никакого внимания.
— А почему бы и нет? — спросил он. — Может, это действительно братья по разуму?
Биолог аж поперхнулся.
— Ты это, — сказал он. — Ты поаккуратнее. Я давно подозревал, что с тобой что-то не так. А теперь ты сам во всём признался! Ты гигантский замаскированный комар! Вампир, блин! То-то ты столько крови из нас выпил за весь полёт…
— Нет, Борь, — Семён тоже смотрел на экран и на беснующихся снаружи комаров. — Мы их проверили уже.
— В первую очередь, — подтвердил Герман. — Так что твои братья, Борис, так же безмозглы, как и ты.
Борис лишь коротко взглянул в его сторону из-под насупленных бровей.
— К вопросу о группе Контакта… — Семён прошёлся из одного конца помещения в другой и снова остановился у обзорного экрана, наблюдая за безумством комаров снаружи. — Я, конечно, понимаю — где-то появилось что-то настолько интересное и важное, что вся эта доблестная группа туда рванула. Но — продолжая твою мысль, Герман! — повернулся он биологу, — причём тогда здесь мы? Мы ведь могли просто поболтаться на орбите, поснимать видео, получить пробы с зондов, и лететь себе спокойно домой! А мы почему то здесь. Вас ничто не смущает, господа? Почему эта самая группа Контакта по окончанию своих срочных и важных дел не могла сюда прилететь отдельно и сама со всем разобраться?
— Вопрос, конечно, интересный, — сказал Борис. — Да вот только молчит группа Контакта. Не выходит на связь. Земля на связи, колонии на связи… А они молчат.
Они тоже помолчали, видимо, за компанию. Потом Герман со вздохом сказал:
— Дело ясное, что дело тёмное… Кстати, о птичках. Где наши орлы? Должны уже вернуться, по-моему.
— Никому они ничего не должны, — отмахнулся Борис. — Вон, смотри, показатели их скафандров в норме, всё у них в порядке. Если волнуешься, свяжись с ними, и поторопи. Правда, я не очень понимаю, зачем. Тебе не терпится их сменить
— Топот слышишь? — спросил биолог, подняв вверх указательный палец. Борис вопросительно посмотрел на него. — Я побежал.
— Тогда чего дёргаешься? — вопросительно поднял брови механик.
— Я не дёргаюсь, я переживаю в разумных пределах, — ответствовал Герман. — Смотрю вот на этих милых насекомых снаружи, и переживаю. А то потом нам туда идти, а ну как они не кормленные будут? Непорядок, однако!
Борис схватился за голову.
— Нет, ты точно идиот, — простонал он. — Вот дал Бог напарника! Почему я не попал в смену к нормальным ребятам, а?
— Но-но, — обиделся Семён. — Ты на личности-то не переходи, слышишь? Я, может, тоже не в диком восторге от твоей кандидатуры, и ничего — молчу вот…
— Ну и молчи дальше, это у тебя неплохо выходит, кстати говоря, — огрызнулся Борис.
Скорее всего, ещё минут десять-пятнадцать такого общения, и кто-нибудь из них бы не выдержал и от души врезал бы оппоненту. Борис бы точно врезал. У него вообще последние два дня с нервами творилась какая-то чертовщина. Он стал раздражительным, агрессивным, нервничал по пустякам и заводился от, казалось бы, совершенно безобидных разговоров. Вот как сейчас, например. Он прекрасно понимал, что биолог просто ёрничает, балагурит, и, вполне возможно, делает он это по тем же самым причинам, что и сам Борис, но ничего поделать с собой не мог.
Но тут вернулись орлы. В шлюзовом отделении зашумел, открываясь, дверной механизм, и через пару минут, сняв с себя громоздкие скафандры, уставшие исследователи вошли в помещение.
— Ну как? — с надеждой посмотрел на них Борис.
— Да никак, — ответил за всех Святозар. — Если ты, конечно, о том, не нашли ли мы этот самый разум. А так, вообще — замечательно! Удивительный мир. Красивый, разнообразный…
Механик с сомнением покачал головой.
— Мы вот уже пару часов наблюдаем за этим красивым разнообразием, — сказал он. — Вас как там, не съели по дороге?
— Ты знаешь, что самое удивительное? — Вацлав, микробиолог, с удовольствием растянулся на диване, и закинул руки за голову. — Комары есть только здесь, у модуля. Отходишь на полкилометра — и всё, как отрезало. Ни одного.
— А я ещё в прошлый раз это заметил, — отозвался Герман. — Очень странно, между прочим! Я этих комаров уже несколько штук препарировал — обычный комар, огромный просто. А здесь ни болота рядом, ни озера — так хоть бы было понятно, почему их тут такая куча!
— Вот-вот, — согласился с ним Вацлав. — Условия везде примерно одинаковые, влажность, типы растительности… Но вот нет их больше нигде, только у нашего модуля!
— Тут Борис высказал идею, что комары — это и есть носители разума, — усмехнулся Семён. — Тогда, кстати, становится понятно, почему они все здесь. На контакт идут, собаки такие!
— Есть предложение! — обрадовался Вацлав. — Отправить к ним на переговоры Бориса! И желательно без скафандра!
— Конечно, без скафандра! — поддержал его Герман. — Иначе никакого контакта не получится…
— Да идите вы! — проворчал Борис, но уже беззлобно, приступ агрессии так же быстро закончился, как и начался.