Планета под контролем
Шрифт:
Вагон медленно проплыл мимо. Несколько долгих мгновений пиччули видел свое отражение, кривящееся на зеркальной грани шара, потом заросли скрыли вагон, и Бет-Зана позволил себе пошевелиться.
Все усложнилось. Он начал раздумывать над тем, чтобы спуститься и атаковать глифанов, пока они будут садиться в вагон, но быстро отбросил эту мысль, поняв, что уже не успеет сойти медленно и бесшумно, а в случае быстрого спуска, сопровождаемого обязательным треском сломанных ветвей, будет немедленно обстрелян.
Бет-Зана посмотрел вверх, затем вниз.
Потом через голову стянул рубашку.
Через
Она сидела рядом с кренчиком-ребенком в окружении еще двоих избранных, ренши-девочки и светловолосого парня. Напротив расположился тот жирный глифан, которого пиччули собирался убить в доме-общежитии. Четверо диких стояли на ступеньках по углам платформы, сбоку от замри-шаров, внимательно глядя по сторонам, со взведенными арбалетами наизготовку.
Бет-Зану от них пока еще скрывали заросли, к тому же он прислонился плечом к изогнутому стволу карликового дерева. Густая шерсть, покрывавшая его обнаженный торс, цветом почти не отличалась от древесины и пожухлой листвы. Одна рука была прижата к груди, другая опущена вдоль тела, и пальцы ее оттопыривались. Ноги он согнул, как перед прыжком.
Вагон поднимался медленнее, чем спускался. Жирный глифан скользнул взглядом по кустам, посмотрел на пленных и что-то сказал. Маленькая ренша захныкала и закрыла лицо ладонями. Глифан поправил прямоугольную коробочку, лежащую на спинке сиденья в соседнем с ним ряду.
Передняя часть вагона поравнялась с пиччули. Стовший ближе всех дикий начал поворачивать голову, уловив что-то необычное.
От пальца опущенной вниз руки Бет-Заны шла натянутая веревка – связанные друг с другом лоскутья рубахи. Второй конец пиччули привязал к толстой ветке растущего у монорельса карликового дерева. Ветка у основания была надломлена.
Палец пиччули опустился, веревка натянулась, и сучок с треском сломался. Пара передних замри-шаров издала предостерегающий визг, от них к падающей под вагон ветке протянулись световые спицы – приставки шаров были лазерными. Ветка влажно зашипела и вспыхнула, а пиччули прыгнул на плечи глифана.
Выдирая из рук противника арбалет, он услышал хруст и не глядя, наотмашь обрушил приклад на замри-шар, который, не переставая верещать, поливал пространство вокруг вагона колючими спицами лазерных импульсов.
Вопли всех четырех сфер напоминали пронзительные сирены, но каким-то странным образом они складывались в словоформы, произносимые квартетом нечеловеческих голосов, словно доносящихся из звукового синтезатора. «ОПАСНО! ВРАГИ! УБЬЕМ! ОПАСНО!» – неистовствовали шары. Тот, по которому пиччули нанес удар, лопнул. Из трещин в зеркальной поверхности полезла густая масса электроколлоидной субстанции – полусознание замри-шара.
Пиччули уже попал в мертвую зону, и шары, потеряв из виду двигающийся объект, поливали окрестности лазерными импульсами, прожигая в зарослях широкую просеку. Дикий, на которого прыгнул Бет-Зана, корчился у его ног со сломанной ключицей. Второй глифан вскинул арбалет, когда пиччули выстрелил.
Пират упал на живот, стрела вонзилась в расположенную
Оттолкнувшись от поверженного тела, пиччули вспрыгнул на спинку сиденья и сверху обрушился на голову жирного атамана, только-только успевшего развернуться. Тот встретил его ударом кулака в лицо. Бет-Зана, зажмурившись, вцепился зубами в толстые складки на лбу и под глазом Сэла, рванул, выдрав их с мясом.
Двое пиратов бежали слева и справа в обход сидений, не решаясь стрелять. Пара оставшихся шаров, для полусознаний которых все происходящее в мертвой зоне оставалось незримым, постепенно успокаивалась. Передние погибли, еще функционировавшие задние отвечали за область пространства позади вагона, а там сейчас было тихо.
Сэл, вереща от боли, откинулся назад. Бет-Зана подхватил его, рыча и выплевывая теплую солоноватую массу, забившую рот, поднялся. Он успел заметить, что на месте складок, в которых прятался правый глаз противника, зияет наполненная густой красной жижей рана. Мускулы Бет-Заны напряглись, под коричневой кожей проступили вены, и пиччули швырнул массивное тело в ближайшего глифана.
Стоп-кадр, запечатлевший фигуры трех противников, – двое катились по узким ступенькам между перильцами и сиденьями, один бежал по другой стороне платформы, целясь из арбалета, – отразился в золотом зеркале его глаз. Бет-Зана, сдергивая с сиденья Глату, выгнулся, почти коснувшись затылком пола.
Третий глифан выстрелил, зазубренный наконечник срезал лоскут кожи с живота пиччули, и стрела улетела в заросли. У пирата не было времени перезаряжать оружие, он бросился на Бет-Зану. Швырнув реншу в проход, тот упал на спину, прижал колени к животу и резко выпрямил их, перебрасывая тщедушное тело глифана через себя.
Пират с треском рухнул в кусты на склоне, откуда через мгновение донесся щелчок потревоженной лесы, сопровождаемый гудением строенного силового потока.
Бет-Зана ударом кулака раздробил лежащую на спинке сиденья коробочку передатчика, исправно транслировавшего в общежитие картинку всего, что происходило здесь, и схватил реншу. Он прыгнул через сиденья в переднюю часть вагона, где один глифан лежал неподвижно, а второй стонал, держась за сломанное плечо. Два умерших замри-шара по углам перил набухали розовыми бутонами вскипающей коллоидной субстанции, которая под внутренним давлением выдавливалась из трещин в зеркальной поверхности.
Клубок, состоящий из жирного глифана и четвертого пирата, ударился о перила и остановился на краю платформы. Оба пытались встать, одновременно протягивая руки к валяющемуся рядом разряженному арбалету. Пиччули с Глатой на руках, перемахнув через перила, опустился в кустах, сильно ударившись ступнями о склон. Его коленные суставы скрипнули, ступни до половины ушли во влажную землю, но он все равно начал съезжать.
Бок уперся в ствол дерева, и скольжение прекратилось. Глата безвольно висела на его руках. Бет-Зана стоял не шевелясь.