Планета райского блаженства (сборник)

Гаррисон Гарри

– Сейчас принесу. Но тост должен быть непременно.

Американцы встали в кружок и подняли стаканы. Никто уже не улыбался.

– Спиро, как насчет тебя? – обратилась к юнцу Пэт. – Это ведь ты все придумал и организовал.

Он расправил плечи и перестал жевать ус.

– Ладно, скажу. Давайте, что ли, за него. За успех.

– За успех, – с чувством подхватили молодые голоса.

Путь назад был отрезан – в ту минуту, когда здесь появился Иран Туан Нхам.

– А теперь-то можно? – обратился к нему Спиро. – Узнать, как тебя зовут?

– Разумеется,

это уже не секрет. Я лейтенант Тран Хунг Дао. Иран Туан Нхам был студентом из Сайгона, собирался лететь сюда. Я воспользовался его биографией и паспортом только для того, чтобы проникнуть в страну.

– Вы сказали «был»… – В дверном проеме стояла с дымящейся чашкой Пэт. – Он что, теперь мертв?

– Думаю, да. Не знаю. В операции на этом этапе я не участвовал. Меня послали в Токио, там я получил его вещи.

– Он мертв, – ровным тоном произнес Мартин-Лютер. – Или ты забыла, что идет война? Он не первый.

– И не последний, – добавил лейтенант Дао.

Девушка все еще стояла, держа чашку перед грудью, глаза были круглы – она только сейчас осознала реальность смерти, собирающей где-то далеко свою жатву. Лейтенанту же вообще случалось ходить со смертью в обнимку, причем много раз.

– Если это чай для меня, я буду вам весьма благодарен.

– Ой… конечно, простите. – Пэт поспешила к нему, на блюдце рядом с чашкой лежала белая бумажка.

– Чай? – неуверенно спросил вьетнамец.

– Да, в пакетике, надо просто в воду опустить. Молока, сахара?

– Сахара, пожалуйста, если вас не затруднит.

– Все на мази, – сообщил Спиро. – Если хочешь, можем обтяпать дельце уже сегодня.

– Я совершенно не против того, чтобы мы управились до вечера. Говорите, все подготовлено?

– Ага. Они в горах. В прошлом году сгорело одно ранчо, никто туда не суется, зато там есть взлетка. Мы уже сделали предоплату за аренду самолета. Для этого еще нужна пилотская лицензия – у меня есть.

– О, так вы летчик?

– Нет. Взял пару уроков, чтобы правильные слова говорить, ну, как будто я шарю, что там к чему. А лицуха – фальшак. Просто ксерокопия, но мы ее подрихтовали, теперь как настоящая. Сам глянь, нормально?

Спиро вручил лицензию Дао, и тот склонился над ней.

– Трудно сказать. Вроде выглядит вполне официально.

– Пришлось обчистить одного чувака, – лучезарно улыбнулся Дик. – Это уже по моему ведомству. Я, можно сказать, на таких делах руку набил. Мы поошивались вокруг аэропорта, пока не срисовали типа, который парковал частный самолет. Этот лошок здорово похож на нашего Спиро.

– У человека на фотографии нет усов.

– Перед отъездом сбрею, – пообещал юноша в пестром.

– Так вот, все прошло как по маслу, – продолжал Дик. – Я подобрался на парковке к чуваку сзади, вырубил его, забрал лопатник. Мы отксерили лицензию в библиотеке. Деньги из бумажника забрали, двести баксов с лишним, но вернули пилотскую и все кредитки, бросили ему в почтовый ящик. Это чтобы он не побежал жаловаться копам на пропажу важной бумажки, не поднял шума.

– Да, неплохо. Главное, чтобы лицензия прошла проверку.

– Там

не приглядываются. Я походил вокруг, посмотрел, как арендовали пару самолетов. У нас получится.

– Как чай? – спросила Пэт.

Дао хлебнул горького, слишком крепкого, отвратительно заваренного чая.

– Превосходный. Огромное вам спасибо. Мундир мой у вас?

– Вчера взяли напрокат в Голливуде, на складе костюмов, спороли пуговки и прочие цацки, – ответил Дик. – Форма французских ВВС, как вы и просили.

– Да, нашу делают по образцу французской. Можно ее принести? Мне надо пришить свои пуговицы и знаки.

– Я пришью. – Пэт торопливо вышла из комнаты.

Дао вынул полиэтиленовый пакет и снова застегнул чемодан.

– Эти чемоданы мне уже не понадобятся. Нельзя ли избавиться от них, да так, чтобы никто не нашел? И от паспорта.

Дик взял у него паспорт Ирана Туана Нхама.

– Ксиву сожжем, а шмотки вывезем за город и закопаем. Не волнуйтесь.

– Крылышки вот сюда, – указал Дао над левым нагрудным карманом, когда Пэт принесла мундир. – Где должны быть пуговицы, вы, конечно, знаете. Это лейтенантские петлицы.

– Отлично говорите по-английски, – сказала Пэт, продевая нитку в иголку.

– Меня поэтому и выбрали. Я получил диплом по английской литературе, специализировался на творчестве Шекспира. Прежде чем летчиком стал, конечно.

– На МиГах летали? – спросил Мартин-Лютер.

– Да. Но в последние годы на китайских транспортниках.

– Короче, мне нужно вмазать. – Спиро налил добрых два дюйма бурбона и поднес стакан ко рту.

Мартин-Лютер перехватил его запястье.

– Прекрати. Если налижешься, у нас ничего не получится.

– Он правильно говорит, – поддержал негра Дик. – Поставь.

Спиро, жуя непокорный ус, переводил взгляд с одного товарища на другого.

– Тьфу ты. Надо сбрить на хрен. Я хотел совсем чуть-чуть.

– Будет тебе чуть-чуть, – пообещал Мартин-Лютер. – Позже. Перед самым отъездом.

Он забрал стакан и опустил на стол. У Спиро покраснела шея; тяжело топая, он вышел из комнаты.

– Хороший парень, – проводил его взглядом Дик. – Просто воображение слишком буйное. Он будет в порядке.

– Я в этом не сомневаюсь, – кивнул Дао. – Уверен, вы все в порядке. Мне кажется, вы очень смелые и честные люди, раз решились на такой поступок. Совершить его трудней, чем капитулировать или сражаться в армии или на флоте. Меня просили передать… передать официально, что народ Демократической Республики Вьетнам считает вас героями…

– Не хочу я быть гребаным героем, твою мать! – вспылил Мартин-Лютер. – Я хочу быть американцем, который поможет вытащить из сраной войны свою страну, прежде чем она разорвется напополам и весь мир заодно расхерачит. Я хочу, чтобы часть этих вонючих мегабаксов тратилась не на бомбы, а на черные гетто и чтобы мой народ не копошился в грязи с крысами, а имел то, что имеет любой беложопый пидор, какое-то подобие достойной жизни. А твой народ пусть живет как хочет и вытворяет у себя то, что ему нравится.