Планета туманов (сборник)

Ларионова Ольга Николаевна

— Но я не знал о ваших предположениях. Если бы вы сочли нужным сообщить мне…

— Оставьте, — махнул рукой Строгов. — Не в этом теперь дело. Мы все виноваты, и больше всех я — капитан «Землянина». Меру нашей вины определят другие. Сейчас надо решить, что делать.

— Я полечу следом за его ракетой, — быстро предложил Коро, — попытаюсь установить контакт до того, как он погрузится в облака, или произведу стыковку и отбуксирую его ракету к «Землянину».

— Поддерживаю, — сказал Порецкий. — Его ракета еще видна на экранах радаров. Она пока

идет не с максимальной скоростью, можно ее догнать за пятнадцать-двадцать минут. Догнать и вернуть.

— Он все-таки слышал нас, — повторил Коро, — и, может быть, слышит еще сейчас. — Но не хочет отвечать. Решил сделать по-своему… Может быть, он и прав…

— Чушь, — грубо прервал Строгов, — не мог он так… Готовьтесь к полету. Полетите следом и вернете его. Только догоните и вернете. Понятно? Никакой разведки…

— Но если я догоню у самой границы облаков? Может быть, пробы?..

— Ты должен догнать гораздо раньше. При такой скорости его ракета будет лететь до границы облачного слоя еще не меньше часа. По-видимому, он без сознания. Ракета идет на минимальной скорости, а я приказал ему проходить ионосферу на максимальной. Иди готовься! Старт через пять минут.

— Слушаюсь.

Коро вышел.

Строгов откинулся в кресле, вытер ладонью пот со лба.

— Я не должен был ему мешать, — пробормотал он, насупившись. — Черт меня дернул послушать… Этот взрыв произошел в трех тысячах километров от места разведки. Ну и что, подумаешь! Там могут быть штуки похуже… Он парень осторожный… Знал, на что идет…

Строгов покачал квадратной головой и задумался.

— Его ракета ускоряет движение, — послышался голос Порецкого. — Он маневрирует ею.

Строгов быстро повернулся к экранам. Некоторое время пристально следил за ними. Потом кивнул головой.

— Верно… Если он и был без памяти, то всего несколько минут. Сейчас его ракета явно стала управляемой. Коро уже не догонит ее до границы облаков. Придется пока задержать вылет…

Строгов повернулся к внутреннему переговорному динамику, бросил несколько быстрых, отрывистых фраз, потом встал, подошел к Порецкому.

— Ты не пытаешься установить с ним связь?

— Пилот-автомат все время передает ему приказ о возвращении, записанный на магнитную ленту, и сообщение о наблюдавшемся атмосферном взрыве, но он не отвечает. Сейчас его ракета уже проходит нижний ионосферный слой, и вероятность прямой радиосвязи все уменьшается…

Возвратился Коро Ференц в полетном скафандре, но без шлема.

— Все готово, шеф. Почему вы задержали вылет?

— Его ракета увеличила скорость. Он уже управляет ею. Подождем немного. Но будь готов. Возможно, все-таки придется лететь.

— Есть, — сказал Коро, присаживаясь в свободное кресло.

— Второй взрыв, — негромко произнес Порецкий, склоняясь над экраном. — Еще более сильный и тоже на краю спокойного облачного поля, но чуть севернее. Значит, и я ошибся — это кажущееся спокойствие, всего лишь затишье перед грозой.

— Лететь? — спросил Коро.

— Нет, —

отрезал Строгов, впиваясь глазами в зеленоватый экран.

Некоторое время они сидели молча, не отрывая напряженных взглядов от матовой поверхности главного экрана. На экране чуть заметно пульсировала шагрень неведомой и враждебной атмосферы. Клубящийся туман находился в неустанном движении: коварное и загадочное покрывало, которым окутана поверхность планеты. Сейчас к нему приближается их товарищ…

Негромко затрещал динамик внешней радиосвязи. Все взгляды обратились на него. Треск сменился тонким писком и завываниями, сквозь которые, искаженный громадным расстоянием и шумами ионосферы, чуть слышно, но вполне явственно прозвучал голос Лара:

— Все в порядке… приближаюсь к границе тумана… все в порядке… поразительно…

Писк усилился, голос утонул в нем и больше не появлялся.

Трое космонавтов долго прислушивались. Лар не отзывался.

— Значит, так, — вздохнул Строгов, вставая, — он уже в атмосфере… И не сказал, слышит ли нас… А ведь, пожалуй, не мог не слышать, не мог…

Строгов насупился и покачал головой.

— Идите отдыхать, — посоветовал он товарищам. — Я принял вахту.

Но Порецкий и Коро не шевельнулись.

Минул час, второй, третий. Контрольное время, отведенное на разведочный полет, истекло. Потрескивал динамик внешней связи. Экраны радаров оставались пустыми. Светлая точка атмосферной ракеты на них не появлялась. Лишь чуть заметно пульсировал желтоватый туман.

В СВОБОДНОМ ПОЛЕТЕ

Сознание возвращалось постепенно… Сначала выплыли из темноты зеленоватые шкалы приборов, прямоугольники экранов. Потом послышался голос Строгова, монотонно повторявший одни и те же слова.

Лар шевельнулся.

Голос Строгова продолжал повторять:

«…Приказываю вернуться… Наблюдали атмосферный взрыв… координаты эпицентра… Приказываю вернуться…»

Лар улыбнулся, облизнул засохшие губы, почувствовал на них корочку запекшейся крови.

«Вырвался-таки… Разумеется, это Коро… Его работа… Не выдержал… А я выдержу, должен выдержать… Если вернусь, данные, которые привезу, заставят забыть, что не выполнил приказ командира, ну а если…»

Лар привстал, уселся поудобнее.

Теперь все зависело только от него одного, от его умения, настойчивости, сил, ну и, конечно, от прочности корабля…

Он окинул взглядом контрольную аппаратуру. Прошло всего десять минут с момента старта. Его ракета уже успела отклониться от заданного курса. Несколько минут он потратил на ориентировку, потом резко увеличил скорость. Счетчики ионизированных частиц затрещали чаще. Давала о себе знать нижняя зона повышенной ионизации. Скорость корабля нарастала. Сказывалось уже и притяжение планеты. Лар почувствовал, как упругая сила снова вдавливает его в кресло. Ничего, это пустяки по сравнению с тем, что он испытал при старте, когда Строгов пытался задержать ракету…