Планета в подарок

Фрумкин Сергей Аркадьевич

«А еще, Линти, я знаю, что ты сама не придумала, чем мне поможешь! Как я хвастался, что стану Первым и сделаю нас счастливыми, так и ты хочешь изменить то, что от тебя не зависит. Разница только в том, что я рад, что могу пострадать за всех своих Братьев, а ты тогда страдала невинно, без идеи и смысла. И еще… Хочу, чтобы ты узнала: встретимся мы еще один раз или нет – я счастлив, что ты до сих пор про меня помнишь! Я счастлив, что снова тебя увидел. Не нужно ничего больше – оставь все, как есть, и живи дальше!»

Вслед за мыслями, сложенными в слова, Григ передал серию образов из своей прошлой и воображаемой ранее будущей

жизни – светлых, ярких, фантастических и насыщенных ароматом такой сладкой детской мечты, что у Линти на глаза накатили слезы. Он прощался. Погрузившись в себя, альтинка и не заметила, когда юный Отец исчез за своей дверью, а в холле появились Симлаур и ученые.

– Вы не получили того, чего ждали? – с некоторой злорадностью спросила Линти у генерала.

Симлаур вздохнул и развел руками:

– Мальчишка был сдержан… А вы получили?

– Вы ведь видели!

– Отправитесь обратно, к отцу? Можем чем-нибудь еще вам помочь?

Альтинка вздохнула, собираясь с мыслями.

– Да, можете. Я хочу поговорить с главой этой лаборатории!

Теперь кивнули трое ученых:

– Это возможно. Мы проведем вас, леди.

– «Неведомый» будет ждать вас, – добавил генерал. – Не задерживайтесь там надолго.

Глава оказался достаточно молодым, крепким темноволосым мужчиной с приятным лицом и очень умными голубыми глазами – Линти, готовившаяся к штурму, почувствовала невольное расположение и потеряла весь свой воинственный пыл. Вместо того, чтобы требовать, она вдруг едва не расплакалась.

– Полковник Родальт! – представился ученый. – Чем могу вам помочь?

– Скажите, сэр, только честно, – прошептала альтинка. – Как он?

Офицер посмотрел с пониманием и даже отвел взгляд, давая понять, что был бы рад, если б мог, избавить юную красавицу от испытываемых переживаний.

– Он в порядке! – произнес уверенный, спокойный голос. Честные глаза поймали взгляд Линти. – Он молодец, этот Григ. Для меня честь работать с таким человеком.

Глаза Линти стали большими – она никак не ожидала этих слов от «главаря палачей» своего друга.

– И еще… – привстав и наклонившись к альтинке, словно собирался сообщить какую-то тайну, добавил Родальт. – Не только мы учимся – он учится. Мы провели только первую серию опытов, но парень схватывает налету. Если так пойдет дальше, – офицер улыбнулся. – Мы его не удержим!

– Вы шутите, – поняла Линти. – Но я и на самом деле хотела знать, когда все это закончится? Если есть первая серия опытов, будет ведь и последняя? Когда вы его отпустите?

Глава отклонился в кресле и посмотрел холоднее:

– Об этом речи не было, леди. Тело передано науке на вечное пользование.

– Но вы же понимаете, что это не просто «тело»?! Он – живой человек! Он…

Родальт укоризненно покачал головой и прижал палец к губам.

«Леди,» – мысленно обратился он, намекая на конфиденциальность последующей информации. – «Нам ясно дали понять, что мальчик никогда не должен покинуть стен этого корабля. Мы извлекаем всю возможную для науки пользу и не пытаемся узнать то, что нам не положено.»

– Но, – пробормотала вслух ошеломленная таким приговором девушка. – Кто или что может спасти Грига?

Полковник пожал плечами:

– Спасти? Кто вам сказал, что он может погибнуть? Мы ведь не пытаем парнишку, мы изучаем, как он реагирует на различные спектры информационных волн.

Я понятия не имею, о чем вы говорите!

Линти возвращалась на Бровург в трансе. Порыв, который заставил ее четверо суток добираться до сверхсекретного военного объекта ученых, не был поддержан тем, для кого он в первую очередь предназначался. Но этот порыв не угас, даже наоборот, встретив на своем пути сопротивление, он окреп и наполнился силой еще большего желания достичь цели. Пусть Григ пал духом и производил жалкое впечатление – Линти вовсе не обязана была поступать также, она не собиралась отступать без борьбы… Но, к сожалению, не представляла, с кем и как нужно теперь бороться.

Обратный путь, как и предполагала раньше альтинка, занял не четверо, а только двое с половиной суток – капитан «Неведомого» на этот раз решил не петлять, поскольку координаты Бровурга не для кого не являлись тайной. Но двое суток в бездействии – тоже достаточный срок, чтобы подумать и разработать план действий.

Ученые хотели узнать, каким образом Григ подключался к внешнему источнику жизненных сил, и каким образом с этими силами могла поступать к юноше управляющая его разумом информация. Если Рилиот рассказал исследователям про Гронеда, то еще больше их должно было интересовать, как из обычного, неодаренного от природы человека воспитать сильного экстрасенса. Военные, напротив, хотели, чтобы ученые не узнали ни первого, ни второго – не имея возможности контролировать душевные порывы альтинов, генералы предпочитали похоронить тайну могущества человеческой личности вместе с ключом к ней, то есть с Григом и его Братьями.

Но сам Григ вполне мог бы использовать противостояние этих двух сил, если бы по собственной инициативе добровольно выбрал сторону одной или другой из них! Например, юный Брат мог бы примкнуть к военным и во всеуслышанье заявить генералитету флота, что передаст себя в полное их распоряжение и согласен верно служить Лиге Объединенных Миров, используя свои знания и способности во благо спокойствия галактической цивилизации. Из врага он сразу же стал бы другом, приобрел бы офицерское звание, положение в обществе, уважение. То же самое, если бы он взялся помочь ученым, только не как безвольная кукла, а как сознательный индивид, пожелавший посвятить себя изучению собственного дарования во благо развития науки и общечеловеческого прогресса.

Для того, чтобы осуществить любой из этих шагов, нужно было, во-первых: избавить Грига от тюремщиков (иначе ни о каком жесте доброй воли не могло быть и речи); во-вторых: привлечь к нему внимание мировой общественности (чтобы свидетелей добровольного поступка стало как можно больше); и, самое главное: убедить самого Грига поступить так, как будет нужно… В настоящее время, из перечисленных ею самой пунктов, Линти представляла себе только второй…

Рилиот в нетерпении ждал возвращения дочери. Он точно определил время, когда Линти прибудет в родной дворец, но не мог знать, с какими мыслями дочка придет к отцу. Предчувствие подсказывало Советнику перемены. Несмотря на то, что общее впечатление от видений будущего казалось ему положительным, Рилиот боялся потерять прежнюю ласковую и жизнерадостную малышку. Он понимал, что рано или поздно дети всегда станут взрослыми, однако, как отец, всегда надеялся, что этот процесс пройдет незаметно, постепенно и безболезненно.