Планета

Бабичев Сергей

– Почему?

Владимир посмотрел на него и усмехнулся.

– Хороший ты мужик майор, и командир ты тоже хороший. Так что поймешь. Я не такой как вы. Мне не место среди вас. Так что я лучше пока побуду один. Но если вдруг понадобится помощь, сообщи по рации. Ладно майор извини, у меня еще делов много. Да я в компьютер занес все данные по организации обороны, а так же по захвату нескольких постов правительственных войск. Так что будет время посиди подумай.

Владимир стал возится с оружием. Мак Клайн направился к шлюпке. Он уже понял что причина в сестрах и он собирался узнать что произошло. Пройдя

на командный пункт он приказал немедленно вызвать к нему обоих сестер. Так же дежурный доложил ему о том что произошло. Через несколько минут заспанные девушки появились. Ротелеза увидев Мак Клайна бросилась к нему на шею, но буквально была остановлена его взглядом.

– Джонни?

– Не Джонни, а майор. Или вы совсем про субординацию забыли. Совсем распустились тут. Входите без стука, без доклада. Форму одежды нарушаете. Почему без оружия? Я вам устрою райскую жизнь. Я вам покажу что здесь вам не тут, а тут вам не потому, а зачем.

Ничего не понимающая Ротелеза недоуменно посмотрела на него.

– Ты можешь объяснить что произошло? Что ты такой злой?

Мак Клайн буквально заорал.

– Это вы мне объясните что здесь произошло. Почему когда я уезжал, то все было в порядке, а когда я вернулся, то здесь происходит черт знает что.

Подойдя к креслу Мак Клайн уселся и закурил, пытаясь успокоится.

– Что вы такого сделали с Владимиром, что он решил уйти от нас. Про то как он вытащил тебя Ротислава из очередной передряги можешь мне не рассказывать, мне уже доложили, но вот почему он вдруг заговорил о том что ему не место среди нас, что он не такой как мы, это уж вы мне пожалуйста объясните. Вы что опять вспомнили о том что он клон?

– Как уходит?

Вопрос Ротислава задала почти шепотом.

– А вот так. Сейчас он сидит на складе и собирает вещи. Так что я хочу знать всю правду девочки.

Ротислава прошла и села в кресло с отрешенным видом, так что все рассказала ее сестра. Мак Клайн молча сидел и слушал.

– Это все?

– Да.

– Нет.

Ротислава посмотрела на Мак Клайна.

– Когда я увидела что он меня раздевал, то наговорила ему много плохого, ему и так плохо было, а я его еще и оскорбляла. Он ели мог идти, а я ему не только не помогла, но еще все время желала его смерти.

Несколько минут все молчали. Потом Мак Клайн посмотрел на девушек. Только теперь было заметно что он тоже выглядит очень уставшим.

– Я и не знаю что делать. Мне кажется что его уже не остановить. Вы конечно должны перед ним извиниться, но я думаю что это ничего не изменит. Понимаете, после того что он для нас сделал, мы ему отплатили такой монетой. Черт, жаль. Нам скоро просто необходима будет его помощь, но я даже не буду к нему обращаться.

Именно последнюю фразу Владимир и услышал когда зашел к Мак Клайну попрощаться.

– О чем ты не хочешь меня просить?

Все посмотрели на Владимира, тот уже был одет по походному. На девушек он даже не посмотрел, как будто их не было.

– Через несколько дней будет публичная казнь генерала Ло и других офицеров. Я хотел что бы ты помог освободить их.

Несколько секунд Владимир смотрел на Мак Клайна.

– Хорошо. Какой у нас план?

– Владимир, я не спал почти трое суток, давай о плане поговорим завтра с утра,

точнее уже сегодня. Так что в девять утра всем собраться на командном пункте.

Молча козырнув Владимир развернулся и вышел. Мак Клайн посмотрел на девушек.

– У вас есть время до утра что бы попытаться переговорить с ним, и если не убедить его остаться, то по крайней мере попросить у него прощения. Только я вас убедительно прошу, прежде чем что то говорить думайте.

Мак Клайн направился к себе. Решив что утро вечера мудренее он разделся и сразу же уснул. Сестры решили что говорить с Владимиром лучше поодиночке. Первой просить извинения пошла Ротелеза. Владимир сидел за компьютером, когда девушка села рядом с ним.

– Владимир прости меня пожалуйста, меня и сестру. Просто тогда я была словно пьяная и не соображала что говорю. Не уходи.

Владимир оторвался от компьютера и посмотрел на девушку.

– Знаешь у нас есть поговорка, что у трезвого в голове, то у пьяного на языке. Просто ты тогда сказала что думаешь на самом деле. И тебе действительно неприятно находится рядом с клоном, который кроме того подлец, грязная свинья и как ты еще говорила, я уже забыл? Так что мне действительно лучше уйти. А извиняться тебе не за что, за правду извиняться не надо. Да я действительно клон, да я действительно раздел твою сестру и раздевшись сам забрался к ней в кровать, пользуясь ее состоянием. Все правда. Так что не надо извиняться. Если тебе от этого станет легче, то считай что извинения приняты и ты свою задачу выполнила. Так Мак Клайну можешь и передать.

– Причем здесь Мак Клайн?

– А разве не он тебя отправил извинения просить. Думаешь я не понял почему он разговор на утро назначил. Так что успокойся и иди спать.

– Но ведь я же в тот момент не соображала о чем говорила.

– Зато я соображаю о чем говорю. Так что давай пожалуйста закончим этот разговор. Он не доставляет удовольствие ни тебе ни мне.

Показав что разговор окончен Владимир склонился над компьютером. Ротелеза молча встала и вышла. Вскоре туда пришла Ротислава, но Владимира там уже не было. Часовой на входе сообщил ей что он пошел подышать свежим горным воздухом. Девушка направилась за ним следом.

Владимир разложил спальный мешок и забрался внутрь. Он лежал смотрел на звезды и вспоминал свою жизнь на земле. Внезапно он почувствовал что кто то поднимается к нему. Присмотревшись он увидел что это Ротислава. В руке у той был бластер.

– Хочешь что ни будь добавить к ранее сказанному или может быть вообще меня убить решила. Что ж давай, я сопротивляться не буду.

Владимир демонстративно убрал свой пистолет, который выхватил, как только почувствовал чье то присутствие. Губы девушки затряслись и она заплакала. Тело ее безвольно опустилось на камень.

– Владимир прости.

– За что? Ты же ничего не сделала.

– Я же должна была подумать прежде чем говорить. А я сразу же сделала неправильные выводы.

– Знаешь обидно не то как ты меня называла тогда. Конечно твои слова били больнее ножа, но тяжелее всего было то что ты так плохо обо мне думала, раз решила что я смогу так с тобой поступить. Знаешь мне хотелось тебя даже ударить, что бы ты замолчала.

– Так ударь сейчас. Только прости.

– Этого я хотел тогда.