Планетаторша Марса
Шрифт:
Поле боя вмиг затянулось густой плотной белесой дымкой от разогретого пара, смеси металла, нано-бетона, полимера и горелой плоти. Все это превратилось в жуткий подобный разлитому в воздухе молочному коктейлю, который мог легко насмерть обжечь человека без защиты.
Отъехала дверца «Пеликана», и наружу выплыли 2 крупных дрона-шара Патруля «Сфероида». Используя магнито-отражатели они как некие водоплавающие птицы легко и непринужденно заскользили по воздуху, разрезая и протыкая плотное облако разогретого пара, оставляя после себя весьма крупные 1.5-метровые «норы». Следом из десантного отсека выпрыгнули закованные в серо-серебристые бронированные латы экзо-костюмов штурмовики. В первых рядах шли 4 болвана Патруля, следом еще двое, но живые, которые внешне были все равно неотличимы. С их плечевых трубок с характерным хлопком вылетели небольшие размером с кулак дроны-шары. Они, словно бутоны цветов, распустились с широкой парой полупрозрачных лепестков, каждый из которых стал вращаться и вибрировать, издавая причудливый стрекочущий
Внезапно из темной глубины спуска в подземный паркинг донесся громкий лязгающий звук. Сначала он тоже был, но какой-то тихий не особо выделяющийся на фоне воя плазменных шаров. Теперь в относительной тишине он приобрел ярко выраженные гнетущие очертания. Что-то большое тяжелое приближалось оттуда прямо на встречу высадившемуся десанту Патруля. Звук от лязга его лап прекратился так же внезапно, как и начался. Пар охладился в вечерней прохладе и совсем рассеялся, оставаясь лишь стелиться по металло-покрытию въезда в подземный паркинг. Фигуры в штурмовых серых экзо-костюмах рассыпались в разные стороны, будто в некой нерешительности, не желая заходить внутрь. Зато оба полутораметровых шара «Сфероида», закончив зачистку и добив оставшихся в «живых» марсианских дронов охраны, погрузились во тьму паркинга, включив резко свои мощные фонари. Их лучи не выхватили ровным счетом ничего опасного, что совсем недавно весьма громко топало к выходу. Маленькие круглые развед-дроны, шелестя своими крылышками, совершенно не видели никаких причин для беспокойства.
Резкая и яркая вспышка двух цилиндрических глаз взорвала тишину и мрак спуска вниз. Широкое наклонное металлизированное полотно, усеянное разбитыми дронами и мертвыми офицерами департамента марсианской охраны, озарилось бликами вспышек 2-х тяжелых РРП-пушек. Словно два огнедышащих драконов с ревом и вибраций из многочисленных стволов они испустили пламя с роем раскаленных добела быстро выгорающих стержней. В этом горячем облаке оба «Сфероида» просто исчезли. Один из них озарился яркими вспышками, тысячами разноцветных искр и развалился на множество фрагментов, второй смог вывернуться, отделавшись ударами стержней по касательной. В ответ он полоснул излучателем прямо в огнедышащую «пасть». Оранжевый мерцающий луч лизнул раскалившийся от жара цилиндр и просто утонул в море вырывающегося наружу огня. Однако еще до того, как импульс лазера «Сфероида» окончательно потух, правая тяжелая РРП-пушка 4-лапого, возникшего прямо из воздуха, исполина поперхнулась, закашляла и, выплюнув еще несколько снарядов, затихла. Вторая такая же, левая, продолжала реветь и поливать окружающее пространство градом раскаленных «гвоздей», сметая все на своем пути. Если фигурам в броне удалось лечь на пол, избежав поражения, то стоявший «Пеликан» ощутил удар сполна. Огненные стрелы прошили его на сквозь в нескольких местах. Оба спаренных ствола плазмометов развалились на фрагменты, осыпая всю площадку каскадами искр и расплавленного металла. «Пеликан» объялся пламенем, но не отказался от борьбы, будучи «от природы» весьма «живучим» техническим изделием инженеров Патруля. Его РПУ отстрелила 6 «всепогодных» фотонных ракет. Они с яркими вспышками света сначала, будто в замедленной сьемке, вытолкнулись пневматикой из труб, утопленных в верхнюю проекцию фюзеляжа космолета. Спустя доли секунды с характерным свистом ракеты метнулись в противника в лице полностью проявившегося и проступившего из тьмы «Гигамункула». Задержка боеголовок на старте дала время 4-лапому «чудовищу» приготовиться и принять меры. Робот резко присел, будто передохнуть. Это позволило ему пропустить выше себя 4 ракеты, улетевшие вглубь паркинга и поразившие пассажирский шаттл за спиной. Зато оставшейся отставшие от остальных 2 из них достигли цели. Одна окончательно разбила и без того уже поврежденное РРП-орудие. Вторая, сбившись с курса, ушла вниз, вмазавшись в переднюю левую ногу, выгнутую коленом вперед во время пригибания. Именно оно, колено, приняло на себя всю разрушительную мощь фотонной ракеты. Во все стороны полетели ошметки сочленения с остатками прогоревшей брони. Крупного робота качнуло сначала вверх, затем резко вниз, на бок. Левая передняя нога, ее нижняя часть, держалась теперь лишь на рваных кусках полимерных мышц и волокон, что не добавляло устойчивости 4-лапому гиганту.
«Гигамункул» попытался привстать и отойти, но не смог. Его неумолимо кренило на разбитое левое колено передней лапы. Тотчас справа и слева по бокам на торсе открылись лючки, и во все стороны начали выпрыгивать достаточно мелкие, не более, чем полметра ростом, боевые дроны «Гомункулы». Эти достаточно примитивные, по сути, одноразовые машины, похожие на цыплят с легкой РПУ или минометом вместо головы, в таких количествах представляли угрозу посерьезнее самой 4-лапой «мамаши». Штурмующие очень быстро ощутили это на себе. Первые две легкие ракеты, выпущенные в сторону сил
К бою подключился поврежденный и слегка искрящий, но все еще функционирующий «Сфероид», тот самый второй номер из пары, который чудом избежал уничтожения РРП-пушкой противника. Его мерцающий долгий импульсный излучатель повышенной мощности сейчас оказался весьма кстати. Пока оставшиеся силы Патруля перегруппировывались, «Сфероид», оказавшись во фланге достаточно крупной группе «Гомункулов», атаковал из-за столба, где укрывался от огненного вала 4-лапого «чудовища» и перезаряжался. Его ярко-оранжевый луч блеснул, озарив пространство паркинга, и, словно хлыстом, полоснул по большой группе прикрывающих отход «мамаши» дронов-«цыплят». Импульс сразил первого в группе «Гомункула», затем перекинулся на 2-го, 3-го, 4-го, при этом быстро мерцая и испаряя с дронов килограммы ценного металла и полимеров, разрушая внутреннюю структуру, прожигая насквозь их нутро. Тонкая броня мелких дронов лопалась, как скорлупа орехов от удара молотка. Еще не закончив с мелочью до конца луч моргнул последний раз и затух на 6-м мелком «цыпленке», срезав ему лапку. «Сфероид», искря и шипя, как рассерженный кот, подался обратно в укрытие для безопасной перезарядки. Однако теперь он всецело переключил внимание оставшихся в строю «злобных малышей» на себя. Их количество же, казалось, нисколько не сократилось. На место павших «Гомункулов» на металлизированный пол прямо в дымящиеся лужи и останки павших «товарищей» из люков 4-лапой «мамки» выпрыгивали новые и новые «особи».
Волнения среди присутствующих адептов Культа в храме передалось и Кристал. «Жрец» позвал ее выйти на сцену через нейро-линк. Кристал медленно выступила вперед. Пока она двигалась туда, он уже вскинул руки и толкнул небольшую речь:
– Кто мы тут с вами!? Мы служители!? Медальон, который на мне, не принадлежит мне, но всем нам! Каждый из вас всех, присутствующих тут, испытал уже его силу и власть на себе! Все мы приняли знак наших высших братьев-люменов, приход которых мы чаем уже скоро! Но! …
Кристал неспешно вышла вперед и направилась к «Жрецу» на возвышение. Она не торопилась, потому что прямо сейчас по нейро-связи контактировала с Гаррисоном. «Жрец» тем временем продолжал разогревать паству:
– Сейчас настал момент испытаний! Мы должны сплотиться и отстоять свое право на жизнь! Среди нас есть тот, кто имеет вполне осязаемую власть на Марсе остановить покусившихся на наше существование чужаков! …
Кристал замедлилась еще больше, оттягивая неизбежное. Заметила она и Гельмута, который с волнением на лице специально подтолкнул ее поспешить наверх. «Жрец» распростер свои руки ей навстречу:
– Иди сюда, Тина! Сплоти нас вокруг себя, и мы умрем за наше дело, если надо будет!
Гаррисон находился в пункте управления операцией в Центре Патруля вместе с Берримором. Они руководили ходом через нейро-линк и дронов разведки, снабжавших детали объемную проекцию. Все должно было пройти гладко, потому что диспозиции сил марсианской охраны в Сида-Тауэр были переданы Тиной-Кристал. Однако что-то явно пошло не так. Гаррисон, как и Берри, понял, что планетаторша не заметила крупную 4-лапую машину-невидимку, потому что та была, видимо, в активном камуфляже. При планировании штурма этого естественно не учли, и теперь штурмовую группу прореживал тот самый неприятный сюрприз. Дело запахло возможными жертвами среди живых офицеров Патруля, чего ни Гарри, ни Берри не хотели допустить.
Сам Гарри, не отрывая глаз от проекции, вызвал Тину-Кристал через нейро-линк. Она ответила, хоть и не сразу:
– Они все знают! Они знают, что вы штурмуете здание! Марсианская служба охраны окажет ожесточенное сопротивление, потому что я, хоть и не по своей воле, но сейчас с ними, как законная планетаторша!
– Так объяви, что Культ низложен, что на его руках многочисленные преступления! – возмутился Гарри недогадливости девушки.
– Я не могу это сделать! Меня просто убьют на месте, потому что тут мы все равны перед ним, перед «Жрецом»! Он умело манипулирует всеми нами! – прозвучал ответ.
Гаррисон не находил себе места. Дело шло к крупному провалу с гибелью целой штурмовой группы.
– Как так вышло, что охрана была в курсе нашей атаки!? – не унимался он.
– Я не знаю!
Однако ответ Гаррисон нашел самостоятельно. «Ну конечно! ГЛТК! Принцип прозрачности и открытости! Чтоб его!». Он тут же переключил экран на небо, и сенсоры выхватили дрон ГЛТК, который парил высоко над космопортом. Этот дрон, в общем-то, был тут все время, но только теперь успех всей миссии оказался на волоске из-за, несомненно, «слитых» приготовлений к штурму.