Планы ветряной мельницы
Шрифт:
Анжелика с вызовом посмотрела на Ахромеева и чуть не рассмеялась – Ахромеев надулся и стал похож на обиженного маленького мальчика с детских фотографий.
Надутый Ахромеев достал свой смартфон и сказал в микрофон:
– Маршалов.
– Будешь наводить справки о нем? – спросила Анжелика с ехидством.
– А как же! Кстати, я у тебя сегодня переночую, – как о решенном деле сообщил бывший муж.
Лика опешила.
– А твоя не будет возражать? Или у вас так заведено?
– Нет никакой
Лика сделала вид, что оскорбилась.
– Уходи, Ахромеев.
– Не уйду, – буркнул в ответ он. – Ты хоть и тупица, но родная.
– Я тебе не родная.
– А кому ты родная? – быстро спросил Ахромеев. – Своему Маршалов?
– Я о его существовании узнала несколько дней назад, – склонившись над телефоном, зачем-то стала оправдываться Лика.
Она печатала родителям дежурное сообщение, с дежурным заверением, что у нее все хорошо.
– А на аватарке у него что? – не отставал Ахромеев.
– На аватарке у него тюлень. Или нерпа. – Отослав сообщение, Лика показала Ахромееву пользовательское фото, за которым скрывался Маршалов.
Демонстративно посмотрев на настенные часы, Лика собрала посуду, рассовала продукты в холодильник.
– Ахромеев, тебе правда пора, – как можно тверже повторила она и встала к мойке.
Ликина твердость не могла конкурировать с твердостью Ахромеева.
– Ликуха, я поживу у тебя, пока не разберусь в ситуации, – тихо, но властно произнес он. – Мне так спокойнее будет. Ничего личного, как говорится. Обстоятельства вынуждают.
Обстоятельства его вынуждают…
Лика хорошо знала эту интонацию. Она означала, что Ахромеев принял решение и поставил точку.
– Постели мне в кабинете, – уже мягче добавил он.
Лика только ниже опустила голову.
Целый год Ахромеев осаждал ее, как мамлюки Акру. Анжелика уже рассматривала варианты падения крепости, но осада неожиданно ослабела. Стоя у мойки с грязной посудой, Лика сделала неприятное открытие: она позвонила Ахромееву именно по этой причине… Вдруг у него кто-то завелся?
… Первые полчаса Лика воображала, как Ахромеев станет ломиться к ней в спальню, домогаться… Она станет сопротивляться, Ахромеев сломит ее сопротивление… Но она уступит физически, а дух ее бывший муж сломить не сможет… И все в этом ключе…
Время шло, ничего не происходило, будто в соседней комнате лежал не Ахромеев, а адепт Ордена Святого Франциска или импотент. Ахромеев не был ни тем, ни другим, и Анжелика призналась себе, что поведение бывшего мужа ставит ее в тупик. А еще говорит, что у него никого нет…
Под ровный храп, разливавшийся из кабинета, Лика не заметила, как сама заснула.
Утром, открыв глаза, Анжелика поняла, что проспала Царство Небесное.
И это
Первая странность заключалась в том, что так спокойно ей давным-давно не спалось. Как ни геройствовала Лика, а присутствие в доме мужчины успокаивало гораздо сильнее, чем шлагбаум на въезде в поселок и крепкие охранники в будке, сильнее, чем пустырник с валерианой, чем Цезарь и ригельные замки.
Кстати о Цезаре! Это была вторая странность, и заключалась она в том, что пес не разбудил ее, а продолжал дрыхнуть на коврике у кровати.
– Собака, ты не заболела? – Лика свесилась с постели и потрогала собачий нос – он был мокрый и холодный.
Лика потянулась всем телом, вскочила и направилась в душ. В открытую дверь кабинета видна была кушетка с горкой пастельного белья – Ахромеев собрал постель, как в поезде, и вышел на своей остановке.
Ну и пусть катится, сказала себе Анжелика. Она почистила зубы, умылась, и встала под душ.
Завернув кран, растерлась полотенцем, торопливо надела белье, натянула майку и спортивный костюм и вышла из ванной.
– Вперед, Цезарь.
Пес лениво повернул голову, но так и остался лежать на коврике.
– Я ждать тебя не буду, – предупредила Анжелика и направилась мимо кухни в прихожую. И увидела на кухонном столе бумажный лист. Не иначе записка.
Это действительно оказалась записка.
«Жаль было тебя будить. Ты так крепко спала… Кстати, зрелище не для слабонервных… Цезаря я выгулял. Вернусь после обеда, привезу камеры. Когда проснешься, пришли список, что нужно купить. Хотел яичницу пожарить, залез в холодильник, а он пустой. Целую»
Лика покраснела от возмущения. Ну и тип!
Стоит палец протянуть, всю руку отхватит. Да что он себе вообразил? Теперь не отделаешься.
Лика споткнулась на этой мысли.
Лицемерка. Ты же сама хотела, чтобы он вернулся. Хотела? Хотела. Так что ты из себя корчишь недотрогу?
Цокая когтями по паркету, Цезарь притопал на кухню и стал шумно лакать воду из миски.
Анжелика включила самовар и достала из подвесного шкафа турку. Если ее лишили удовольствия гулять с собакой, то она не откажет себе в другом – в удовольствии не спеша выпить кофе.
Предвкушая тихий завтрак в обществе Цезаря, Лика залила кипятком кофе и поставила турку на огонь. Минуту спустя поймала пенную шапку, перелила кофе в любимую желтую чашку, включила телевизор и со вкусом устроилась на диванчике.
Звонок в калитку раздался так некстати, что Лика поморщилась.
Цезарь глухо заворчал.
– Это еще что такое? – строго спросила Лика пса. Полгода она таскала его на занятия к кинологу и ждала, что поведение собаки должно соответствовать затраченной сумме.