Плащ для Красной Шапочки
Шрифт:
– Это сон, – пробормотала она, пытаясь убедить, в первую очередь, саму себя, но почему-то сама себе не верила. Слишком реально, слишком страшно это было.
Больше заснуть не получилось – стоило только прикрыть глаза, как перед внутренним взором возникали скрюченные ветви деревьев, девушка вздрагивала и спешила проснуться.
За окном было темно, и время тянулось ужасающе медленно. Она то и дело поглядывала на часы, сожалея, что еще слишком рано, пыталась заснуть, но снова вздрагивала и просыпалась. И эта пытка продолжалась бесконечно, круг за кругом. Скомканная простыня
Теперь можно было вставать на законных основаниях. Голова кружилась, и девушка чувствовала во всем теле слабость.
Отец уже уходил на работу.
– Анна, – он строго посмотрел на дочь. – Мне нужно с тобой поговорить. Я не понимаю, что с тобой происходит. Маша очень расстраивается, она ничего не рассказывает, но я вижу, что ей с тобой тяжело.
– Пусть просто оставит меня в покое, – буркнула девушка, направляясь в ванну. Как нельзя некстати она заметила, что лак на ногтях облупился и выглядит очень неаккуратно.
– Ты стала очень грубой. Я разочарован, – ударил в спину голос отца.
Она вздрогнула, но не ответила.
Отец изменился. С тех пор, как в доме появилась Злая Королева, он всегда принимал ее сторону, он беспокоился о ней больше, чем о дочери. Словно заколдованный.
Так и бывает в сказках. После появления мачехи родную дочь отправляют в коморку под лестницей, оставляют в темном лесу или позволяют любимой женщине послать с ней егеря с заданием принести в виде охотничьего трофея еще теплое, недавно бившееся сердце.
Так бывает в сказках, и ее нынешняя жизнь сама собой превратилась в сказку…
Анна не помнила, как собралась и вышла из дома. Привычный маршрут до университета был пройден так много раз, что преодолевался автоматически, почти бессознательно.
А вот на пути от остановки, уже на подходах к вузу, за спиной послышались торопливые шаги, словно кто-то пытался догнать девушку.
Аня оглянулась.
– Ты уронила, – Стас, один из немногих парней на их гуманитарном курсе, протягивал на раскрытой ладони небольшой предмет.
Она пригляделась – маленькая фигурка в красном плаще, кажется, Красная Шапочка – и поспешно замотала головой:
– Это не мое!
– Да ладно, я видел, у тебя из кармана выпало. Возьми, я никому не скажу, – зачем-то добавил он.
Аня машинально взяла фигурку и сунула в карман куртки. Еще не хватало, чтобы этот тип решил, что она мало того, что носит с собой игрушку, так еще стесняется этого.
– Я тебя от остановки догнать пытался. Ты была как-то вся в себе, ничего не замечала, – проговорил он, шагая рядом.
Они вместе вошли в ворота, и две подружки-сплетницы, обогнавшие их у ступенек здания, покосились на Анну с откровенным жадным любопытством.
Она и сама была удивлена и слегка заинтригована.
То, что Стас вообще заговорил с ней, уже очень странно. Он редко общался с кем-то с потока, чаще увлеченно строчил что-то на айпаде, к которому у него имелась специальная клавиатура. Говорили, что он пишет, правда, никто не читал, что именно.
Они молча поднялись по ступенькам. У Ани закружилась голова, пришлось схватиться за перила, а потом, открывая дверь, девушка вдруг увидела на ладони бурые пятна крови. Они, кажется, просочились прямиком из ее сна. Аня вздрогнула.
– Ты испачкалась. На перилах подновляли краску, давай помогу, – Стас уже достал бумажный платочек и неуклюже пытался оттереть с ее руки грязь.
Краска. Не кровь. Эта информация доходила до сознания медленно, зато Анну с ног до головы окатило волной облегчения. Всего лишь краска. Все имеет вполне нормальную, реалистическую причину. Она сама виновата в собственных страхах, придумывая то, чего нет на самом деле.
– Спасибо, – пробормотала девушка смущенно. – Я сама вытру.
– Хорошо, – Стас улыбнулся. – У вас сегодня сколько пар?.. Четыре? У нас тоже. Увидимся.
И он, не оглядываясь, пошел по коридору, оставив Аню в недоумении, что вообще сейчас было. Откуда этот неожиданный и странный интерес и что означают последние слова – просто констатацию факта, или то, что Станислав приглашает ее на свидание. Вдвойне странно, учитывая, мягко скажем, ее непопулярность у противоположного пола и обычную замкнутость Стаса.
Впрочем, раздумывать времени не оставалось, лекция вот-вот начнется, пора бежать в аудиторию.
Она лежала на земле, и в светлых волосах запутались листья. Глаза были удивленно открыты. Совсем девчонка, лет семнадцать на вид, а может, еще меньше, с ними всегда трудно определить.
Он, не глядя, сорвал пучок лесных цветов и положил ей на грудь, чтобы прикрыть тот большой красный цветок, который остался после попадания стрелы.
Пошел дождь, и холодные струйки бежали по его лицу, скатывались за ворот. Да, это вам не сказки. И никаких «долго и счастливо». Грязь и смерть – вот и все, что реально в этом мире. Мужчина вздохнул. Он очень устал, больше всего ему хотелось закрыть глаза и не открывать их снова, но позволить себе такую роскошь он, разумеется, не мог.
– Зря ты вообще сюда пришла, – пробормотал он, обращаясь к неподвижному телу, словно она могла ответить, словно получилось бы что-то переиграть.
А потом отвернулся и ушел, тут же позабыв о светловолосой девчонке.
Сейчас его гораздо больше занимала мысль о том, чтобы разжечь огонь и хорошенько отогреться, да и оружие не мешает привести в порядок.
Вспомнил о девчонке он уже на привале, когда увидел зацепившуюся за бляшку на сапоге длинную красную нитку. Отцепить нитку и бросить ее в костер – секундное дело. Теперь все, и никаких воспоминаний.