Плащаница из Овьедо
Шрифт:
Ханна чувствовала, как ее сердце откликается на каждое слово этой женщины. Сила духа и понимание своего жизненного предназначения делали ее такой отзывчивой. Она подумала о своих тете и дяде, о двух чужих друг другу людях, живущих в постоянных бессмысленных перебранках под одной крышей. Вспомнились и угрюмые посетители закусочной, разбавляющие череду одинаковых дней перерывом на обед. И так день за днем, бесконечно. Даже Тери, столь добродушная от природы, смирилась с перспективой провести всю жизнь с подносом в руках, поэтому искала разнообразия в непрекращающейся грызне с Бобби. Каким ничтожным и ограниченным казалось Ханне
Она вдруг подумала и о собственной жизни, самой ничтожной и незначительной. Она была никем на фоне этой живой женщины, которая так и лучилась энергией.
— Прошу прощения, я немного отвлеклась. Как вы уже могли убедиться, я обожаю свою работу. — Летиция улыбнулась, словно извиняясь. Она надела очки и быстро пробежала глазами анкету Ханны. — Что ж, ближе к делу. Думаю, у вас есть кое-что поважнее, чем слушать целый день мою болтовню. Напомню вам, что каждый случай требует отдельного рассмотрения, каждая суррогатная мать — уникальна. Мы стремимся создать для вас наилучшие условия, то есть подобрать наиболее подходящую семью. Как часто вы бы хотели с ними контактировать? Согласитесь ли вы с тем, чтобы они присутствовали при родах? Следует ли им присылать вам фотографии взрослеющего ребенка? Ну и тому подобное. Мы заранее учитываем все эти нюансы, чтобы все были довольны. Оплата… уверена, вы найдете ее весьма достойной.
Летиция перевернула анкету и скользнула взглядом по обратной стороне.
— Кажется, вы полностью ответили на все наши вопросы, — произнесла она с одобрением. — Вы тоже можете спрашивать нас о чем хотите, сейчас или потом. Вам, конечно, известно, что понадобится пройти медосмотр. Бояться нечего. Просто мы хотим убедиться, что вы так же здоровы, как и красивы.
— Конечно, конечно. Все, что требуется. Я не против.
— Раз вы уже здесь, то я бы хотела задать вам несколько личных вопросов… Возможно, это покажется вторжением в личную жизнь, но ведь нас свело очень личное, я бы сказала, даже интимное дело. Поэтому нам необходимо узнать друг друга получше. Надеюсь, вы меня понимаете.
— Да, понимаю. Спрашивайте о чем угодно.
Летиция Грин откинулась на спинку стула.
— В анкете вы указали, что не замужем.
— Да, это так.
— А ваш парень одобряет ваши намерения?
— У меня нет парня.
— Вы давно разошлись?
Щеки Ханны залились румянцем.
— Ну… Я никогда… То есть среди моих друзей были парни… и мы там ходили в… Не думаю, что это когда-либо переросло бы во что-нибудь серьезное.
— Понимаю. Вы — лесбиянка?
— Что? А… Нет. Мне нравятся парни. Простоя еще не встретила того, с кем… ну… — Ханна вдруг поняла, что не может вымолвить и слова. Был гуг один Эдди Райан, который жил по соседству и время от времени приглашал ее в кино, да и в старших классах были у нее симпатии, хотя сама она никогда не проявляла инициативы. Тери говорит, что порой женщине приходится брать все в свои руки, но Ханна никогда не могла заставить себя сделать первый шаг.
— Вы все еще живете с родителями?
— Нет, с дядей и тетей.
— Вот как? — Летиция Грин посмотрела на нее поверх очков.
— Мои родители умерли. Они погибли, когда мне было двенадцать. В аварии.
— Ой, простите меня. Вероятно, это было для вас ударом. Вам, наверное, и сейчас тяжело.
— Да, — тихо произнесла Ханна. Это было все, что она смогла сказать.
—
— В канун Рождества мы возвращались от тети Рут, — неуверенно начала девушка. — Теперь я у нее живу. Мы часто праздновали у них сочельник, потому что они — единственная наша… моя родня. Тогда мы жили в Даксбери. Я заснула на заднем сиденье и помню, что проснулась на полу. А еще мамины крики. Мама все спрашивала, в порядке ли я, говорила, чтобы я не двигалась, что помощь уже в пути. По ее голосу я поняла, что ей очень больно. Когда я попыталась встать, чтобы посмотреть на нее, она закричала: «Нет, оставайся там! Не смотри».
Ком подкатил к горлу, и Ханна сделала глубокий вдох, чтобы успокоиться.
— Не торопитесь, — мягко произнесла Летиция Грин.
— Было так страшно лежать там и ждать «скорую». Я боялась даже пошевельнуться. Потом я поняла, что мама не хотела, чтобы я увидела папу. Он умер на месте. В нас влетел GMC [7] , ехавший по встречной. Была метель, а водитель заснул, и…
Как же четко она до сих пор помнит каждую мелочь! Как будто это случилось не семь лет, а семь дней назад. Рут и Герб ни разу не заводили разговор о случившемся, поэтому она все время держала в себе эти ужасные воспоминания. Казалось, что она вообще в первый раз об этом рассказывает, причем совершенно незнакомому человеку. Но ведь Летиции Грин не все равно.
7
Грузовик производства компании «Дженерал Моторс».
— Удар пришелся на сторону водителя, поэтому отец умер сразу. Его раздавило. Нам говорили, что он ничего не почувствовал. Как ни странно, на мне не было ни царапины. Еще в карете «скорой помощи» мама впала в кому. У нее было повреждение внутренних органов, и она умерла через неделю. «Прости меня, Ханна, — были ее последние слова. — Прости…»
— Должно быть, родители очень любили вас.
— Да, наверное… — К горлу вновь подкатил ком.
Ханна уже давно забыла, что такое любовь. Это чувство жило в ее далеком детстве, но авария все изменила. Она еще помнила, как счастливая шла по улице под желтым дождем осенних листьев, крепко держась за мамину руку, не отпуская ее и на секунду. Ах, как ярко тогда светило солнце!
— Эй, вы! Да оторвитесь друг от друга, — с притворной завистью говорил отец.
Тишина в офисе дала Ханне понять, что ее ненадолго захватил поток нахлынувших воспоминаний. Миссис Грин с пониманием смотрела на нее, немного наклонив голову. То, что ее не пугало даже незначительное проявление эмоций, делало эту женщину не похожей на других. Наоборот, она это приветствовала. А ее открытость в общении с людьми не вызывала в Ханне обычной зажатости.
Летиция наклонилась вперед и протянула ей руку. Ханна с благодарностью взяла ее ладонь. Это простое касание вызвало еще одну волну неожиданных эмоций. Некоторое время они так и держали Аруг друга за руки, не отводя глаз и не нарушая молчания.