Пластилиновая пуля
Шрифт:
Дверь распахнулась. В комнату вошла молодая женщина с красивым, но злым лицом. Она поставила на пол кружку с водой и положила на неё кусок хлеба.
– Вот, поешь.
Катя растерянно смотрела на неё. На лице женщины заиграла злая усмешка.
– Что, не нравится тебе такой завтрак? Привыкай. Сервелатом тебя здесь никто кормить не будет.
– Мне надо в туалет, – сказала Катя.
Женщина несколько секунд молча смотрела на неё и вдруг закричала:
– Ты что, и на горшок без посторонней помощи сходить не можешь? Сучка избалованная!
– Но здесь нет туалета! – робко возразила
– А это что?! – женщина ткнула пальцем в сторону ведра.
– Но я так не могу, я так не хочу! – жалобно забормотала Катя.
Женщина наотмашь ударила её по щеке. Потом вышла из комнаты и уже из коридора сказала:
– Не хочешь – не надо. Я не настаиваю. Можешь ссать в штаны.
Дверь захлопнулась, и Катя опять осталась в одиночестве. В её душе снежным комом росли страх и тревога. «Надо взять себя в руки и успокоиться, – думала она. – Папа не раз говорил: пока есть надежда, ты жив; потерял надежду – погиб. Он спасёт меня, обязательно спасёт. Я должна верить в это!». Катя понимала, что её похитили из-за денег. И похитители наверняка знали, что отец девочки заплатит выкуп лишь в том случае, если будет уверен, что его дочь жива. Это соображение вселяло надежду. Катя посмотрела сначала на кружку, накрытую кусочком хлеба, потом на ведро. Что ж, придётся привыкать к новым условиям. Иначе не выжить.
Она не знала, сколько прошло времени, когда в коридоре вновь послышались шаги. Знакомо защёлкал замок. Вместе с известной Кате женщиной в комнату вошёл мужчина. Его лицо тоже было знакомым – это был один из похитителей. В правой руке он что-то держал. Катя пригляделась и узнала свой сотовый телефон.
– Слушай сюда, – сказал мужчина. – Сейчас я соединю тебя с твоим отцом. Телефон будет в моей руке. Если схватишь его, я тебя накажу.
Он понажимал кнопки и поднёс мобильник к уху девочки.
– Алло! – услышала Катя голос отца.
– Папа! – закричала она.
Мужчина убрал телефон.
– Достаточно.
Катя протянула к нему руку.
– Ради Бога, дайте мне сказать ему два слова, – произнесла она с мольбой в голосе. – Я только скажу, что со мной всё в порядке.
Женщина больно ударила её ладонью по лицу.
– Тебя предупреждали, сучка! – злобно прошипела она.
Катя ойкнула и быстро отошла назад, замерев от страха. Мужчина вышел в коридор. Женщина – вслед за ним.
– Сколько мне с ней нянчиться? – услышала Катя её голос.
– Что-то я не заметил, что ты с ней нянчишься, – сказал мужчина с усмешкой в голосе. – Такие оплеухи отвешиваешь! Не перебарщивай. Без надобности не мордуй и голодом не мори. Шеф сказал, что она нам нужна целая. Во всяком случае, пока. Усекла?
– Тогда какого хрена меня к ней приставили? – зло воскликнула женщина. – Со мной никто не церемонился…
– Любаха, не зарывайся! – прозвучало в ответ с угрозой. – Поняла, что я сказал?
– Ладно, поняла, – буркнула женщина.
Она вернулась в комнату. Катя испуганно смотрела на неё. Женщина ответила ей неприязненным взглядом. Потом подошла и вновь звонко ударила по щеке. Видимо, посчитав, что этого недостаточно, она ещё несколько раз наотмашь ударила девочку. Катя закрыла лицо руками.
– Запомни: здесь у тебя нет заступников, –
Она ушла, закрыв за собой дверь.
– Чёрт возьми, но ведь можно как-то выяснить, откуда звонили?! – сердито воскликнул Алексей Игоревич. – Я слышал о том, что даже выключенный мобильник продолжает посылать сигналы, по которым можно определить его местонахождение. Или я не прав?
Старший следователь по особо важным делам майор Маркелов утвердительно кивнул головой.
– Вы правы.
Его спокойствие окончательно вывело Туманова из себя.
– Так займитесь этим! – закричал он. – Какого чёрта вы тянете волынку?
– Мы этим занимаемся, – ответил Маркелов тем же бесстрастным голосом. – Но преступники, скорее всего, после первого же звонка уничтожили телефон вашей дочери. Или, по крайней мере, сим-карту. Не исключено, что в следующий раз они воспользуются мобильником водителя. Сейчас мы пытаемся определить, где он находится.
– И каковы результаты?
Маркелов пожал плечами.
– О результатах говорить рано.
– А когда будет не рано – когда уже будет поздно?
Возможно, злой, язвительный тон собеседника и задел следователя, внешне это почти никак не проявилось. Маркелов лишь поднял глаза и спокойно ответил:
– Если бы похищением детей у богатых особ занимались дураки, всё было бы гораздо проще.
Туманов с трудом удержался, чтобы не выругаться. Метелин рекомендовал Маркелова как лучшего специалиста по розыску пропавших людей. Ссориться с ним не следовало. Но неприязнь к клиенту, которую следователь не очень-то и старался скрывать, выводила из себя. Особенно заметно эта неприязнь прозвучала во фразе «у богатых особ». Знал бы чёртов мент, как это богатство достаётся…
Стараясь погасить всплеск эмоций, Туманов спросил:
– Какова вероятность того, что моей дочери не будет причинён вред?
С полминуты Маркелов молча смотрел ему в глаза, потом сказал:
– Нам пока ничего не известно о цели похищения. Наиболее вероятная причина – желание получить за неё выкуп. Но могут быть и другие. В любом случае, пока девочка является главной картой в игре, с ней будут обращаться сносно.
– Мне бы вашу уверенность, – ворчливо пробормотал Алексей Игоревич. – Моя дочь находится в руках каких-то мерзавцев. Совсем ещё юная девочка, ребёнок! А вы меня хотите успокоить. Да и что вы, собственно говоря, подразумеваете под словом «сносно»? Что её не убьют и не покалечат? А если?.. – он замолчал, боясь неосторожным словом навлечь на свою дочь беду.
Маркелов понял, что имел в виду отец похищенной девочки. Пожалуй, впервые за время беседы в его глазах промелькнуло сочувствие.
– Давайте не будем себя накручивать, – предложил он миролюбивым тоном. – Так вы долго не продержитесь. Судя по тому, как было организовано дело, похищением руководили серьёзные люди. А это значит, что в их структуре поддерживается строгая дисциплина. Без крайней необходимости вашу дочь никто не тронет.
В его словах, несомненно, был резон. Туманов кивнул головой в знак согласия. Но на душе легче не стало. Душу не убедишь никакими доводами. У неё своя логика.