Плата за души (Книга 2)
Шрифт:
– Ну хорошо, - он отступил и сухо рассмеялся.
– Лепи горбатого дальше. А что если я скажу, что твои искали тебя сегодня всю ночь? И что свекровка твоя не смыкала глаз? М?
– Да ну!
– Рената вскинула бровь.
– А вы их ни с кем не перепутали?! Может, это были не они?
– Вот что, - Андрей взял ее за локоть, но Рената выдернула руку.
– Слушай, детка, прекрати, а!
Девушка замерла, но не отвела глаз. Его взгляд, видимо, помимо воли смягчился.
– Я не думаю, что Ник будет рисковать собой после всего, что я ему сделала, - твердо
– Через часок-другой мы об этом узнаем. Почему нет? Если права окажешься ты, то я...
– он задумался, что бы такого невероятного придумать для заключения пари; наконец его озарило: - Ладно, куколка. Если ты права, то клянусь честью своего отца, хочешь ты того или не хочешь, я возьму тебя в жены.
– Ха-ха! Тогда прямо сейчас заказывай банкет, Андрюша! Я тебе не завидую.
– А если прав я, - веско перебил Андрей, - то я не завидую тебе и твоему красавчику.
Она снова выдержала его колючий взгляд:
– По рукам. И можешь попрощаться со своим холостяцким счастьем.
– Лучше ты попрощайся со всеми, с кем сможешь попрощаться. Виртуально.
– Договорились.
О, Ник, ты же всегда был умным парнем! Догадайся, как нужно поступить, не играй в благородство!
Таким образом, полушутя-полусерьезно, они и расстались.
ЧЕРЕЗ ДВЕНАДЦАТЬ ЧАСОВ...
Он почувствовал, что непреодолимо хочет спать, и остановил танец на середине. Чтобы никто не отвлек его, Первый Даос рассыпался жухлой листвой по днищу овражка. В этом мире нет опасности, и потому концентрация сущности для мгновенного пробуждения здесь ему не нужна.
– Иногда мне не хочется помогать тебе, - сказал над листвою пернатый медвежонок с пушистой мордочкой - одно из воплощений Попутчика - Третьего Даоса.
– Чтобы вытащить тебя, приходится влезать в шкуру таких отъявленных сволочей, что даже тут мне потом охота долго отмываться... О, Попутчик, ты никогда не умрешь своею смертью! Тебе не сидится на месте...
– И это правильно, - вдруг произнес лежащий среди песков каменный лев - воплощение их Учителя, Верховного Жреца, определявшего дистанцию.
– Отправляйся за ним!
– Уже иду, - вздохнул медвежонок и стал обретать человеческие очертания.
Когда же листву прекратило шевелить ветерком, Первый заснул и проснулся в мире статики и дисгармонии.
Очень глухо до него извне доносился голос Попутчика:
– Меня интересует один нюанс. Откровенность за откровенность, ладно?
О чем это они? Легкое прикосновение ЕЁ руки... Все понятно.
Первый Даос собрался и послал мощный импульс в ее усталый мозг. Третий уловил его, они на несколько мгновений ощутили присутствие друг друга. Все будет, как надо. По крайней мере, пока они оба здесь...
– Девочка, ты понимаешь, что сейчас делаешь?..
Это был её выбор. Её. Он был бессилен. Так хотела она сама, и здесь нельзя вмешиваться...
Третий был великолепен. Это было его коронное воплощение. А ведь он так давно не приходил на эту землю и не придет еще долго - ему нужен отдых, как и всем.
Не ожидая оваций, Третий Даос удалился с подмостков.
______________________________________________________________________________________
Влад
– Таня, если мне будут звонить, я в канцелярии. Или в филиале, - добавил он, чуть подумав.
– Номер "мобилы" не давай никому.
– Угу-м...
– стирая помаду с краешка рта, для чего скосила его на сторону, ответила Татьяна.
– Так в канцелярии или в филиале?
– Какая, собственно, разница?
Она равнодушно повела плечами и забыла о его существовании. Юленька с ним не разговаривала.
Да, какая, собственно, разница, если ни там, ни там его не будет?!
Ромальцев сел в свою машину и помчался куда глядят глаза.
Понижение температуры в начале марта сказалось на качестве дороги. Асфальт покрылся ледяной коркой, превратившись в каток. Это раздражало настолько, что настроение большинства ростовчан в последние дни заметно ухудшилось. Люди с трудом передвигались по улицам, иногда падали, время от времени что-нибудь себе ломали, ругались, так и норовили сцепиться друг с другом. О транспорте и речи не шло. Кондуктора с самого утра ходили взведенные, словно курки, и обязательно находилась какая-нибудь конфликтная бабушка с сумкой на колесиках, способная превратить автобус или троллейбус в боксерский ринг и смыться под шумок, в точности соответствуя описаниям Ильфа и Петрова.
Владислав поленился в начале зимы "ошиповать" свой автомобиль, так что делать это теперь, в преддверии весны, не имело смысла: вот-вот побегут ручьи. Машину часто заносило, но ему это даже нравилось.
Ромальцев на бешеной скорости несся по шоссе вдоль Сальских степей в сторону Ставропольского края.
"Может быть, действительно попробовать еще раз?
– думал он.
– Еще раз все изменить... Вряд ли только это поможет. Что значит - все изменить? Уехать к черту на кулички? Найти новое окружение? Да было все это!.."
"Было, было, племянничек! Не бери в голову: жизнь всегда одинакова. Особенно она одинакова, если ты ее воспринимаешь одинаковой. Шутки в сторону: прибавь-ка скорости!"
"Это было настолько часто, что тоже вошло в привычку. В итоге всегда возвращаешься к тому, с чего начал. Выше головы не прыгнешь. Людям не суждено летать, черт возьми! Обрыдло все, как все обрыдло!"
Впереди крутился "Мерседес". Стекла его не были тонированными, поэтому все, происходившее в салоне, Владу было видно. Там сидело четверо. Двое были откровенными "лбами" - ни дать не взять охранники хозяина "мерина". Каждое их движение происходило абсолютно синхронно, точно это был единый организм, гораздо более единый, чем сиамские близнецы.