Плата за власть
Шрифт:
***
Ворон, сидящий на сухой ветке, резко вспорхнул, напуганный взрывом. Совершив несколько кругов вокруг уничтоженного здания, он шел на снижение. Дождь не утихал, а ветер только с каждым метром высоты лишь усиливался. Черные тучи ревели громом, небеса полыхали грозой.
Обломки постоялого двора сгрудились в кучу. Вряд ли кто-то смог бы узнать в обожженных досках и расплавленных кирпичах некогда процветающий постоялый двор. Из-под хлама показывалась человеческая рука. Ворон решил полакомится свежей плотью мертвеца и мягко приземлился близ
Глава 18
Рабы стояли смирно посреди комнаты, наклонив голову вниз. Смотритель, нанятый господином Джарубом Аль Хаммурапи одобрительно осматривал покупку, проходя по неровному строю порабощенных зрелых мужчин. Среди них был и Эйден, некогда считавший себя принцем Аэдора и грезивший стать советником своего брата Аренора, чтобы вместе с ним сразить врагов своей страны. А теперь он стоял рядом с другими простолюдинами, которые лишились свободы.
Принц задрожал, застучав зубами. Он с трудом стоял на ногах, пересиливая себя. Глубокий рубец на спине так и остался, принося все новые и новые страдания. После этого построения должны начать его лечения, ведь по словам многих он был ценным рабом.
Смотритель демонстративно закашлялся, призывая всех ко вниманию:
– Итак, теперь вы - собственность достопочтенного хозяина Джаруба Аль Хаммурапи. Помните это! Помните это, когда солнце прячется за горизонтом и когда оно восходит на небосвод. Вы все должны знать свое место и чтить щедрость господина! А теперь, пора приступить к посвящению, - усмехнувшись, сказал смотритель.
Солдаты довольно засмеялись, а некоторые из них подошли к жаровне. Огонь запылал в их глазах, которые наполнились высокомерной злобой. Монтег, ранее увиденный Эйденом, с безразличным выражением лица следил за действиями рабов. Те продолжали покорно стоять, наблюдая за солдатами.
– Начнем же посвящение!
– радостно провозгласил смотритель.
Охрана, стоявшая позади шеренги рабов, поставила всех на колени. Люди заметно напряглись, ожидая худшего. Затем троих человек за руки грубо повели к огнищу. Рабы вскричали, увидев раскаленное железо, которое только достали из полымя. На концах железных стержней были нанесены выпуклые изображения одного и того же символа.
Эйден насторожился, наблюдая за картиной. Он понял - сейчас будут клеймить рабов.
Солдат подул на нагретый металл и хищно улыбнулся, притягивая к себе первую жертву. Раб начал сопротивляться и стал отталкивать от себя тисмирских воинов. Но хищная стальная хватка не отпускала его. Послышался душераздирающий крик, в котором смешались боль, страх и ужас.
Звук был таким, словно на костре зашипела свинина. При этом издавался соответствующий запах, от которого Эйден закрылся рукавом и отклонил взгляд в сторону, стараясь не видеть эту картину. За одним криком послышался второй и третий. Рабы лежали на земле и ворочались, корчась от невыносимой пытки, вызванной клеймом.
– Ты - следующий!
– прокричал смотритель, тыкая пальцем в Эйдена.
Принц заметался в стороны, пытаясь
Мощный захват охватил кисть и выставил ее немного вперед. Эйден зарычал, в последний раз пытаясь вырваться и обреченно смотрел на приближающееся раскаленное добела клеймо. К тыльной стороне ладони дотронулся раскаленный металл. Боль была запредельно мучительной.
Его рука задрожала и заходила ходуном. Он пытался вырваться со всей силой, которая была в его дряблом теле. В глазах забегали красные пятна, крик застыл на устах, вырываясь при этом лишь в виде громкого нечленораздельного мычания. Слезы выступили самопроизвольно. Упав на бок, он тяжело задышал и завыл.
Ладонь онемела, отказываясь подчинятся. Каждое мгновение томительно тянулось, превращая секунды в минуты. Все вокруг Эйдена закружилось и силуэты превратились в размытые пятна. Его тянули по деревянному полу в сторону выхода. Крики продолжали доносится где-то на краешке сознания, а затем от болевого шока принц, а теперь уже раб, потерял сознание, окунувшись в пелену мрака.
***
Эйден лежал на постели, тяжело кашляя. Правая изувеченная ладонь была перемотана белыми бинтами, а рваная рана на спине аккуратно зашита. По телу пробежала волна жара, кожа покрылась противным холодным потом. Он окинул взглядом помещение, в котором находился.
Комната была небольшой и темной. Лишь тусклый лунный свет проникал сквозь балкон, а ветер тихо игрался с шелковыми шторами. Все стены были покрыты коврами с самыми разными орнаментами, что считалось признаком богатства и благополучия. Напротив кровати принца стоял стул.
Дверь в комнату отворилась и в нее вошел смотритель.
– Я вижу ты очнулся. Это хорошо.
Эйден опять закашлялся и с трудом перевернулся набок. Смотритель тем временем сел за стул и стал открывать флягу с какой-то жидкостью. Сосуд для воды принц заметил только сейчас, но ему было все безразлично. В груди закололо, состояние было тяжелым.
– Тебе нужно это выпить, если хочешь жить.
Приставив к губам флягу, смотритель одобрительно искривился в усмешке. Дурной резкий запах ударил в нос, а живительная жидкость попала в полость рта. Язык онемел, раствор был невыносимо обжигающим. По легким прошла теплота, которая, в большей степени, вызывала отвращение. Горький прикус заставил содрогнуться.
Изображение вновь стало расплывчатым и нечетким. В полусонном бреду Эйден вспомнил лишь довольную ухмылку смотрителя, а затем вновь провалился в мир тревожных кошмаров.
***
– Эсберн, ты уверен, что он добрался до Хелстрома?
– спросил Игнар, осматривая рабочий стол чародея.
Груда документов и писем хаотично раскинулась на гладкой деревянной поверхности. Среди всей этой ненужной мишуры наемник пытался найти что-то стоящее. Но после недолгих поисков, его единственный глаз не нашел ничего столь важного, что стоило бы внимания. Надкусив яблоко он взял стул и, перекинув через него ногу, сел, опираясь руками на спинку.