PlayKiller

Текшин Антон

Это Клим Денисов работает без перерывов и выходных, а вот остальные — обычные люди.

Встретить здесь ликвидаторов с самого начала было маловероятно, поэтому я сильно не расстроился. Наивно было полагать, что они работают исключительно вдвоём, не доверяя ни малейшего процесса посторонним.

Немного омрачила мою радость от окончания безделья густая пыль, взвившаяся в воздух. Вторженцы предсказуемо выбрали другой подъезд, где муляжей камер почти не было, но из-за распахнутого люка поднялся сильный сквозняк. Закрывать его они не спешили, осматривая помещение на предмет посторонних.

Люди появлялись здесь регулярно, так

что внутри было натоптано задолго до меня, и мои следы на полу не сильно бросались в глаза.

От вездесущей пыли в ноздрях ощутимо засвербело, и чтобы не издавать подозрительных звуков, я сильно надавил ребром ладони на носогубный участок лица. Тупая боль прогнала позывы к чиханию, но этот фокус спецподразделений являлся лишь временной мерой. Рано или поздно организм должен был взять верх.

Наконец, люк был закрыт, а вторженцы к моей радости решили разделиться. Один продолжил возиться с чем-то у входа, а другой направился вдоль немногочисленных окон, в народе прозванных «слуховыми», лавируя между завалами хлама. Хорошо, что я там не натоптал, иначе он мог бы заметить подозрительные отпечатки на толстом слое пыли.

Это точно не могли быть какие-то залётные работяги — те сразу бы полезли либо к трубам, которые располагались ближе к центру, либо к сетевому оборудованию. Больше здесь делать было нечего, если только не засохший голубиный помёт собирать или выкидывать очередной хлам. Наружники это, не иначе.

Периодически ближайшего соглядатая тоже одолевала пыль, и он чихал в изгиб локтя, закрывая половину лица рукавом. Получалось не так уж и громко, только сильно суживало ему обзор.

В один из таких приступов он проморгал приближение худощавого мужика с деревянным бруском наперевес, и это стало для него последней ошибкой в жизни. Короткий удар пришёлся прямо в височную часть головы, укрытую за чёрной вязаной шапкой. Ткань смягчила громкий стук, а вот гвозди она остановить, увы, не могла. Смерть была мгновенной, и мне осталось лишь подхватить обмякшее тело, чтобы оно не брякнуло об настил слишком громко. Получившийся шум вышел не громче очередного спотыкания.

Между тем напарник покойного уже возвращался обратно, возмущённо приговаривая:

— Бляха-муха, говорил же тебе, хоть иногда под ноги гля…

Его фразу оборвал укол ножа прямо в горло. Я не мог пропустить его вперёд, иначе он бы заметил тело, поэтому пришлось атаковать прямо в лоб с низкого старта. Невысокий, но плотный мужик в тёплой куртке, тащивший на плече увесистую сумку, почти успел вскинуть пистолет с толстым набалдашником глушителя, но его руку перехватила моя. Не теряя скорости, я вывернул запястье, а обоюдоострое воронёное лезвие вошло ему чётко под кадык. Так что бедолаге осталось лишь тихонько сипеть, оседая на пол. По нормативам разведчиков всё вышло довольно громко и неуклюже, но посторонние находились слишком далеко, так что мне можно было вполне рассчитывать на зачёт.

Я метнулся к люку, но там царила чисто кладбищенская обстановка — тишь да благодать. Рядом с крышкой обнаружились остатки замка с обломанной дужкой, покрытой густым слоем инея. Видимо, её предварительно окатили жидким азотом из портативной остужалки, после чего тихонько сломали, как сахарный леденец.

Заколотому было лет под сорок, а его напарнику с гвоздями в голове не больше тридцати. Оба щеголяли в лёгких бронежилетах скрытого ношения, и были вооружены лёгкими пистолетами со специальными

малошумными пулями, а также мощными шокерами. Чистые «тихушники», что с них взять. Только вели они себя, будто к пенсионеру какому приехали, а не к опасному охотнику на всякую нечисть. Совсем никакого уважения…

В сумке, которую старший тащил к окну, обнаружилась солидная коллекция всяческого оборудования, вплоть до набора следящих дронов, размерами не больше навозной мухи. Сядет такая у окна, и будет мониторить, что творится в квартире, лучше любого встроенного жучка. Про всяческую оптику и вовсе заикаться не стоило — её было, как грязи под ногами.

— А вот за этот подгон вам огромное спасибо, — искренне поблагодарил я покойничков, застёгивая сумку обратно. — С деньгами нынче туговато, вы уж не обессудьте…

Чего среди россыпи высокотехнологичного барахла не обнаружилось, так это серьёзного оружия. Даже завалящей «мелкашки». Видимо, моё устранение этим архаровцам супруги-киллеры не доверяли, поручив им только слежку. Это немного их оправдывало, а мне предстояло переходить к плану «Б». Хотя, по степени вероятности он должен был именоваться как «А». Но для меня данная буква являлась счастливой, поэтому я оставил всё, как есть.

В карманах наружников ничего интересного не нашлось — только всякая техническая мелочовка. С собой я прихватил лишь винтажную бензиновую зажигалку у молодого, а вот коммуникаторы без связи с чипами владельцев включаться отказывались. На всякий случай их я трогать не стал, прекрасно помня режим самоуничтожения на том девайсе, который мне давным-давно вручил Георгий. Нет уж, спасибо — свои пальцы дороже.

Вниз я спустился через свой люк, заперев его обратно. После чего вынырнул ненадолго на свежий воздух и зашёл в тот подъезд, через который поднимались напарники, и повесил там новый замок. Порядок есть порядок, ничего не поделаешь. Чем позже жильцы сунутся наверх, тем лучше. По пути встретились лишь трое местных, но на меня ожидаемо никто не обратил внимания. Идёт себе человек по делам, ну и пусть себе идёт.

На улице снова стал сыпать мелкий колючий снег, разгоняемый холодным ветром. Уже и весна не за горами, а погода по-прежнему арктическая. Хорошо, что идти было недалеко.

Во дворе новых тачек не прибавилось. Из-за отсутствия мест для парковок здесь под вечер яблоку негде было упасть, а сейчас большинство подходящих для автомобиля площадок преграждали всевозможные складные ограждения. Именно поэтому машина для организации наблюдательного пункта в таких условиях не годилась — разгневанные жильцы вполне могли вызвать платный эвакуатор, не говоря уже о разбитых стёклах или проколотых шинах. Район здесь небогатый, а люди нервные, так что залётного наглеца порвут в клочья за милую душу.

А что со стоянкой на той стороне?

В качестве профилактики склероза я периодически просматривал узенькую придомовую парковку через собственную камеру, поэтому мог спокойно опознать все местные машины. Новеньких оказалось всего три — две дорогие спортивные иномарки, скучающие по ровным европейским дорогам, и неприметный «универсал» цвета мокрого асфальта.

Судя по свежим следам от протекторов, прикатил он совсем недавно, что только укрепило мои подозрения. Стараясь держаться за кузовами других машин, я понемногу приблизился, якобы направляясь на другой край площадки. Салон не пустовал — над водительским сиденьем торчала чья-то голова.