Плебейка
Шрифт:
В итоге надела лишь серьги и браслет. Аврора помогла упаковать мою пушистую копну в аккуратный пучок на затылке. Мелкие кудряшки все-таки вырвались из прически и придавали лицу вид золотистого одуванчика.
– Могу пригладить гелем, – предложила она. Я отказалась, и так сойдет. Не на банкет же собираюсь, а Фабий видел меня всякую.
Платье холодило кожу, невесомо лаская бедра, грудь, живот, ноги. Я чувствовала себя голой, и лишь отражение в зеркале говорило о том, что это не так.
– Ты очень красивая, – почему-то встревоженно произнесла Аврора. Я привычно отмахнулась – в таком платье последняя замухрышка
Серьезно кивнув, я надела босоножки на высоком каблуке, подходящие по цвету и орнаменту к украшениям, мазнула по губам блеском и отправилась на свидание с домином.
Глава 20
Фабий провел меня в одну из многочисленных комнат в хозяйском крыле. Перешагнув порог, увидев широкие мягкие диваны по периметру, белоснежный ковер в центре и картины откровенного содержания на стенах, я однозначно поняла, что комната предназначена для посиделок тет-а-тет. Крошечный столик на двух персон с трудом умещал две плоские тарелки и пару бокалов, если бы не сервировочная тележка на колесах, стоящая рядом, то блюда некуда было бы ставить. В комнате даже был камин, скорее для создания интимной атмосферы, чем для обогрева. Так как подойдя к нему достаточно близко никакого жара я не почувствовала – стеклянный экран с зеркальной поверхностью полностью отражал тепло.
Сегодня я ощущала себя не хуже высокородных домин. И не потому, что Аврора назвала меня красавицей, не потому, что сама в зеркале видела необычайно привлекательную девушку в великолепном платье и роскошных украшениях, а потому что заметила искреннее восхищение в глазах Фабия. Впервые за все время нашего знакомства.
Слуги расставили блюда, открыли вина и удалились, оставив нас вдвоем. Атмосфера пьянила ожиданием чуда и одновременно пугала. Слишком уж пристально смотрел на меня Фабий, словно собирался съесть вместо ужина.
– Вино из лучших виноградников императорского дома, – мужчина налил в бокалы густую рубиновую жидкость, – виноградникам Салерно более тысячи лет. Попробуй.
Я чуть пригубила, резонно опасаясь делать полный глоток. И правильно. Даже капелька на языке взорвалась плотным насыщенным вкусом, разлетелась множеством оттенков ягод и разнотравья. Если честно, я бы с удовольствием развела вино водой, на треть так точно. Не привыкла я к таким напиткам.
– Вы с братом не очень близки? – в голову ничего толкового не пришло, но разговор нужно как-то начинать. Начала с очевидного.
– Да. Не особо… – согласился Фабий, – почти не общаемся. Если честно, я уже и забыл, когда мы были в одном доме вместе, кроме дня рождения отца раз в году. Удивлен, что он сюда приехал…
А уж как я удивлена! В голове лишь одно предположение – Расту скучно, и развлечься он решил за мой счет. Или своим ударом в нос я спровоцировала его охотничий инстинкт?
– Странно это слышать, особенно в свете того, какая у доминов проблема с близкими родственниками, – я сделала еще один крошечный глоточек.
– У нас большая разница в возрасте, – мягко улыбнулся мужчина, – почти шестьдесят лет. Когда Раст родился, отец уже давно отошел от дел, передав управление семейным бизнесом мне, и… – он споткнулся
– Кстати, ты не хочешь посетить врача? У нас есть прекрасные специалисты, они помогут тебе вспомнить прошлое. Я вызову их на остров…
– Нет-нет, – быстро открестилась я от его предложения. Никаких врачей. А то погрузят в гипноз, и проснусь уже беременной. – Планирую вспомнить сама, естественным путем. Мне говорили, что такое возможно.
– Возможно, – не стал спорить Фабий, – просто я бы очень хотел услышать историю твоей жизни как можно раньше. Узнать откуда ты прибыла, где училась, кто твои родители… Уверен, она будет интересной.
Представив лицо домина после моих возможных откровений откуда я взялась и кто мои родители, я едва не подавилась. Фабий взял с барного столика другую красивую бутылку с надписью «Серый Пино» и налил в высокий бокал желтоватый напиток.
– К морепродуктам лучше подходит вот это, – произнес он заботливо. Или заметил, что «лучшее вино императорского дома» меня не впечатлило, или то, что я не притронулась к накрытому серебряным куполом стейку, а налегаю на моллюсков. Мясо я смогу поесть и дома, а такое разнообразие морских гадов редко встретишь даже в лучших ресторанах Москвы.
Белое вино было бесподобным, мягким, легким, как лимонад. Я даже не заметила, как за несколько глотков осушила бокал.
Разговор тек вяло. Фабий поинтересовался, что нового я подчерпнула из книг Йегошуа. Я же спросила, почему его отец восемьдесят пятый, а он лишь сто третий, не должен ли он по логике быть восемьдесят шестым. Он же старший сын и наследник. Фабий объяснил, что наследование идет не обычным путем. Если по-простому, то сначала старшее мужское поколение в семье, потом женское, сыновья за ними, а в конец отправляются дочери, если есть.
Сделав нехитрые вычисления, я произнесла:
– То есть, после вашего отца в очереди еще дяди, тети?
– Причем с обеих сторон, – ответил он сухо, – и со стороны отца, и со стороны матери.
– А матерью считается женщина, которая была женой вашего отца на момент вашего рождения? – мужчина кивнул, – значит, те домины, с которыми вы развелись, уже не могут претендовать на наследника? И когда вы найдете пари, то станете завидным женихом?
– Я уже ее нашел, самую лучшую и красивую девушку на свете, – Фабий увел неприятный разговор в сторону. Комплименты мне показались насквозь фальшивыми. Я погрустнела и залпом допила вино – может, хоть спиртное поднимет настроение? Фабий тепло улыбнулся, снова наполнил мой бокал и произнес ласково:
– Не забивай свою милую головку глупостями, тебе эти знания не пригодятся.
Через некоторое время я почувствовала, что мой план удался – я опьянела. Мужчина, сидевший напротив, из обычного, немного скучного кавалера превратился в прекрасного принца, самого удивительного и желанного на свете. Он кружил голову, искушал, смотрел на меня как на богиню. Темные миндалевидные глаза мягко мерцали в свете камина, а голос опутывал паутиной из слов. В какой-то момент я осознала, что разговор проходит мимо меня, и я с трудом понимаю, о чем он говорит. Все мысли были направлены на поддерживание спины в ровном виде. Как я умудрилась так узюзюкаться? С двух бокалов-то. Скрестила ноги и с усилием наступила каблуком себе же на палец. Боль немного отрезвила.