Плебейка
Шрифт:
– Это не служанка, – хмыкнул Растус, – мой братец привез себе пари.
Внутри заворочалось раздражение. Что же они ко мне пристали? Допускаю, что для младшенького я любопытна, как неизвестный зверек. Не признающая статусов, говорящая, что думаю, не склоняющая голову перед хозяевами мира. Но его постоянные грязные намеки уже поднадоели.
– О! Будущая корова? – девушка скривила идеальные губы. То есть, между собой пари называют коровами? Обидненько. Себя я не относила к семейству парнокопытных, но за других несчастных было горько. Вряд ли мне удастся еще почитать или просто посидеть спокойно. Я медленно закрыла книгу, положив закладку, и
– Ее уже осеменили? – девушка положила руку на предплечье домина и прижалась грудью к его груди. Ну, просто идеальная картинка двух небожителей. Оба потрясающе красивые, как боги, сошедшие с Олимпа.
– Еще нет, – ухмыльнулся Растус, – Фабу никак не получается ее уломать.
Я подняла ступни и одним движением крутнулась, поворачиваясь вправо, вставая с кушетки с другой стороны. Через секунду сообразила, что сама загнала себя в ловушку, нужно было разворачиваться в левую сторону. Справа находился другой бассейн, а сзади фонтан.
– Счастливо оставаться, – я шагнула в сторону Растуса, надеясь, что он отступит. Не отступил. Мы стояли так близко друг к другу, что я почувствовала запах алкоголя в его дыхании. Сразу стало неприятно. Вспомнилась первая встреча, когда он лапал меня в темном коридоре клуба, дыша перегаром.
– Пропусти, – процедила сквозь зубы. Надеюсь, он увидел на моем лице всю гамму брезгливости и омерзения. Я едва сдерживалась, чтобы не отшатнуться.
– А может мне попробовать? – голос был насмешливым, но в глазах домина сверкал лед, – вдруг ты и мне подходишь, как пари? – я молчала с каменным выражением на лице, – дашь капельку своей крови, детка?
– Обойдешься, детка, – я окончательно разозлилась.
Знала, что он издевается. Моя кровь находилась в парме, так здесь называли учреждение, где подписывали договоры и хранились результаты исследований. Если бы захотел, мог бы сам проверить на совместимость.
Как же я ненавидела их в этот момент, хозяев мира, наглых, богатых, распущенных. Мое пролетарское происхождение инстинктивно отвергало всю эту касту небожителей.
– Как она с тобой разговаривает?! – взвизгнула истерично девица, висевшая на руке Раста. Я поморщилась от резкого звука. – Почему ты ей позволяешь?!
Никто не обратил на нее внимание. Мы как два непримиримых врага стояли нос к носу и буравили друг друга испепеляющими взглядами.
– Нет, я передумал. Слишком молод, чтобы иметь детей, – фыркнул весело Растус, отступая, наигранно отводя в сторону руку, кланяясь как цирковой шут. – А вот сам процесс их производства мне нравится.
Вместе с домином пришлось отодвинуться и девушке. Мне даже показалось, что Раст сделал ей больно, сжав локоть и задвинув красавицу за спину. Уж очень ее перекосило. Демонстративно задрав голову, я прошла мимо парочки и остановилась в некотором отдалении. Запихнула книгу подмышку и сложила руки на груди. Просто так покидать поле боя я была не намерена. Еще не все сказала.
– Определенно так будет предпочтительнее, – кивнула важно, – таким как вы незачем размножаться. Без вас мир станет только лучше.
Младшенький откровенно заржал. Почему-то его веселило абсолютно все, что я не выдавала. Даже оскорбления. Девушка же в шоке уставилась на меня.
– Ты все равно станешь коровой! – завизжала она, топнув ногой, – и родишь домина.
– Может и стану, – я безразлично пожала плечами, – зато ты родить никого не сможешь. Даже умную
Я бросила последний взгляд на «хозяев» и направилась к особняку. Растус продолжал смеяться. Девушка глупо открывала и закрывала рот, как выброшенная на берег рыба, не в силах выдавить из себя ни одного остроумного оскорбления. Мне даже было ее немного жаль. Бедные богатые домины, которым никогда не испытать радость материнства, которым вечно приходится воспитывать чужих детей. Если бы она не принялась меня унижать, я бы ее не трогала. А так – сама напросилась.
Утром, на завтраке, мрачными были почти все. Аврора и я не выспались – гости разошлись под утро. Фабий едва скрывал раздражение, видимо из-за поведения братца. Зато Растус выглядел так, словно всю ночь не куролесил, а спокойно спал в мягкой кроватке. Ни красноты, ни одутловатости или мешков под глазами. Вот, что значит, здоровье сверхчеловека.
– Мне сегодня нужно уехать по делам в Рим, – заявил Фабий, повернувшись ко мне, – вернусь только к ужину.
– Можешь не торопиться, – вставил свои пять копеек младшенький, – я не дам Ксении заскучать.
Фабий сжал губы в тонкую линию, словно сдерживался из последних сил. Да, братец может взбесить.
– Тебе случайно не нужно в университет? – бесстрастному голосу мог бы позавидовать диктор, читающий скучные новости, я так себя в руках держать не умела, – профессор Кибел сообщил отцу, что ты не появляешься уже месяц.
– Взял отпуск, устал что-то… – нагло заявил… этот беспардонный мужчина. Парнем называть тридцатилетнего оболтуса не поворачивался язык.
Все, что позволил себе его старший брат, это раздраженно смять салфетку и бросить ее на стол. Затем он подошел ко мне, церемонно поцеловал тыльную сторону ладони и шепнул, что будет скучать. Я смущенно покраснела. Аврора угрюмо опустила глаза в тарелку, она не раз меня предупреждала, остерегаться чар домина. Растус брезгливо дернул уголком губ, словно увидел что-то безобразное. Ну и пусть. Могу я себе позволить немного развлечься и принять красивые ухаживания? Все равно скоро уберусь в свой мир.
А Фабий, к слову, научился ухаживать. Каждое утро слуга приносил роскошный букет и что-нибудь вкусное – вазы с экзотическими фруктами, шоколад, конфеты, орехи в меду. Плюс постоянно обновляющийся гардероб и новые коробочки с драгоценностями. Присланные вечером девушки предлагали массаж и разные косметические процедуры, которые я иногда позволяла им делать. Я реально попала в рай. Пятизвездочный «олл инклюзив» отдыхает.
После завтрака мы отправились в комнату Авроры и принялись размышлять, как ей устроиться в поместье Гликериев. Просить кого-то из Лукрециев не хотелось. Вчера она прощупала почву, поспрашивав няню Эмиля. В дом требовались кухарки и горничные, а в поля – наемные рабочие на сбор урожая. Немного подумав, мы решили попробовать устроиться в кухню. Все-таки собирать виноград и оливки под палящим солнцем хорошего мало.
Оставалась еще одна проблема – удостоверение личности, как его здесь называли статус, а по-нашему паспорт. Не думаю, что главгад сам отбирает кандидатов на работу, но рисковать не хотелось. Вдруг фамилия Авроры привлечет его внимание. Ни мыслей, ни возможностей, где взять новые документы не было. Я набросала совсем уже невероятные предположения, типа украсть или купить у какой-нибудь работницы, трудившейся здесь, но Аврора их отмела. Мы решили еще подумать. Она уехала к сыну, как делала каждый день. Я же побрела к бассейну, взяв неизменную книгу Йегошуа.