Племя вихреногих

Аннит Охэйо

– Зачем?
– Сашка не на шутку обалдел от предложенной ему программы.

– Как зачем?
– удивился Шиан.
– Они будут по тебе ползать, а ты будешь визжать. Развлечение!

– Ты что, совсем дурак?
– на фоне эпических размышлений Сашки о Хозяевах и судьбах Ойкумены, шуточки Шиан Та казались очень глупыми, и какими-то... да, очень мелкими. И совершенно неуместными.

Тот ошалело распахнул глаза.

– Ты что - совсем нас не боишься?

– А чего вас бояться? Вы что - злодеи какие-то?

Шиан удивленно посмотрел на него. Моргнул. Снова посмотрел. Потом вдруг плюхнулся на землю, ловко скрестив босые ноги. Вздохнул.

– Скучно тут, - как-то очень некстати сказал

он.
– Люди тут угрюмые и злые, шуток не понимают, да ещё и мстят, а за что?..

– За воровство, быть может?

– А за воровство нельзя мстить, - печально сказал Шиан.
– Это не по закону. Если вор попался - его можно убить, потому что сам виноват. Ну, или в рабство, или высечь, если маленький совсем. Но потом-то!..

– Вор должен сидеть в тюрьме, - убежденно ответил Сашка фразой из фильма.

Шиан вскочил и взглянул на него даже как-то испуганно.

– Ты чего?! В тюрьму мятежников садят или душегубов, а воров-то за что? Они же жизни не лишают. Это не по закону гильдии даже.

– Какой гильдии?
– познания Сашки в данной области были, однако, достаточно смутными. Он помнил, что гильдии были чем-то вроде древних профсоюзов.

– Воров, естественно, - удивленно ответил Шиан.
– Я там учеником был... все мы были. Хорошее было время! А потом наместник в Церрасине сменился, и тангэков привел, а они не люди - звери. Гильдейский дом сожгли, взрослые - кого не убили, того в тюрьму, нас только успели на лодку посадить, но нас в море отнесло, а там шторм. Ну и... теперь мы здесь. Сначала-то считали, - повезло. А теперь иногда думаешь, - лучше бы тогда с взрослыми порубили...

– Лучше уж в тюрьму, - сказал Сашка.

– Да ты что?
– Шиан посмотрел на него почти с ужасом.
– Там же каждый день на пыточный двор. Если палачи хорошие - то всего пару недель помучают, и всё. А если плохие - то и год не дадут умереть, и два, и три, пока всю душу по волоску не вынут. А мечом, говорят, и не больно совсем. Раз - и ты уже у предков. И всё.

Сашку передернуло. От рассказа Шиана повеяло какой-то совсем уже нездешней черной жутью. Нет, конечно, на Земле в прошлом тоже и на кол сажали, и варили в кипящей смоле, а Иван Грозный, говорят, скормил какого-то боярина крысам, - но такого точно не было, даже у фашистов...

– У нас по тюрьмам никого не мучают, - как-то даже обиженно сказал он.

– А зачем тогда вообще в тюрьму сажать?
– удивленно спросил Шиан.

– Ну, это...
– Сашка почесал затылок.
– Перевоспитывать.

– Пере-вос... А что это?

Сашка облегченно вздохнул - контакт, похоже, состоялся. Он даже устроился поудобнее, готовясь к длинному рассказу.

– Ну, видишь ли...

* * *

– Ой, это мы удачно зашли, - сказал Шиан Та, выглядывая из-за гребня холма. Сашка лежал рядом с ним, тоже глядя вниз. Там, на берегу моря, лежало селение Горгулий - с полдюжины "фигвамов" - конических сооружений из фигни и палок, как однажды описал их Льяти. Сам Сашка в этом селении не был, и не особенно рвался, - ничего интересного там явно не было, - но сейчас возле селения стоял плот Волков, - с убранным парусом, но на его мачте развевался алый флаг с девятью звездами. На берегу горел костер, возле него кружком собрались ребята - и Волки, и местные. Праздник, не праздник, - но общались они, похоже, довольно дружелюбно, и расставаться в ближайшее время не собирались. Всего-то и осталось - пойти туда, к ним... но Сашка поймал себя на том, что как раз этого ему и не хочется. Предстоящая встреча с "Аллой Сергеевной" пугала. Ещё сильнее пугала опасность опозориться перед ребятами. Они там будут с Хорунами драться, может, и насмерть, - а он будет

сидеть в Столице, кушать манную кашку под бдительным присмотром "Аллы Сергеевны", и чувствовать себя последней предательской свиньей...

– Ну что - пошли, что ли?
– он повернулся к вождю Квинсов.

– Ой, да ты что?
– Шиан даже испугался.
– Тебе-то ничего, а меня Волки страсть как не любят. "Алла Сергеевна" лично обещала меня за пальцы на ногах подвесить, за воровство. А я что, себе враг?

– Дурак ты, - с чувством сказал Сашка. За два этих дня вождь Квинсов - улыбчивый, очень быстрый в движениях, - даже начал ему нравиться.
– Ты домой, что ли, не хочешь?

– Не хочу, - неожиданно хмуро сказал Шиан.
– А после того, что ты мне рассказал, - ещё больше не хочу. У вас-то все, как люди живут, а у нас...

Сашка вздохнул. За эти два дня он много что слышал от Квинсов об их родине - и от услышанного голова просто шла кругом. По земным меркам Квинсы жили в настоящей сказке, - но сказке, очень страшной. Он наслушался уже историй о великом граде Церрасине, славном пыточных дел мастерами и крупнейшим на континенте рынком рабов, о набитых бриллиантами сокровищницах, которые охраняют механические скорпионы и гигантские пауки, которые слышат даже стук сердца, о невидимых змеях, о громадных голубых крысах, ворующих младенцев, о многокрылых гигантах варренах, извергающих молнии, разящие без промаха и без пощады, об окружающих город бесконечных черных джунглях, в которых правят белоглазые н`ктаа, слепые и безумные, они наводят морок свистом, а потом высасывают душу... Слушать про это было очень интересно, - но видеть всё это наяву Сашке как-то не хотелось. Да и самим Квинсам, видимо, тоже...

– А что ты хочешь-то?
– спросил Сашка.
– К нам? Или до конца дней где-нибудь в дупле сидеть, одичав до лешего?

Шиан сморщил нос, смешно и задумчиво.

– Я свободу хочу, - наконец, сказал он.
– А у Волков меня в яму какую-нибудь посадят, будут пальцами тыкать и смеяться. Лучше смерть, - он сказал это как-то очень спокойно - и, наверное, как раз поэтому Сашку передернуло. Шиан и в самом деле, наверное, поступил бы так...

– Если на самом деле хочешь, то выбирай - или ты идешь с нами и дерешься с нами, или уходишь и всю оставшуюся тебе вечность проведешь в лесу, всеми презираемый, - Сашку понесло, он понимал, что говорит сейчас какие-то чужие, не свои слова... но слова верные. Жестокие, это так, но верные. Может, даже единственно правильные тут.

Шиан взглянул на него как-то ошалело, - словно его сейчас хорошенько треснули по лбу. Сейчас Сашка почти видел, о чем именно он думает.

– Про воровство своё забудь. Всё, что украл, - верни. И прощения попроси. И пообещай, что больше не будешь. Тогда тебя никто не будет голым по лесам гонять.

– Нас по лесам никто не гонял, мы сами...
– начал возмущенно Шиан... и замолчал, осекшись.
– Нурны сильнее же, - наконец, печально сказал он.
– И воины, настоящие, не воры. Они на каком-то острове в холодном море жили, и всех соседей грабили, кого хотели. Ну, не прямо они, а их отцы... Виксены потише... но это пока их не злить.

– Так чего вы от них не ушли? Лес большой же...

– Большой, да только в одиночку в нем не выжить. Или звери заедят, или тоска, одичаем совсем, станем, как Бродяги...

– А это кто?
– о таком племени Сашка пока что не слышал.

– Они в западном лесу живут, рядом с Хорунами. Те их загоняли совсем - они даже огонь от страха разводить разучились, прячутся ото всех, живут на деревьях, оружия не знают, не охотятся, жрут, что найдут. Да только они и такой жизни рады. Без Хорунов-то совсем одичают, речь забудут, превратятся в зверей. Ты же знаешь, как тут это бывает.