Племянник дяде не отец. Юрий Звенигородский
Шрифт:
– Дядя был добр, племянник же хитёр. Коломну сделал стольным градом Московского великого княжения. Всё боярство, дьячество и духовенство начало туда перебираться из Первопрестольной. Москва - захирела. Граждане укрывались по своим жилищам и сёлам. Человек редко встретит человека. Все готовились к переселению.
Васса крайне удивилась:
– Ужли государь-недоросль так был люб?
Светёныш отхлебнул ухи из потрошков стерляжьих.
– Молодой Василий стал своим, а старый Юрий сделался чужим. Годами не бывал в Москве. Забыли здесь князя Звенигородского и Галицкого.
–
– кисло поморщилась литвинка.
– Трудно представить жителей Вильны, покидающих свой город ради государя, что перебрался в Гродно.
– Старшие Юрьичи, - продолжил Ивашка, - освирепели, аки львы, на вредного советчика Морозова. Вломились к нему повечер и умертвили. Сами же, боясь отца, сбежали в Кострому.
Васса прижала ладони к щекам:
– Матерь Божья! Бедный Семён Фёдорыч! Ополоумевшие княжичи Косой с Шемякой! С виду - рыцари, с изнанки - хуже татей!
– Юрий Дмитрич ушёл в Галич, уступил Москву племяннику, - уныло вздохнул Светёныш.
– Да недолго длился мир. Старшие Юрьичи собрали войско и пошли против Василия Московского. Я в том походе был. Дядя со всеми сыновьями под Ростовом так расколошматил племянника, что он бежал к новгородцам, потом в Нижний, оставив и жену, и мать в нашем плену. Настропалился даже удрать в Орду, да ведь нечастному чужое горе помогает: наш государь всея Руси, великий князь Московский Юрий Дмитрич в одночасье, неизвестно отчего, скончался.
– Умер на престоле?
– Истинно так, - кивнул Светёныш.
– Старший Юрьич занял его место. Да, как видно, не сложилось большой дружбы между братьями, и Косой бежал на север.
Васса подождала, пока Ивашка справится с ухой, запьёт ягодным взваром. Насытившись, продолжил:
– Дмитрий Шемяка посетил Москву, дабы позвать Василия Васильича на свою свадьбу с Софьей Заозёрской. А тот, враг знает почему, наверное по старой злобе, оковал его и отослал в Коломну.
– Дурак мальчишка!
– не сдержалась Васса.
– Воистину дурак!
– кивнул Светёныш.
– Несостоявшийся великий князь Василий Юрьич собрал вятчан и галичан и встретил государя под Ростовом в селе Скорятине. Метил его пленить, да сам, разбитый в пух и прах, попался в плен. И тут свершилось страшное злодейство, какого на Руси три века не было.
– Его постригли против воли?
– Нет, - помотал головой Ивашка.
– Бросили в поруб и уморили голодом?
– вздрогнула побледневшая литвинка.
Бывший княжий человек вздохнул:
– Не то. Василь Васильич молвил: «Велю очи выняти!» И несчастный его тёзка Василий Юрьич был ослеплён.
– Двуродный брат?
– вырвалось у слушательницы.
Светёныш, пожевав губами, опорожнил полкубка мёду.
– Прожил слепец двенадцать годов. Родной брат отомстил. Икнулась кровью возмужавшему племяннику старая распря с дядей. Случилось так, что сыновья хана казанского внезапно вторглись в нашу землю. Под Суздалем произошло сражение. Василий-ослепитель был пленён татарами. Дабы освободиться, внёс огромный выкуп. Тотчас поехал к Троице благодарить Бога за освобождение. Дмитрий же Юрьич Ше- мяка, к тому времени сидевший, затаясь, в своём
– Ох, не боятся Бога русские князья!
– всплеснув руками, возмутилась Васса.
– Око за око!
– погрозил пальцем Светёныш.
– Это не по-христиански!
– Око за око!
– повторил старик.
– В ту же ночь в Первопрестольной, на Шемякином дворе, указом захватившего великое княжение Дмитрия Юрьича смещённый государь Василь Васильич был ослеплён. Я там конюшничал, убирал стойла ночью и слышал, как ужасно он кричал.
– Господи Исусе Боже мой!
– закрыла лик руками бывшая спальница княгини, матери Юрьичей.
– Нет грехам меры! Зло порождает зло! Братья играют ослепительным ножом, как свайкой! [112]
112
Свайка– игра толстым гвоздём, который броском втыкают в землю, стараясь попасть в кольцо. Орудие играющих также называется свайкой.
Ивашка долго набирался сил продолжить, мрачно молчал: переживал ту ночь в Шемякиной конюшне. Потом выпил пол кубка мёду и стал краток:
– Год государствовал Шемяка. В Вологду, куда сослали свергнутого государя, прилетали частые гонцы. Бояре, воеводы ослеплённого Василия сбирали силы. Врасплох была захвачена Москва. Дмитрий Юрьич бежал в отцову вотчину. А вскоре вспыхнула близ Галича братоубийственная битва. Я сражался, как ты понимаешь, на стороне Юрьича, природного своего князя. Меня ранили в грудь, долго лежал пластом. Когда Господь сподобил встать, узнал, что мой разбитый господин бежал в Великий Новгород и там, по тайному приказу слепца Василия, был отравлен. Княгиня Софья, бывшая сиротка Заозёрская, теперь вдова, увезла малого сына в Литву. А я лишился всех своих господ и оказался на соборной паперти.
– Однако же не всех, - вспомнила Васса.
– Где Дмитрий Красный, младший сын нашего князя?
Светёныш пояснил:
– Младыш почти не принимал участия в междоусобьях братьев. Он умер в Галиче, неясно, от какой болезни.
– Царствие ему Небесное!
– перекрестилась Васса.
– Жаль княжича. Такой кудрявый был красавчик!
Светёныш опустил главу на грудь. Он обогрет, напитан, накопленная издавна усталость клонила в сон.
Хозяйка молвила раздумчиво:
– Вот отчего ваш государь сегодня прозывается Василий Тёмный.
Ивашка не откликнулся.
В сенях и в переходах раздались шаги вернувшегося от посольских дел Семёна Едиголдова. Сестра встала навстречу брату. Он, войдя в Столовую палату, с удивлением уставился на незнакомца.
– Это мой старый друг, - по-русски сообщила Васса, - ближний слуга князя Юрия Дмитрича, ныне бездомный и безденежный.
Брат что-то сказал по-литовски.
– Я так рада!
– восхитилась Васса.
– Сама хотела попросить: нельзя ли взять его с собой в Литву. Ты предложил. Я благодарна.