Пленение Селии
Шрифт:
Селии не придется долго ждать; оба кузена вышли из ванной с выражением решимости на лицах. Сэр Джейсон появился у постели, вооруженный безопасной бритвой и фарфоровой чашкой с новой порцией его любимого крема для бритья, в который было добавлено масло сандалового дерева. Колин все еще держал свой тазик. Тот был наполнен водой, в холодный воздух поднимался пар. Вдруг она поняла предназначение этих разрозненных предметов и сжала бедра, чтобы защититься от нового покушения на ее интимные части.
— Не надо, — слабо выдавила она, не в силах вынести мысль о том, что эти мужчины изуродуют ее, лишив последнего прикрытия скромности.
— Дорогая Селия, — замурлыкал сэр
Селия не могла не догадаться о скрытом в этих словах намеке, и в ответ изящная плоть ее клитора испуганно дернулась. Слезы отчаяния затуманили ей взор, ибо она ничего не могла сделать, а только лежать, позволяя сэру Джейсону и человеку, который должен был бы защитить ее, приступить к столь позорному действу.
Специальным помазком сэр Джейсон неторопливо намылил густым кремом нежную лонную дугу, втирая его в рыжеватые кудри. Он хотел насладиться каждым прекрасным мгновением этого важного события, ибо уже прождал слишком долго, чтобы вкусить полное обнажение скрытых прелестей Селии. Его рука дрожала от сильного возбуждения, когда он провел бритвой по слою пены, забирая острым, жадным лезвием значительное количество волос и исторгнув у Селии испуганный крик, когда та увидела полосу снежно-белой плоти, оставшуюся позади куска стали. Сэр Джейсон полностью отдавался своим трудам, желая, чтобы его рука была твердой. После еще нескольких движений стали кожа Селии сверкала как самый прекрасный фарфор, чуть обнажая начало изящной ложбинки, которую образовала точка встречи пухлых половых губ.
Ее бедра подрагивали, когда сэр Джейсон развел их до упора и резко приказал ей лежать спокойно. Однако бедра подрагивали помимо ее воли, побуждая Колина держать ее за колени, чтобы позволить кузену намылить и повторить операцию на внешних губах. Лезвие прошлось по ее пухлым складкам, щекоча чувствительную плоть, и Селия с мольбой смотрела на возлюбленного, не в силах поверить, что тот мог стать соучастником этой унизительной процедуры. Колин и в самом деле помогал с таким рвением, что пригнул клитор Селии, чтобы его не поранило лезвие, или, как опасалась Селия, его не отрезали совсем во время этой процедуры.
Затем Колин прижал вывернутые бедра к ее туловищу с тем, чтобы кузен мог заняться оставшейся под основанием клитора копной растительности. Сэр Джейсон с особой осторожностью срезал колечки, окружавшие нежную кожу щели, их рыжеватый цвет стал темнее от невольных выделений. Ему несколько раз пришлось вытирать это место уголком полотенца, чтобы можно было продолжить начатое, и он не упустил случая несколько раз напомнить, что Селия выделяет влагу, унижая ее еще больше. Похоже сэр Джейсон в своей похотливости к ней не знал границ и говорил так, будто она в восторге от его ухаживании. Лишение лонных локонов, учиненное кузенами, и так было унизительным, но то, что Колин силой помогал обнажить женские прелести Селии, заставило пленницу плакать и слезы безудержно потекли по ее щекам. Она не могла остановить дрожь, пока сэр Джейсон оголял эти места, опасаясь, что острый кусок стали вонзится в нежную плоть и навсегда искалечит ее. Однако никто ей не сочувствовал. Слезы не высохли, когда бритва сэра Джейсона щекотала ее подрагивавшую вагину, сбривая последние упрямые волосинки, отчаянно цеплявшиеся за влажную поверхность. Волосинки присоединились к остальным состриженным локонам, плававшим на поверхности воды в тазике.
Наконец мучение закончилось. Половые губы Селии, более пухлые и бледные, чем когда-либо, вывернулись, словно ожидая поцелуев, а исстрадавшийся язычок между
Сэр Джейсон нашел это зрелище еще соблазнительней, чем то, которое вдохновило его на совершение стрижки. Ибо эти прелести принадлежали той, кто полностью созрела и обладала всеми совершенствами женственного запаха и вкуса, с которыми не могла соперничать ни одна молодая девушка, какой бы взрослой не по годам и опытной на поприще Эроса она ни была бы. Лицо и фигура распутной сиамской девицы блекли с каждой проходившей секундой, пока сэр Джейсон рассматривал дары, которые только что обнажил. Он знал, что никогда снова не сможет удовлетворить свою похоть обычным способом. После бритья созревшие прелести Селии казались и невинными, и детскими, а перед этим сочетанием не устоит ни один из Хардвиков.
Что же касается Селии, то она никогда не чувствовала себя более нагой. Теперь ее вполне можно было демонстрировать любому мужчине в Англии, ибо ей почти не оставили ничего, чем можно гордиться. Она побледнела от стыда при виде набухшего розового клитора. Тот казался огромным, высовываясь из ее пещерки.
— Как я отвратительна! — закричала она, желая, чтобы от жара двух пар изучающих ее глаз можно было превратиться в струйку дыма и унестись с порывом ветра… далеко, далеко от этих злодеев. Не было сомнений, сэр Джейсон, оголяя эти места, преследовал единственную цель — еще больше унизить ее, ибо разве могла у него быть иная цель? Для него Селия достигла предела обнаженности, или так она предполагала.
Однако работа еще не была доделана и, снова беря на себя инициативу, сэр Джейсон перевернул Селию на живот так, чтобы та привстала на колени и выпятила задницу. Верхняя часть ее тела опустилась, голова покоилась на сложенных руках, а поскольку задница высоко поднялась, то ее ягодицы разошлись. «Ах, что же они еще надумали сделать со мной?» — недоумевала она в отчаянии, уставшие члены стали неметь, как и ее ощущения. Ответом на ее вопрос стало щекочущее движение лезвия по плоти в глубокой впадине, которая открылась благодаря её положению. Как и прежде, Колин помогал своему кузену, широко раздвигая ее податливые ягодицы для того, чтобы сэру Джейсону было удобно проводить свои заботливые манипуляции. В столь радостном настроении пребывал младший Хардвик, что развернулся и устроился так, что его бедра оказались над шеей Селии, нагнулся вперед, еще шире раздвинул ее задние выпуклости и разглаживал складку, чтобы выровнять это пространство для бритья.
Селия пыталась подавить дрожь в теле, когда холодная сталь скользила по изгибам внутренней стороны ягодиц и приближалась к маленькому отверстию в форме звездочки. Она вздрогнула, когда сэр Джейсон раскрыл тугой ободок, а лезвие сбривало волосинки вокруг него. Пока Селия склонилась над полотенцем в столь некрасивой позе, мучитель смочил его и стирал слипшиеся с волосами комки пены до тех пор, пока только что оголенная кожа в области расщелины не показала всю свою атласную чистоту, начиная с верхней впадинки ягодиц до розового цветочка в виде ануса, причем этот ландшафт уже не портила ни единая волосинка.