Плененная горцем
Шрифт:
Ярость взорвала мозг Дункана. Он увидел вспышку света и услышал безумный рев где-то над верхушками деревьев. В следующее мгновение он уже смотрел на голову Ричарда Беннетта у своих ног.
Обезглавленное тело наклонилось вперед и упало на него. Он отпихнул его в сторону и, попятившись, прижался спиной к стволу дерева. Уронив секиру на землю, он пристально посмотрел на голову и лишенное ее тело…
Сложившись пополам, он вырвал содержимое желудка.
Несколько минут спустя Дункан стоял на другой стороне поляны, повернувшись спиной к трупу
— Что тут произошло?
Он встретился взглядом с Гавином.
— Беннетт мертв.
— Да, мы заметили.
Фергус опустился на колени возле тела.
— Отличная работа, Дункан. Но как ему вообще удалось убежать? Ты не думаешь, что его освободила леди Амелия?
Дункан издали ткнул в Фергуса пальцем.
— Скажи это еще раз, и ты пожалеешь о том, что родился на свет.
— Я не скажу об этом больше ни слова!
В знак раскаяния Фергус вскинул руки.
— Что мы будем с ним делать? — небрежно поинтересовался Гавин.
Дункан вернулся к телу и посмотрел на него. Вдруг ему почудилось, что огромный водоворот увлекает его обратно, в адскую бурю его недавней жизни, бурю, которую он на самом деле никогда и не покидал. Какая-то часть его отвергала содеянное, содрогаясь и сожалея, но другая часть испытывала удовлетворение. Глубокое удовлетворение. Осознание свершившейся мести пьянило его и кружило голову.
И кто он после этого?
Подойдя к Тернеру, он снял с его спины пустую седельную сумку и подал ее Гавину.
— Положи его голову в эту сумку и отвези в замок Кинлох. Вручи ее лорду Макдональду с запиской, в которой будет написано, что это английский солдат, убивший его дочь. Никто не должен видеть твоего лица.
— Но что ему ответить, если он спросит, кто это сделал?
Дункан посмотрел на него и без малейших колебаний произнес:
— Мясник. — Подхватив с земли секиру, он вскочил в седло. — Избавьтесь от тела. Его не должны найти на землях Монкриффа.
Отдав это последнее приказание, Дункан пришпорил коня и поскакал в глубь леса, все больше удаляясь от замка.
Поиски полковника Беннетта продолжались еще двенадцать часов, но Дункан в поисках участия уже не принимал. Не вернулся он и в замок. В это время он в одиночестве ехал вдоль берега озера Лох-Шил. Наконец горец остановил коня, спешился и, не снимая одежды, вошел в ледяную воду в килте, с клеймором и пистолетом у пояса.
Он продолжал идти, пока вода не накрыла его с головой, после чего погрузился еще глубже. Он испытывал странное чувство удовлетворения, чувствуя под ногами илистое дно, а вокруг темный и горький мрак, поглощающий его.
Когда он в конце концов почувствовал, что ему необходимо сделать вдох, он вырвался на поверхность, с шумом впустив воздух в легкие, отстегнул от пояса оружие и позволил
Он думал об Амелии и знал, что ее ожидает неизбежное разочарование, которое он предчувствовал с самого начала. Оно рухнет, тяжелое, как кузнечный молот, и раздавит его. Он нарушил данное ей обещание, и она вполне может счесть это разрывом их брачного договора. Она даже может выдать его английским властям как мятежника, которым он, собственно, и является.
Как ни странно, но его не одолевало отчаяние, он не испытывал сожаления о том, что сделал. Все, что он сейчас чувствовал, — это холодную воду, обволакивающую его кожу, и покачивание пледа, плавающего вокруг него.
Что, если это тот самый покой, к которому он так стремился? Возможно. Хотя он не торжествовал. Желанием отпраздновать осуществленную месть он тоже не горел. Тело его словно онемело. Он почти ничего не чувствовал, будто был и не человеком вовсе, а одной из составляющих частей озера. Он состоял из воды, и он в ней парил.
Тут его начало трясти, и стало понятно, насколько нелепа эта мысль. Он был самым настоящим человеком, и в его жилах пульсировала горячая кровь. И эта самая кровь с каждой минутой становилась все холоднее. Он поплыл к берегу, шатаясь, выбрался на прибрежную гальку и рухнул на спину, дрожа всем телом.
Какое-то время он смотрел на небо и вдруг понял, что видит две круглые черные дырки.
Раздувающиеся ноздри Тернера…
Огромное животное фыркнуло и мордой ткнулось в него.
— Нет, я еще не отправился на встречу с Создателем. — Дункан поднял руку и погладил шелковистую кожу коня. — Но и живым я себя не чувствую. Я не знаю, кто я и что я.
Он продолжал лежать, задаваясь вопросом, скоро ли высохнет его одежда, и ожидая, пока его совесть вынесет решение относительно содеянного.
К тому времени как Дункан вернулся в крепость, окончательно стемнело. Он пешком прошел через мост, ведя Тернера за повод, а перед конюшней поручил его заботам одного из конюхов.
Дункан вошел в главное здание и направился прямиком в свою спальню. Обнаружив дверь запертой, он громко постучал кулаком и услышал голос Амелии, которая крикнула:
— Кто там?
Он велел ей запереться изнутри. С тех пор прошло больше тринадцати часов. Он с досадой запустил пальцы себе в волосы.
— Это Дункан. Можешь отпирать дверь, девушка.
«Потому что Ричард сюда уже не придет».
Щелкнул замок, и дверь отворилась. Амелия бросилась ему на шею. Она была одета в белый халат, и ее спутанные, рассыпавшиеся по плечам волосы были влажными. От нее пахло розовыми лепестками.
— Слава богу, с тобой ничего не случилось, — шептала она. — Никто не знал, где ты.