Плененная грешником
Шрифт:
Мой разум лихорадочно соображает, в то время как интуиция подсказывает мне молчать об отношениях, которые я построила с Виктором.
Боже, я так рада, что ничего не рассказала Алиссе.
Я выбираю единственный приемлемый ответ, который могу придумать.
— Я наскучила Виктору. Он сказал, чтобы я убиралась из его города. Я взяла только свою одежду. Больше у меня ничего нет. Пока я не найду работу, я не смогу расплатиться с вами.
Гулкий смех исходит от мистера Греко.
—
Отчаянно пытаясь избежать этой ужасной ситуации, я бросаю на мистера Паризи умоляющий взгляд.
— Я не знала, что сделала моя семья. Я немедленно покину Нью-Йорк.
Он качает головой.
— Коза Ностра работает не так, мисс Манно. Ты вернешь долг.
Как?
Если я вдруг попрошу у Виктора столько денег, он захочет узнать, что меня заставило передумать, и будет насквозь видеть любую ложь, которую я попытаюсь ему сказать.
Кроме того, менее часа назад ты сказала ему идти к черту.
Мой разум переполнен паникой, и я не могу придумать, что сказать.
Наконец, я шепчу:
— Мне нужно время.
Мистер Паризи пристально смотрит на меня.
— Я дам тебе столько же времени, сколько дал твоему деду. Двадцать четыре часа. — Он улыбается, но это только придает ему более угрожающий вид. — Просто помни, больше нет Манно, которых можно убивать. Если ты не заплатишь, мы заберем твою жизнь.
Боже правый.
У меня пересохло во рту, сердце испуганно трепещет в груди.
Что же мне делать?
Мистер Паризи указывает на дверь.
— Иди, пожелай Алиссе счастливого дня рождения, затем придумай предлог и уходи. Я не хочу, чтобы ты общалась с моей дочерью.
Мои ноги онемели, но я заставляю себя встать. Каждый мой вдох так громко отдается в ушах. Дрожащей рукой я открываю дверь и выхожу.
Не обращая внимания на вечеринку, я бросаюсь к входной двери и мчусь вниз по ступенькам.
Что же мне делать?
Единственное, о чем я могу думать, это попросить у Виктора денег, но я сказала ему, что хочу выжить самостоятельно.
Я спотыкаюсь на высоких каблуках, но удерживаю равновесие и продолжаю мчаться к воротам.
У меня есть двадцать четыре часа. Я соберу свои вещи и ускользну из Нью-Йорка.
Да!
Чувствуя, что за мной охотятся, я бросаюсь бежать и не останавливаюсь, пока не достигаю конца улицы.
Я вызываю такси, постоянно оглядываясь через плечо.
Боже, как бы я хотела, чтобы Виктор был здесь.
Эта мысль ударяет меня прямо в грудь, и я хватаюсь за кулон с розой, желая прикоснуться
Черт возьми. Я доверяю Виктору.
Я снова оглядываюсь через плечо, затем проверяю, сколько времени осталось до прибытия такси.
Я соберу свои вещи и первым же рейсом вернусь в Лос-Анджелес. Я скажу ему, как сильно я скучала по нему, и буду умолять его принять меня обратно.
Надеюсь, Коза Ностра не придет за мной.
Ты слышишь себя? Неделю назад ты настаивала на том, чтобы оставить Виктора, а теперь, когда у тебя проблемы, ты хочешь вернуться к нему? Ты не можешь использовать его, когда тебе это выгодно.
Черт.
У меня перехватывает дыхание, и я запускаю руку в волосы. Если я вернусь к Виктору, это должно быть потому, что я простила его, и я хочу провести свою жизнь с ним.
Такси подъезжает к обочине, и я быстро забираюсь на заднее сиденье. Назвав свой адрес, я откидываюсь на спинку сиденья и достаю телефон, чтобы поискать место, куда можно сбежать.
Разблокировав экран, я вижу сообщение от Виктора и быстро открываю его.
Мои губы приоткрываются, и рыдание вырывается из меня, когда я смотрю на фотографию Виктора и Луны.
Мы скучаем по тебе.
PS. Никогда больше не надевай это платье.
Я прикрываю рот рукой и смотрю на фотографию всю обратную дорогу до своей квартиры, желая быть с ними, а не здесь.
Глава 22
ВИКТОР
Лука и Мария потащили меня в Ванкувер на вечеринку, которую Тесса устраивает для Николаса.
Я не в восторге. Я бы предпочел преследовать Розали через любую камеру, которая попадется мне в руки, и проводить время с Луной.
Но вот я здесь, выхожу из частного самолета с моей младшей сестрой, бросающей на меня предупреждающий взгляд.
— Если я увижу, что ты проверяешь свой телефон, я заберу его.
— Хотел бы я посмотреть, как ты попытаешься, — бормочу я, прекрасно зная, что Мария более чем способна побороться со мной. Она не победит, но нанесет достаточно урона, чтобы мне стало больно.
Когда мы были моложе, я пытался усмирить ее, чтобы пощекотать. Я неделю ходил с разбитой губой и ноющими яйцами. Излишне говорить, что я больше никогда не пытался ее пощекотать.
Все они желают мне добра. Они пытаются занять меня, чтобы я не погряз в своей сердечной боли.
А еще для того, чтобы я не убил первого человека, который меня разозлит.
У меня руки чешутся вытащить телефон из кармана, чтобы проверить устройство слежения, которое я встроил в подвеску в виде розы на ожерелье, подаренном Розали.