Пленённая мечтой
Шрифт:
По-прежнему чувствуя, что она нервничает, что ей не по себе, Грейс перекладывала сумочку из одной руки в другую.
— Но давайте сейчас позаботимся о вас, — сказал он. — Я заказал номер в гостинице «Империал». Это почти приличное место. По ночам буянов не так много, хотя за рождественские дни я не ручаюсь. Все рубщики тростника и парии с окрестных ферм сейчас в городе.
Когда они шли по широкой главной улице, сопровождаемые звуками оркестра, Грейс была рада, что Кэрнс совсем не был похож на Дарвин. Здесь, в Кэрнсе, были мощеные улицы, и они были такими широкими, что
— А для чего это? — спросила она, указывая на ветки. — Чтобы защищаться от болезней?
Брюс рассмеялся.
— Вы ничего не понимаете. Это рождественские украшения. Здесь не растет английский плющ, поэтому рано утром, на Рождество, мужчины идут и срезают ветки с деревьев-каучуконосов. Это здесь традиция.
— Понимаю, — сказала Грейс виноватым тоном.
«Империал» представлял собою внушительного вида здание с витыми чугунными колоннами под красивым резным балконом. Брюс провел ее внутрь мимо бара, находившегося слева, и обеденного зала справа. Двери ресторана были открыты, и Грейс заметила, что столы накрыты белыми скатертями, а приборы сверкали серебром.
— Все готово к рождественскому обеду, — сказал Брюс. — По крайней мере, у вас сегодня будет хорошая еда.
Крупная женщина затянутая в платье протянула Грейс ключи.
— Я поместила вас в 3-й номер в тыльной части здания, — сказала она. — Там вас не будут беспокоить. А то посетители сегодня, попозже, могут слишком расшуметься, распевая песни и вообще устраивая всякие штучки…
— Я отнесу ваши вещи, — сказал Брюс и стал подниматься вверх по лестнице, покрытой ковром.
— А вы в каком номере остановились? — спросила Грейс, идя вслед за ним.
— Ну, я остановился на этой же улице в пансионе. Это место для меня слишком великолепно.
Он открыл дверь в узкую комнату со стенами, выкрашенными белой краской. Обставлена она была минимально. В ней стояли только кровать и комод. На открытом окне трепетали тонкие занавески.
— Я понимаю, что это ничего особенного, — сказал Брюс извиняющимся голосом, — но это лучшее, что можно было получить.
— Здесь очень хорошо, — сказала Грейс, и она действительно так думала.
Брюс неловко переминался с ноги на ногу.
— Я думаю, вы хотите отдохнуть, — сказал он, — вам, наверное, не по себе от жары.
— Я чувствую себя прекрасно, — сказала Грейс. — В Дарвине было гораздо жарче. И я хотела бы осмотреть город, если, конечно, у вас нет какого-нибудь более интересного или неотложного занятия.
— Тогда мы можем пойти погулять, — сказал он. — Вам не нужно переодеться?
— А разве я одета так уж не к месту? — спросила она. — Может быть, мне надеть свое лучшее платье, как все окружающие?
—
Они шли по улице, где магазины были закрыты, а пивные открыты. Каждая пивная, казалось, была полна шумных мужчин, а возле некоторых снаружи молча толпились жалкие на вид аборигены.
— Выпивка для них — большая проблема, — объяснил Брюс. — Понимаете, они не привыкли пить, алкоголь ударяет им в голову, и они сразу же… готовы.
Через некоторое время главная улица плавно перешла в загородную дорогу, идущую мимо хорошеньких деревянных бунгало, построенных на высоких сваях и окруженных цветущими садиками.
— Они так строятся в основном из-за разливов рек, — сказал Брюс, — но из-за этого в них прохладно, да и змеи не заползают.
— А крокодилы? — спросила Грейс насмешливо.
— Здесь этих зверюг очень много, — сказал Брюс, — но я никогда еще не слышал, чтобы они заходили в дома.
Они продолжали свою прогулку. Деревья, сгибающиеся под тяжестью неизвестных ей плодов, отбрасывали длинные тени, и вьющиеся растения, даже названий которых Грейс не знала, вились буйной стеной по заборам и террасам. Воздух был напоен ароматами цветов и густым запахом земли.
— Вы не хотели бы теперь вернуться назад? — спросил Брюс, когда они дошли до последних домов.
Грейс увидела, как сквозь деревья виднелся океан.
— А мы не можем выйти на берег?
— Вы, англичанки, всегда в такой чертовски прекрасной форме, — сказал он.
— О, если вас, конечно, беспокоит нога…
— Ничего. Продержимся, — ответил он. — Последнее время я чувствую себя прекрасно. Она еще немного плохо сгибается, но все идет на поправку.
— Значит, вы думаете, что вы сможете летать, и без проблем?
— Я буду летать, независимо от всяких там проблем, — отрезал он. — Нет такой силы, которая удержала бы меня, дайте только собрать самолет.
— А вы нашли место для взлетной полосы? — спросила Грейс.
— Конечно, мы обо всем позаботились, — подтвердил он. — Мы арендовали участок земли на окраине Клонкарри. Сейчас Фредди окончательно оформляет на него документы в Брисбене. У нас есть там хороший участок ровной земли и пара домов. У нас есть даже машина, чтобы добираться до города, и мы можем начать рекламную кампанию, как только получим самолет.
— И у вас есть возможные клиенты? — спросила Грейс.
— Есть масса людей, которые говорят, что они поверят в самолет, только тогда, когда увидят его, — ответил он. — Нам нужно некоторое время, чтобы люди убедились, что мы предоставляем им удобное средство транспорта, а не просто предлагаем показывать разные трюки.
— Да, я согласна с вами, — сказала Грейс. — Ой, взгляните только, мы здесь можем выйти к берегу.
— Подождите! — воскликнул Брюс, хватая ее за руку. — Когда находишься здесь, никогда не нужно выбирать самую короткую дорогу, если не знаешь, куда она тебя ведет, — сказал он сердито. — Вы можете наступить на змею, и нам придется отправлять вас обратно в Англию в деревянном ящике.