Плененный принц
Шрифт:
У него было их два, но сейчас открылся взгляду тот, что остался под левой ключицей. И впервые Деймен ощутил в убыстрившемся пульсе, что может оказаться в настоящей опасности.
– Я… служил в армии, – не ложь.
– Значит, Кастор прислал обычного воина лечь с принцем. Так?
Деймен аккуратно подбирал слова, сожалея, что не обладает умением так же хорошо сплетать ложь, как
– Кастор пожелал унизить меня. Полагаю, я… я разгневал его. Если у него была иная причина прислать меня сюда, то мне она неизвестна.
– Ублюдочный король избавляется от непотребного, кидая мне его под ноги. И я должен быть этим доволен?
– А что сделает тебя довольным? – раздался голос позади него. Лоран повернулся. – В последнее время тебе почти ничем не угодить.
– Дядя, – сказал Лоран, – я не слышал, как вы вошли.
Дядя? Деймен второй раз за ночь испытал потрясение. Если Лоран назвал его «дядя», то этот человек, чьи внушительные формы заполнили дверной проем, и есть регент.
Между регентом и его племянником не нашлось никакого внешнего сходства. Регент был представительным мужчиной за сорок, тучным, с массивными плечами. Темно-каштановые волосы и борода никак не намекали, что они с белокурым Лораном могли вырасти на одной ветви семейного древа.
Регент мельком осмотрел Деймена.
– На рабе видны побои.
– Он мой. Я могу с ним делать, что захочу.
– Не можешь, если хочешь забить его до смерти. Это недопустимо для дара короля Кастора. У нас с Акилосом договор, и я постараюсь, чтобы он не был подвергнут опасности сиюминутной прихотью.
– Сиюминутной прихотью, – машинально повторил Лоран.
– Я ожидаю, что ты будешь уважать наших союзников и заключенный договор, как и все мы.
– Значит, в договоре говорится, что я должен возлечь с отбросами акилосской армии?
– Не глупи. В постель бери кого хочешь, но цени дар короля Кастора. Ты уже сумел уклониться от своего долга на границе. Но обязанностей при дворе тебе не избежать. Найди рабу подходящее занятие. Это мой приказ, и я надеюсь, что ты подчинишься.
На мгновенье показалось, что Лоран возмутится, но он сдержался и вымолвил лишь:
– Да, дядя.
– Теперь пойдем. Не будем больше к этому возвращаться. К счастью, мне сообщили о твоих действиях
– Да. Как хорошо, что вам сообщили. Мне бы не хотелось причинять вам беспокойство, дядя, – сказал Лоран учтиво, но что-то такое крылось за этими словами.
Регент ответил таким же тоном:
– Рад, что мы понимаем друг друга.
Их уход должен был бы стать облегчением, как и вмешательство регента в дела племянника. Но Деймен вспоминал выражение в голубых глазах Лорана, и хотя его оставили в покое и остаток ночи больше никто не тревожил, он никак не мог решить, улучшила ли милость регента его положение или ухудшила.
Глава 2
– Регент был здесь ночью? – безо всяких вступлений обратился к Деймену давешний бородатый мужчина с многочисленными кольцами на пальцах. Когда Деймен кивнул, тот нахмурился – две морщины пересекли лоб. – В каком настроении пребывал принц?
– В замечательном, – ответил Деймен.
Мужчина тяжело посмотрел на него. Он прервался, чтобы дать короткий приказ слуге, убирающему остатки трапезы Деймена. Потом продолжил разговор:
– Я – Радель. Я – смотритель. Я поясню лишь одно. Мне сказали, что в Акилосе ты напал на стражу. Если сделаешь это здесь, я прикажу опоить тебя, как на борту корабля, и ты будешь лишен многих привилегий. Ясно?
– Да.
Еще один суровый взгляд, словно его ответ показался подозрительным.
– Присоединиться к дому принца большая честь для тебя. Многие желают заполучить такое место. Из-за чего бы ты ни впал в немилость на родине, это даровало тебе привилегированное положение здесь. Даже за одну возможность ты должен на коленях низко кланяться в благодарность принцу. Позабудь свою гордость, как и жалкие заботы твоей прошлой жизни. Ты существуешь лишь за тем, чтобы угождать наследному принцу, который взойдет на трон и будет править этой страной как король.
– Да, – ответил Деймен, стараясь выглядеть благодарным и согласным.
Проснувшись, он не ощутил замешательства по поводу того, где находится, в отличие от вчерашнего дня. Память была ясная. Его тело из-за побоев воспротивилось движению, но Деймен, быстро оценив свое состояние, рассудил, что боль вовсе не страшнее той, что он иногда отделывался на тренировочном плацу, и отмахнулся от нее.
Пока Радель говорил, он услышал звуки незнакомого струнного инструмента, наигрывающего вирскую мелодию. Музыка доносилась сквозь резные отверстия в дверях и окнах.