Плененный тобой
Шрифт:
– Что тебе снилось?
Кончиками пальцев она оставила мокрый след на моей коже. Испуганный, я в ужасе стер со щеки слезы, катящиеся по ней. Где-то в уголке сознания, я почувствовал затяжную тень своего сна.
Остатки сна заставили меня дрожать всем телом. Дрожь по спирали спускалась по телу.
Перекатившись к ней, я схватил ее в объятия. Услышав вздох, я понял, что сжал слишком сильно. Ее кожа была холодной на ощупь, но под ней она была теплой и я поглощал это тепло, вдыхал ее запах, чувствуя, как мое горе отступает от близости
Я не мог вспомнить, что за сон мне приснился, но он отказывался отпускать меня.
– Тише, тише, - напевала она, запустив пальцы в мои влажные от пота волосы, другой рукой она гладила меня вдоль спины.
– Все хорошо. Я рядом.
Я не мог дышать. Я боролся за каждый глоток воздуха, когда из моих горящих лёгких вырвался ужасный звук. Рыдания. Боже. Снова и снова. Я никак не мог остановить эти жуткие приступы.
– Милый.
Она обняла меня сильнее, переплетая свои ноги с моими. Она мягко покачивала нас, шепча нежные слова, которые я не мог расслышать из-за моего сердцебиения, пытающегося перекрыть невидимую боль.
Я окутал ее собой, держась за единственное, что могло меня спасти - любовь.
- Гидеон!
Ева прогнулась в спине, в то время как я жестко вошел в нее. Раздвинув коленями ее широкие бедра, я толкал член все глубже и глубже.
Она вцепилась руками в мои запястья, а ее голова качалась в такт движениям, пока я жестко трахал ее.
***
Бывали дни, когда я будил ее нежно. Сегодня явно было не такое утро.
Я проснулся от пульсирующей эрекции, головка моего члена была влажной от перевозбуждения и упиралась в соблазнительный зад Евы.
Я разбудил ее жадно, нетерпеливо, посасывая ее соски, пока они не набухли, и проскользнул пальцами в ее влагалище. Она заводилась от моих прикосновений, отдавалась мне целиком, отдавалась мне.
Боже. Как же сильно я ее любил.
Необходимость кончить сжала мои яйца словно в тиски. Совершенное давление. Она была такой упругой, удивительно уютной и такой мокрой. Мне было недостаточно. Недостаточно глубоко, даже когда почувствовал, как она сжимается вокруг моего члена в преддверии оргазма.
Она отзывалась на каждое мое движение, ее пятки скользили по простыням, а груди подскакивали от каждого толчка. Она была такой маленькой и такой мягкой, а я трахал ее со всей силой, что таилась во мне.
Возьми меня. Возьми у меня все. Хорошее и плохое. Все. Возьми все это.
Изголовье кровати ударяло в смежную с нашими квартирами стену в бешеном ритме, который так и кричал о сумасшедшем сексе. Так же, как рычание, вырывающееся из моего горла, животные звуки моего удовольствия, которые я даже не пытался сдерживать.
Я любил трахать свою жену. Жаждал ее. Нуждался в ней. И мне было не важно, знал ли кто-нибудь, что она для меня значила.
Ева выгнулась, вонзая зубы в мои бицепсы, ее укус скользил по моей
Ева вскрикнула. Я зашипел, когда она сжалась вокруг меня как кулак.
– Давай, детка, - процедил я сквозь зубы, мои челюсти сжались в попытках остановить надвигающийся оргазм и желание выплеснуть в нее каждую свою каплю.
Вращая бедрами, я прижался к ее клитору, удовольствие пробежало по моей спине, когда она простонала мое имя и кончила вокруг меня в пульсирующих содроганиях.
Я грубо поцеловал ее, впитывая ее вкус, изливаясь в нее с протяжным стоном.
***
Ева слегка споткнулась, когда я помогал ей выйти с заднего сидения «бентли» перед зданием Кроссфайр.
Она внезапно покраснела и бросила на меня взгляд.
– Ты засранец.
Я вопросительно поднял брови.
– Меня шатает, а тебя нет. Секс-машина какая-то.
Я невинно улыбнулся:
– Мне жаль.
– Нет, не жаль.
Ее ухмылка исчезла, когда она оглядела улицу.
– Папарацци, - мрачно произнесла Ева.
Я проследил за ее взглядом и увидел фотографа, направляющего объектив камеры на нас из открытого окна пассажирского сиденья автомобиля. Схватив за локоть, я потащил ее в здание.
– Если мне придется каждодневно укладывать волосы, - пробормотала она, - то ты будешь вынужден сам справляться со своим утренним стояком.
– Ангел, - я притянул ее к себе и прошептал:
– Я готов нанять парикмахера на полный рабочий день, лишь бы не лишаться твоей киски по утрам.
Она толкнула меня в бок.
– Боже! Знаешь, ты грубый! Некоторые женщины обижаются на это слово.
Она прошла вперед и, миновав турникеты, присоединилась к толпе, ожидающей лифт.
Я встал за ней.
– Ты не одна из них. Тем не менее, я, возможно, рассмотрю другие варианты. Вспоминается, твоим любимым было - влагалище
– О, Боже! Замолчи, - засмеялась она.
Мы расстались, когда она вышла на двадцатом этаже, а я продолжил подниматься в «Кросс Индастрис» уже без нее. Это не продлится долго. Когда-нибудь Ева будет работать со мной в одной команде, помогая строить наше совместное будущее.
Я перебрал в голове мириады путей к достижению этой цели, пока шел, заворачивая за угол, к себе в офис. Мой шаг замедлился, когда я увидел, ожидающую меня за столом Скотта, стройную брюнетку.
Я собрался с духом, чтобы снова иметь дело с мамой. Потом она повернула голову и я увидел, что это оказалась Коринн.
– Гидеон.
Она изящно встала на ноги, ее глаза засияли. Стоит признать, что такой же взгляд я иногда наблюдал и на лице Евы.
Мне стало неприятно от тепла в глазах Коринн. Беспокойство скользнуло по моей спине, напрягая мышцы. Последний раз, когда мы встречались, был вскоре после того, как она пыталась покончить с собой.