Плени меня
Шрифт:
Я надеваю туфли, позволяя ей получить фору, которая, по ее мнению, поможет, прежде чем я пойду за ней. Она на полпути к границе леса, оглядываясь через плечо каждые несколько шагов.
Когда она замечает меня, она начинает кричать.
Я улыбаюсь.
Я сказал ей, что произойдет, если она сбежит. Если она попытается убежать от меня. Она должна была убедить меня, что я могу доверять ей, но для усвоения некоторых уроков требуется время. Некоторые требуют наказания.
Когда она пересекает линию деревьев, я теряю из виду
Ее ноги хрустят по тусклому лесу передо мной, направляя меня прямо к ней. Теперь она перестала кричать, наконец-то придя в себя, поняв, что здесь никого нет, кроме нас двоих. Именно поэтому я привел ее сюда.
— Принцесса, — зову я. Даже не вспотел, но готов поспорить на свою жизнь, что она уже задыхается.
Ветки и листья хрустят под моими ногами, пока я не останавливаюсь. Тишина. Она больше не бежит.
Она прячется.
Не уверен, что хуже — ее мысль, что она может убежать от меня, или мысль, что она может спрятаться от меня.
Я иду по ее очевидному следу между деревьями. Если вы охотились раньше, вы никогда не пропустите признаки. Царапина на коре, в которую впились ее ногти, щель между листьями, по которой пробежали ее ноги, струйка крови там, где она порезала ногу.
Когда я упираюсь ладонью в кору и наклоняюсь вокруг дерева, уверенный, что именно там найду ее, что-то острое и тяжелое ударяет меня по затылку.
ГЛАВА ДВАДЦАТАЯ
НОЭЛЬ
Я ожидаю, что Бо упадет ничком, без сознания. Но он разворачивается, совершенно уверенно держась на ногах, и рычит на меня.
Затем он делает выпад.
Ветка вылетает у меня из рук, и Бо обрушивается на меня, как кирпичная стена. Ветви и корни впиваются мне в спину, заставляя меня задыхаться от боли.
Я не знаю, о что я порезала ногу, но как только я начала прихрамывать, я поняла, что больше не смогу бежать. Я должна была бороться.
Я должна былв знать, что никогда не смогу выиграть у него бой.
Он кладет руки по обе стороны от моей головы, прижимая меня к земле. Ярость бушует в его глазах так, как никогда раньше. Так, что это пугает меня. В каком-то смысле это меня возбуждает.
Бо наклоняется, его щека касается моей, когда он шепчет мне на ухо:
— Ты так легко не отделаешься, принцесса.
Я должна быть в ужасе, кричать и бороться с ним изо всех сил, которые у меня остались.
Но его глубокий голос мне на ухо, его дыхание на моей коже заставляют мои бедра сжиматься.
Каждый дюйм его тела вдавливается в меня. Каждый длинный, твердый дюйм.
Он цокает.
— А я думал, мы начинаем ладить. Я даю тебе все, что тебе нужно — я приношу тебе художественные принадлежности, я кормлю тебя, я брею тебя, я сохраняю тебе жизнь.
— Ты запер меня в своем подвале. Конечно, ничего не будет достаточно.
За исключением того, что я не совсем уверена, что это правда.
Мое сердце бешено колотится. Я просто убегала от него. Я только что напала на него. Но почему-то все, чего я хочу сейчас, это чтобы он прижался своими губами к моим.
Бо никогда не был так опасен, даже когда приставил нож к моему горлу.
Я в опасности поддаться ему. Моим собственным самым темным желаниям.
Я извиваюсь под ним, отчаянно пытаясь вырваться и из его тела, удерживающего меня в плену, и из желания к нему, горящего внизу моего живота.
— Прекрати извиваться, или я тебя трахну. — Низкое, чувственное предупреждение.
Я замираю. Должно быть, я ненормальная, потому что часть меня хочет, чтобы Бо сорвал с меня одежду и трахнул меня прямо здесь, в этом лесу. Втоптал меня в грязь, где никто не услышит моего крика.
— Я думала, ты охотишься на сексуальных хищников, — выдыхаю я.
— Ты бы умоляла об этом, принцесса. — Он трется своей твердой длиной у меня между ног. Удовольствие поет во мне, и я мгновенно понимаю, что он был бы прав.
Он перестает двигаться и сердито смотрит на меня сверху вниз. Непроизвольно я прижимаюсь к нему, пытаясь избавить свою киску от тупой, пульсирующей боли.
Его серый пристальный взгляд скользит вниз, длинный шрам над глазом разглаживается, пока он наблюдает, как я отчаянно трусь об него.
— Я говорил тебе, что ты не захочешь, чтобы я нашел тебя, — рычит он.
Тепло разливается у меня между ног.
Он ошибался. Я рада, что он нашел меня.
Невозможная улыбка порхает по моим губам.
Внезапно он отталкивает меня и подхватывает на руки, заставляя взвизгнуть. У меня болят спина и нога, но почему-то его, кажется, совершенно не беспокоит удар, который он получил по голове.
Когда он несет меня обратно в дом, я не пытаюсь убежать, даже когда он пинком захлопывает за собой дверь и спускается по лестнице в подвал.
Он осторожно опускает меня на матрас, мои рисунки рассыпаются, и я не могу сказать, улучшила я свое положение здесь или ухудшила.
Пока он не начнет скручивать веревку в петлю.
Мое сердце колотится, дыхание сбивается.
— Пожалуйста, не связывай меня снова.
Он не произносит ни слова, приближаясь с веревкой.
Я встаю и отступаю к стене.
— Оставь меня в покое.
Он не хватает меня и не наматывает веревку на мои запястья. Вместо этого он ложится на матрас, небрежно опираясь на локоть.
— Я уйду, когда захочу, — просто говорит он. — Разденься для меня.
Нет. Нет, нет, нет. Я не позволю ему оставить меня голой и распластанной.