Пленница Белого замка
Шрифт:
– Вы не заплатили.
– Вчера. За три дня вперед.
Что же им всем так денег от меня хочется? Капитан потребовал плату авансом, а этот вообще готов по несколько раз на дню захаживать.
– Значит, завтра комната освободиться?
– Значит. А теперь будь добр, вели принести мне обед сюда. Да, время прошло, но ведь за еду я тоже заплатила. Или деньги вернешь? И насчет завтрашнего дня. Он тоже оплачен. Ты можешь вернуть оплату продуктами. Собери их в дорогу.
Расставаться со звонкими кругляшами хозяин не хотел. Я только успела ополоснуть руки и лицо, как Бээс принесла миску
Я жадно отпила половину. От ледяного кваса заломило зубы, и стало больно горлу. Не простудиться бы. Нельзя мне болеть. И я отставила кружку.
Мясо разварилось так, что кусочки распадались во рту от прикосновения зыка. Травы придали блюду аромат, подливка, пропитав свежий хлеб, оказалась необычайно вкусной. Проглотив последний кусочек, я поняла, что переела. Ох, если бы другой голод можно было утолить так просто! Но заполнить пустоту, которая тугим узлом свернулась в животе, я не могла.
Отставив миску, я вытянулась на кровати. Ноги свела легкая судорога. Немало пришлось побегать. Зато остаток дня, вечер и ночь – мои. Можно лежать и бездельничать. Я глубоко вздохнула. Пошевелила пальцами ног. В сотый раз оглядела комнату. Совсем недавно валялась, беспомощная, под деревом в лесу. А теперь – у меня есть деньги, крыша над головой, еда. Завтра утром я поднимусь на борт корабля, и расстояние между мной и домом сократиться. Правда, в заливе опасно, пираты и армады воюющих стран не слишком разбирают, что за корабль пересекает воды, которые они считают своими. В крайнем случае, можно попробовать попасть домой по суше. Через Лиграс. Надо только перевалить Лунные горы…
Конец пути терялся далеко в будущем, но я не боялась. Самый свой сильный страх я пережила давным-давно…
В тот день нам с Кэмом исполнялось по десять лет. Согласно обычаю, отец устроил большой праздник. Приехали родственники, мои подружки и друзья родителей. Те, кто не смог, прислали поздравления. Даже Его Величество передал подарок и пожелание быть достойными отпрысками главы Дома.
Мы собираемся в большом зале. Простолюдины веселятся за пределами Замка. Отец велит накрыть столы прямо на поляне. Мне дозволяют посмотреть издалека, из окна отцовского кабинета. До слуха долетают смех и музыка, люди внизу бегают, танцуют и угощаются. Сквозь ворота замка то и дело выезжают телеги с новой снедью.
– Видишь? Они надолго запомнят этот день. А теперь пошли, не нужно заставлять гостей ждать.
Отец на руках выносит меня из комнаты. Его новый жилет пахнет яблоками и лилиями. Он сам собрал букет в саду, и нарвал первых, летних яблок. Рассыпчатых, моих любимых.
Я сижу справа от отца, Кэм – слева от матушки. И слушаем, как гости возносят здравницу нам, родителям, и всему Дому Орвов. Через несколько часов хочется убежать, скинуть жесткое парчовое платье, в котором так жарко, и, надев льняную рубаху, умчаться в тенистый сад.
Но –
Гонец прибывает ближе к вечеру. Входит в зал. Собравшиеся замолкают, видя герб на черном дублете – серебряный замок. А отец тут же поднимается со своего места. Посланцы Гарда, хозяина Замка-на-Скале всегда принимаются безотлагательно.
Он привез письмо и подарок. Один. Для Кэма. Я растеряна, а отец, пробежав глазами послание, позволяет нам с братом покинуть зал.
Веселье переносится в сад. Мы играем в прятки, кормим карпов, которые приплывают на звон колокольчика и любуемся лилиями, что затянули поверхность пруда.
Вечером оставшиеся ночевать гости расходятся по комнатам. Но не мы с Кэмом. Гонец от Гарда – редкое и важное событие. А еще я очень обижена, на старика за отсутствие подарка. Кэм тоже злится и обещает отплатить при случае. Так что остаток вечера мы проводим в тайной комнате, жуя сладости и первые яблоки.
Утром служанки прячут от меня глаза. А няня жалобно смотрит и плачет. В последний раз я её такой видела на похоронах Лии, новорожденной сестренки. Она прожила всего три месяца, но оплакивали её гораздо дольше.
– Что случилось? Кто-то умер?
Няня качает головой и выходит из комнаты. Она выбежала бы, да возраст не позволяет. А горничные молчат. Только поспешно облачают меня в новый наряд.
– Я не хочу парчу! Где синее платье? То, с белыми васильками?
– Гости еще в замке, госпожа. Вам следует носить парадные одежды. Или вы хотите, чтобы поползли слухи о нищете и скупости Лорда? Скажут, что он не может одеть дочь как следует даже в день её десятилетия!
Подводить отца нельзя. Раз мой долг – носить колючий, негнущийся наряд, я буду его носить. Только… скорее бы гости разъехались! Тогда можно будет снова бегать по всему Замку, прятаться в саду, купаться и ездить верхом на Звездочке. Звездочка! Сегодня же охота! Почему меня засветло не разбудили? Отец обещал, что я тоже поеду! Он всегда, всегда держит слово!
– А где охотничий наряд?
– Господин отменил охоту. И велел, чтобы вы сразу, как проснетесь, пришли к нему в кабинет.
Я холодею. До завтрака отец вызывает к себе, только если накануне мы сильно набедокурили. Но ведь вчера ни я, ни Кэм… Кэм! Он напроказил, а отвечать теперь мне!
Отец стоит у окна. И, кажется, не сразу меня замечает. А когда поворачивается, вижу красные глаза. Плакал? Мой несгибаемый, сильный Лорд? Гоню от себя страшную мысль. Слезы отца означают крушение мира. И я решаю, что это ветер бросил ему в лицо пригоршню пыли.