Пленница Гора

Норман Джон

— Отлично, — кивнула Юта. — Что мы поймали на этот раз?

— Не знаю. Такого животного я еще не видела.

— А почему ты его не принесла?

— Я побоялась к нему прикоснуться.

— Ох, Эли-нор, — рассмеялась Юта, — ты такая трусиха!

— Юта, пожалуйста, сходи за ним сама. Оно такое страшное! Я побоялась взять его в руки.

— Ладно, я его принесу, — согласилась она, возвращаясь к работе.

Я бросила через плечо испуганный взгляд на тропу.

— Разве ты не пойдешь прямо сейчас? — спросила я с наигранным

удивлением.

— К чему такая спешка? — пожала плечами Юта.

— Кто-нибудь может заметить поставленные нами силки. Зачем нам привлекать к себе внимание? Юта подняла глаза.

— Ты права, — согласилась она. — Нужно забрать животное как можно скорее. — Она бросила на землю охапку хвороста и сказала: — Пойдем, покажешь, где ты поставила силки.

— Нет! — воскликнула я.

Юта посмотрела на меня с удивлением.

— Ты не пройдешь мимо них, — принялась я ее убеждать. — Они стоят возле самой тропы, той, что мы с тобой приметили, с левой стороны. Ты их не пропустишь! А я так устала…

— Ладно, — сказала Юта и пошла по направлению к той поляне, где я увидела разбойников Хаакона.

Сердце у меня готово было выскочить из груди.

Стараясь идти бесшумно, я на некотором расстоянии последовала за ней. Я нашла и на всякий случай взяла с собой большой увесистый камень.

Отойдя подальше от места нашей стоянки, я присела под куст и стала ждать, что будет.

Внезапно в лесу, еще далеко отсюда, я услышала мужские крики. Сердце у меня тревожно забилось. Они поймали ее!

Вдруг уже гораздо ближе послышались шаги бегущего человека и треск ломающихся ветвей. В двух шагах от меня из кустов выскочила Юта. На лице у нее застыл ужас.

— Скорее, Эли-нор! — увидев меня, закричала она. — Бежим! Там охотники за рабами!

— Я знаю, — спокойно сказала я.

Она остановилась как вкопанная, не понимая, почему я не двигаюсь с места.

Не давая ей опомниться, я ударила ее камнем по голове.

Преследователи должны найти ее, а не меня!

Юта застонала и опустилась на землю. Слева над глазом у нее выступила кровь.

Я положила камень рядом с ее лицом. Преследователи подумают, что она споткнулась и ударилась головой о камень. Лишь бы они не догадались, что в лесу прячется еще одна рабыня! Я снова спряталась в кусты и стала ждать.

Юта попыталась подняться на ноги, но тут же со стоном снова упала. Она была без сознания.

Показавшиеся из-за деревьев мужчины подхватили ее на руки и понесли. Они на ходу сорвали с нее невольничью рубаху и, не замедляя шаг, связали ей руки.

Я была довольна. Они поймали Юту вместо меня.

Я только опасалась, что, придя в сознание, она расскажет мужчинам, что я где-то поблизости. Однако какое-то внутреннее чувство подсказывало мне, что она этого не сделает. Юта честна и наивна. Я знала, что она меня не выдаст.

Я не могла нарадоваться тому, как ловко я провела вокруг пальца своих преследователей.

Теперь

я могла продолжать свое начатое с Ютой путешествие в Равир. Думаю, я сумею его отыскать. В деревне я скажу, что была подругой Юты, которую жители селения, надеюсь, еще не забыли. Местные жители, конечно, примут меня и, наверное, полюбят. Со временем они помогут мне добраться до Телетуса — до острова торговцев, где я отыщу приемных родителей Юты. Я не сомневалась в том, что они станут заботиться обо мне так же, как прежде заботились о Юге: ведь я была подругой их названой дочери, много лет назад пропавшей по дороге к Сардарским горам. Я скажу, что Юта просила меня отыскать их, ее приемных родителей, и от их имени пообещала, что они позаботятся обо мне. Я расскажу, как мы с Ютой старались вернуться на этот остров, но по дороге попали в руки работорговцев, и только мне, к несчастью, одной, удалось убежать. Неужели они откажутся уделить мне немного тепла и ласки? Нет! Конечно, нет! Я сумею занять в их сердцах то же место, которое прежде было отдано Юте. Они полюбят меня, и я позволю им считать себя их приемной дочерью.

Я была очень довольна собой.

Прошло несколько дней. Я продолжала свое путешествие к Равиру. Я шла ночью, а днем пряталась в небольших рощицах из деревьев ка-ла-на…

Солнце давно взошло, и я лежала, ворочаясь, на охапке травы, надежно замаскировавшись среди густого кустарника. Глаза у меня закрывались, но уснуть не давала гудевшая возле лица мошкара. Прошлой ночью я хорошо поела. Еще издали я заприметила крохотное селение и, подойдя поближе, стащила с шеста повешенный для просушки большой кусок мяса. Это было гораздо лучше того, что я могла поймать в свои силки.

С тех пор как Юта оказалась в руках преследователей, я не жарила себе мяса. Во-первых, я ни разу не смогла самостоятельно развести огонь, а во-вторых — и это самое главное — я теперь знала, насколько это опасно.

Я обходилась фруктами, лесными орехами и съедобными кореньями. Иногда моя вынужденная скудная диета дополнялась мясом какой-нибудь мелкой дичи — птицы или лесного урта, — попавшейся в расставленные мной силки. Но в последние две ночи мне сказочно повезло: я дважды наткнулась на небольшие селения и ухитрилась стащить пару кусков вяленого мяса. Я решила, что питаться подобным образом для меня самое подходящее дело.

Я никогда не смогу себя пересилить и даже ко рту не поднесу тех мерзких водяных жуков, которых ела Юта, и отвратительных зеленых насекомых, которых она выковыривала из-под коры поваленных деревьев. Как бы они ни были богаты белками и протеинами, я лучше ноги протяну от голода, чем заставлю себя проглотить хоть одну такую гадость!

Куда лучше утащить кусок мяса во встречающихся у меня на пути селениях, у бестолковых крестьян! Я даже не стала особенно удаляться от селения, решив этой ночью снова полакомиться вяленым мяском и прихватить еще кусочек на завтрашний день.