Пленница Хургады, или Как я потеряла голову от египетского мачо

Шилова Юлия Витальевна

— Валя, ты помоги матери убрать посуду и принеси нам чай. А я пойду посижу с мужчинами.

— А что ты будешь там делать?

— Курить гашиш.

— Но ведь это же наркотик!

— Я не знаю, о чем ты говоришь, но иногда я курю гашиш.

— Зачем тебе это нужно?

— Затем, что я мужчина.

Валид направился следом за остальными мужчинами и, уходя, распорядился через полчаса принести на мужскую половину чай. Став собирать грязную посуду, я вдруг почувствовала, что мне почему-то захотелось плакать. Мне вдруг показалось, что я попала в какое-то Средневековье и на меня смотрят как на прислугу, рабу, никому нет никакого дела, что творится у меня на душе.

В свои многочисленных сообщениях Валид постоянно писал мне о том, что его родители за нас молятся и мечтают, чтобы мы были всегда вместе. Глядя на мою свекровь, было достаточно тяжело представить, что эта женщина способна за меня молиться или, на худой конец, сказать хоть одно хорошее слово в мой адрес. Я вообще сомневалась в том, что эта мрачная женщина хотела видеть меня рядом со своим сыном. Мне было глубоко обидно, что я вытащила Валида из тюрьмы, а его мать даже не захотела в благодарность за это мне хотя бы улыбнуться. Да и какой-то праздничный ужин странный, словно у нас сегодня не радостное событие, а поминки. Взяв приготовленный свекровью поднос с чаем, я направилась в комнату к мужчинам для того, чтобы подать каждому из них чай.

Валид посмотрел на меня какими-то, безразличными, стеклянными глазами и, не говоря ни единого слова, принялся курить дальше гашиш. Как только мой поднос полностью опустел, я наклонилась к нему, как можно ближе и тихо проговорила:

— Гашиш — это наркотик. У нас в России за это полагается статья.

— Ты не в России, — раздраженно ответил Валид и жестом дал мне понять, что я должна уйти.

— Я не хочу, чтобы ты курил гашиш. Мне противно! Давай завязывай. У нас с тобой сегодня первая брачная ночь, а ты бросил меня на произвол судьбы и балуешься наркотой. Ты должен немедленно это прекратить: от наркоманов редко бывает хорошее потомство.

— Иди, помогай матери по хозяйству. Ты не должна находиться в комнате с мужчинами и слушать, о чем они говорят. Уходи.

— А ты не должен курить гашиш, — попробовала возразить я супругу.

— Я сам знаю, что я должен, а что — нет. Я мужчина, а ты моя жена и обязана меня слушаться и во всем подчиняться. Не зли меня!

Валид посмотрел в мою сторону таким свирепым взглядом, что я не стала испытывать судьбу и вышла из комнаты, ощутив, как на мои глаза набежали слезы. Я хотела было уйти в каморку, которую выделили нам с мужем, но свекровь как-то грубо схватила меня на руку и подвела к большой куче грязного белья. Даже не зная арабского языка, я поняла, что мне необходимо всю эту кучу перестирать.

Пока я стирала белье, рядом со мной крутились младшие сестренки мужа и всячески пытались меня развеселить. От них веяло добротой и теплом. Они были какой-то отдушиной и лучиком света в этом темном царстве с серыми стенами. Перестирав белье, я ушла в «свою» комнату, упала на кровать и дала волю чувствам. Вдоволь наревевшись, я достала свой мобильный телефон и принялась читать сообщения, которые еще вчера присылал мне Валид в Москву.

«Валя, твои глаза похитили мою душу. Теперь она навеки принадлежит тебе». Мои слезы закапали на экран телефона, я вытерла мобильный об юбку и прочитала следующее сообщение: «Я не хочу жить серой, безрадостной и одинокой жизнью. С тобой я решил полностью изменить свою жизнь». Прочитав последнее сообщение несколько раз, мне захотелось добавить к нему фразу «за твой счет». Получилось бы: «С тобой я решил полностью изменить свою жизнь за твой счет».

— Вот так более верно, — шепотом произнесла я и вытерла слезы. — В России на меня мужик за двадцать тысяч баксов молился бы, а этот делает вид, как будто я ему ничего не

давала.

Набрав номер телефона своей мамы, я постаралась скрыть свою боль и тоску в голосе:

— Мамочка, ты будешь со мной разговаривать? У меня все очень хорошо. Я вышла замуж. Свадьбу мы решили сыграть позже, когда я привыкну к здешней жизни. Теперь я жена Валида. Он очень тебя любит и передает тебе пламенный привет. Сейчас мы приехали в Каир к его родителям, они приняли меня очень хорошо. Завтра мы уезжаем обратно к себе в Хургаду.

— Я очень рада за тебя, дочка, — грустным голосом сказала мать.

— У меня все хорошо, не волнуйся.

— Ты не голодна? — Мать тихонько всхлипнула, а я почувствовала, как мне захотелось вновь разрыдаться, но с огромным трудом мне удалось себя сдержать. Мать не должна знать, что творится у меня на душе. Пусть она думает, что у меня все хорошо и что я сделала правильный выбор.

— Мамочка, да что ты! Здесь все так вкусно. Скоро я сама научусь готовить арабские блюда.

— Как ты там без своего любимого шашлыка?

— Мамуля, ради своей любви я могу пожертвовать шашлыком. Это не такая уж большая жертва, — я постаралась перевести все в шутку.

— Ради своей любви ты пожертвовала всем на свете, — тяжело вздохнула мать, но тут же себя одернула: — Ладно, не будем о плохом. Там нормальные условия для проживания? Ты хоть спишь-то не на циновках?

— Да что ты! Тут все прекрасно, хорошая мебель, — соврала я. — Мамочка, не переживай. Все просто замечательно!

— Там же такой тяжелый климат, — по-прежнему переживала мать.

— Мама, ты же знаешь, что это мой климат. Я же у тебя теплолюбивое растение, я русскую зиму не люблю. Для меня — просто рай, когда тепло.

— Ладно, дочка. Переговоры дорогие. Я хочу, чтобы ты была счастлива и, чтобы у тебя все было хорошо. Сегодня в твою квартиру заселились квартиранты. Та семья, с которой ты договаривалась, почему-то передумала. Пришлось сдать квартиру мужчине. Ты не переживай, он на вид вполне приличный, даже не торговался, чистоту и порядок в доме гарантировал. Я буду за всем следить. Деньги, которые дает квартирант, буду копить. Ты не переживай. Буду откладывать все до копеечки. Все, что соберу, тебе отдам.

— Мама, ну что ты такое говоришь? Трать столько, сколько считаешь нужным. Сейчас же такая тяжелая жизнь — тебе хоть какое-то подспорье.

— Нет, дочка. Не думаю, что в России жизнь тяжелее, чем в Египте. А потратить эти деньги у меня рука не поднимется. Раньше ты на отдых в Египет ездила, а теперь, наоборот, захочешь приехать в Россию отдохнуть — и деньги тебе всегда пригодятся. А может быть, вообще решишь вернуться…

Убедив мать в том, что у меня все хорошо, я почувствовала острую боль в сердце. Потом я позвонила Ленке.

— Лена, можешь меня поздравить. Я вышла замуж!

— Поздравляю!!! — радостно закричала в трубку подруга.

— Спасибо.

— Мы завтра с девчонками стол накроем и твою свадебку отметим. За это просто необходимо выпить, да и не то что выпить — за это нужно напиться! Слушай, а быстро-то как! Много денег сунули за то, чтобы вас так быстро расписали?

— Кому? — не сразу поняла я свою подругу.

— Как кому? Заведующей ЗАГСом! У нас же так быстро не регистрируют. Подаешь заявление и ждешь ровно два месяца, а если хочешь быстрее, то без взятки просто не обойтись. Нужно тысячу причин придумать: или беременность, или еще что-то в этом роде. А уж так, чтобы в этот же день расписали… Это сколько же денег нужно тогда отвалить! Или у них там все совсем по-другому? Может, у них не нужно свои чувства временем проверять?