Пленница миллиардера
Шрифт:
— Кирилл, уходи, ничего не получится.
— Почему?
— Я люблю другого, — говорю так просто. Хотя первый раз признаюсь в этом даже сама себе.
Кирилл кладет бутылку и цветы на стол. Подходит ко мне, я выставляю вперёд руку.
Тут только понимаю, что стою перед ним в открытой сорочке. Нет, она не прозрачная, но все равно неловко. Отворачиваюсь, чтобы взять халат, но Кирилл хватает меня за руку:
— И кто он такой?
— Это тебя не касается! — отвечаю ему также резко.
Кирилл стягивает губы в противную
— И что ты хочешь сказать, что уже не девственница?
Пытаюсь вытащить свою руку, не отпускает.
— Отпусти! — говорю ему.
— Сначала ответь на мой вопрос!
— Нет, не девственница, что тебе надо?
Кирилл моментально меняется в лице, как будто сбрасывает с себя какую-то маску:
— Значит, это только со мной у тебя ничего не получалось! Понятно, ну раз, ты не целка, то чего я с тобой церемонюсь? — Кирилл разворачивает меня к себе спиной и бросает на кровать.
Я поворачиваюсь, чтобы дать ему сильную затрещину, но вижу перед собой удивительную картину.
Кирилла за горло держит Роберт и поднимает его от пола. Кирилл издаёт хлюпающие звуки, задыхается.
Я тру глаза, неужели мне все это снится? Тру и снова смотрю. Картинка не пропадает.
Он отпускает Кирилла на пол и делает два удара по лицу, после которых Кирилл падает на пол.
Затем встаёт и убегает вниз по лестнице, не произнося ни слова.
Я смотрю на Роберта, а он на меня. Как это возможно?
Нашёл меня? Так быстро? Прошло всего две недели…
Подходит ко мне и прижимает к себе крепко, гладит по волосам. Чувствую знакомый запах, значит, он точно настоящий.
— Откуда ты взялся? — спрашиваю у него.
— Я пришёл сюда, пока ты спала, сидел рядом и ждал, когда проснёшься. Когда услышал шум — спрятался в шкафу. Хотел узнать, с кем ты сюда приехала.
Смотрю на тот шкаф. Они здесь сделаны, как отдельная подсобка с дверью, действительно, можно стоять там в полный рост, не замеченным. Значит, он слышал весь разговор?
Блин. Я же сказала, что люблю.
Отстраняюсь. Сажусь на кровать, Роберт садится рядом и сыплет на меня вопросами:
— Зачем ты сбежала? Да ещё с этим полоумным. Это ты с ним раньше встречалась?
Я ничего не могу сказать. Не знаю, как объяснить. Начинаю с лёгких вопросов:
— Кирилла я случайно встретила на улице, он помогал мне до сегодняшнего дня. И вёл себя нормально. Не знаю, что на него нашло.
Роберт пододвигается и снова обнимает. Прижимаюсь ухом к его груди, слышу, как быстро бьется его сердце.
Он повторяет первый вопрос:
— Зачем ты сбежала от меня, Алиса?
Я молчу, глажу живот, не знаю, что ответить.
Глава 30
Роберт ждёт, я все молчу.
— Ладно, давай собирайся, поедем в гостиницу, — говорит он и встаёт.
— Нет, я не хочу возвращаться, — неожиданно прихожу в себя, вспоминаю,
Говорить то, что собираюсь сказать, смотря на него, очень трудно: его волосы необычно зачёсаны назад, вместо белой рубашки обычная майка, на лице отросшая щетина, как будто, правда, переживал за меня… И вообще, он выглядит сейчас обычным человеком. Не миллиардером, который покупает женщин.
Говорю ему:
— Я хочу остаться здесь, я больше тебе не принадлежу.
Роберт подходит близко, теперь я смотрю на него снизу вверх, а он спрашивает:
— Почему? — и я слышу в его голосе нежность, мне становится грустно, появляются слёзы.
— Просто не хочу, не могу…, — говорю тихо и неуверенно.
Роберт стоит, не шевелится. Затем протягивает ладони к моему лицу, убирает мои слёзы, гладит по волосам и щеке.
— Ты мне нужна, — произносит уверенно.
Слёзы перестают течь, зато колени трясутся от чего-то, смотрю на него и жду объяснений, а он меня целует вместо этого. Но я быстро отстраняюсь: не хочу терять контроль и снова падать в пучину страсти, это только ещё больше все запутает.
— Не надо, Роберт, я не хочу больше быть пленницей, хочу быть свободной.
— Ты не будешь моей пленницей.
— А кем я буду? — спрашиваю с вызовом.
Тяжело вздыхает и опускает взгляд вниз, затем резко прижимает к себе, смотрит в глаза, произносит одними губами (как будто хочет, чтобы услышала только я):
— Я не умею любить, но тебя попытаюсь.
Понятия не имею, что это значит, но вижу по Роберту, что ему стоило больших усилий это произнести. Была бы я одна, мне было бы этого достаточно. Но я больше не одна.
Пытаюсь ослабить его хватку.
— Нет, Роберт, отпусти. Я нужна тебе как игрушка, и ты хочешь ещё поиграть, а я не хочу.
Снова целует, да так, что этот поцелуй прервать невозможно: слишком сладкий вкус его губ, слишком нежные прикосновения его языка. При этом напористо и сильно, как обычно, живот сводит судорогой. Его рука скользит ниже под сорочку, он прерывает поцелуй, шепчет мне:
— Не обманывай себя, ты же тоже этого хочешь.
Тяжело дышу, восстанавливаю дыхание, отхожу от него подальше:
— Вот видишь, даже сейчас ты не оставляешь мне выбора, снова за меня решаешь, чего я хочу.
— Не понимаю, что с тобой такое? Чем я тебя обидел? — подходит ко мне, теперь почти кричит.
Тяжело дышит, успокаивается и продолжает:
— Ладно? Хочешь, чтобы я сказал словами? — подходит вплотную и смотрит как зверь. Я упираюсь в стенку, отступать некуда, а Роберт ставит руку надо мной, наклоняется:
— Неужели сама не видишь, как я к тебе отношусь? Да я же одержим тобой. Это ты вертишь мной как хочешь и сводишь меня с ума! Потому что я места себя не находит, пока искал тебя, потому что я не могу о тебе не думать. Из всех женщин только тебя одну хочу.