Пленница Палача
Шрифт:
Камин уже почти прогорел. В комнате нестерпимо жарко. На кровати никого.
Подхожу к окну и приоткрываю его. Свежий воздух врывается в комнату, наполняя её кислородом.
Делаю глубокий вдох.
Я волнуюсь.
Боюсь идти к нему, но одновременно не могу не идти.
Ноги начинают трястись. Я не знаю, как унять эту дрожь, поэтому просто собираю волю в кулак и открываю дверь ванной комнаты.
В воздухе витают влажные клубы пара.
Палач сидит в ванной.
Вода доходит ему лишь до пояса.
Его
Губы кажутся неестественно бледными.
Нервно сглатываю, подходя ближе. Он, ведь, жив?
Опускаюсь на колени и провожу пальцами по могучим плечам.
Горячий. Он такой горячий...
Дотрагиваюсь до лба, покрытого капельками пота.
Внезапно сильная рука перехватывает моё запястье.
– Это ты, - он не спрашивает, а утверждает.
Палач открывает глаза и смотрит на меня.
Пронзительно и остро.
– Вернулась, - его тихий голос кажется ровным и спокойным.
– Зачем?
– Ты сказал, что теперь я должна спать тут, - говорю, опуская взгляд.
В ответ мужчина молчит. Секунды кажутся безумно долгими.
Я замечаю, что вода порозовела от его крови... боже... что же делать? Как ему помочь?
– А тебе самой хочется этого?
– вдруг спрашивает он.
Сердце начинает биться чаще. Я... я сама не понимаю, чего бы мне сейчас хотелось... Пытаюсь представить, как ухожу от него... и внутри всё почему-то наполняется тоской.
– Да, - шепчут мои губы.
– Да, я хочу остаться тут. С тобой.
Поднимаю на него взгляд. Палач тоже смотрит на меня. В его взгляде читается необъяснимая грусть.
Сильные пальцы, до боли сжимающие моё запястье, начинают потихоньку слабеть.
Но я не убираю руку.
– У тебя жар, - провожу ладонью по горячим мышцам.
– Я принял антибиотики, должно помочь, - хрипит он.
– Что случилось?
– я продолжаю гладить его кожу.
– Я разворошил осиное гнездо, - усмехается он.
– Осы оборонялись и кусались.
– А как же Аркадий?
– взволнованно спрашиваю я.
– Ему удалось уйти, - цедит мужчина сквозь зубы.
– Леван пустился в погоню, скоро должен вернуться.
Значит, Аркадий всё ещё на свободе. Но мой брат в безопасности.
– Спасибо тебе, - улыбка благодарности трогает мои губы, и я заглядываю в его глаза.
– Мы забрали его бизнес, - холодно отвечает Палач.
– Ты тут не при чём, - его глаза сощуриваются.
– Это не ради тебя.
Я выдерживаю его взгляд.
Там, на дне этих бездонных, черных как ночь, зрачков я замечаю что-то новое. Намёк на беспокойство? Палач... защищается от меня? Он... меня боится? Боится, что я пойму правду. Или мне только это чудится?
– Да, я понимаю, - соглашаюсь, принимая правила его игры я.
– Но всё равно...
– я слегка поднимаюсь вверх
– Я тебе благодарна.
Хочу добавить ещё что-то, но ничего, чтобы могло выразить мои чувства не приходит на ум. При виде Дамира по телу расползается тёплая волна доверия.
Однако мужчина, будто испугавшись чрезмерной откровенности вновь превращается в камень.
– Никому не доверяй, Лира, - говорит он и, прикрывая глаза, откидывается на бортик ванны. – Доверие коварно. Оно опаснее вражеской пули. Оно может убить.
Я хмурюсь, не понимая, к чему он клонит, и с губ срывается быстрый вопрос:
– А как же ты? Я же могу доверять тебе?
Палач молчит, отвечая не сразу. Но когда он говорит, я слышу боль и усталость в его голосе.
– Доверять Палачу опаснее всего.
Лира
Чувствую жар, исходящий от его тела. Мы лежим рядом на атласных простынях.
У каждого из нас есть свои раны в душе и на теле. Я чувствую, как они выступают из-под кожи, просачиваясь на в этот полный отчаяния и одиночества мир.
Однако теперь мне кажется, что я не одна. Странное чувство общности наших с Дамиром судеб успокаивает меня.
Этот таинственный мужчина, лежащий рядом со мной, внушает такие противоречивые чувства...
Страх и трепет перед ним теперь отступают на второй план, давая место надежде. Надежде на то, что ещё не всё потеряно.
Быть может, с моей стороны глупо продолжать видеть в Палаче не только монстра, но и человека? Человека со своими сомнениями и тревогами... Очень одинокого человека.
Ему подвластно вершить чужие судьбы. Решать, кому жить, а с кого уже хватит. Но вместе с тем, ему не доступно тепло... любовь и доверие окружающим.
В каком-то смысле, он такой же нищий, как и я.
Мы лежим под одним одеялом, и я боюсь пошевелиться. Боюсь потревожить его покой.
Палач лежит на животе, повернув голову ко мне. Его глаза закрыты. Могучая спина вздымается от глубоких вдохов. Я лежу на боку и смотрю на него.
Брови хмуро сведены к переносице. Дыхание ровное.
Понимаю, что мне сейчас нужно тоже просто закрыть глаза и уснуть, но не могу позволить себе такую роскошь. Всё тело ужасно напряжено. Мышцы в любой момент готовы к тому, что нужно будет снова бежать.
Приглядываюсь к лежащему передо мной мужчине. Кожа на его спине испещрена множеством мелких шрамов. Уродливый рисунок начинается с плеч и идёт дальше, скрываясь от моих глаз под одеялом. Господи… откуда у него эти раны? Видимо, он получил их давно, так как они уже покрылись рубцами и побелели. Дамир говорил, что когда-то был на войне… Быть может, он попал в плен? Подвергся пыткам?