Пленница Палача
Шрифт:
– Кричи громче, Лира! – командует он.
Пытаюсь отбиваться ногами, но не вижу, куда бью.
– Не делай этого! – судорожные, почти животные крики вырываются из моей груди. – Не трогай меня! Урод! Ненавижу тебя! НЕНАВИЖУ!
Его руки дергают вверх подол платья.
Я не прекращаю рыдать.
Не могу поверить… он сделает это… он и правда готов на всё, лишь бы добиться своего…
Кожа щеки начинает саднить, когда я раз за разом трусь ею о поверхность стола.
Накатывает какая-то странная отрешённость. Перестаю кричать, лишь
Как только мои руки расслабляются, всё прекращается.
Палач одёргивает вниз юбку и отходит от меня.
Безжизненно сползаю на пол. Не могу поверить в то, что он так ничего и не сделал… не сделал то, чего я так боялась... однако рыдания как по накатанной продолжают сотрясать моё тело.
На секунду ловлю его взгляд. Его глаза кажутся мне потухшими. Они совершенно ничего не выражают. Будто там внутри кто-то выключил свет. Дамира там нет. Там вообще никого нет.
Он подходит к двери и дважды стучит по ней.
Охранник открывает замок.
– Только Долотов, - слышу отрешённый голос Палача.
Господи… неужели отец всё это время стоял под дверью? Он… слышал всё, что происходило?
Я сижу на холодном полу, пытаясь прикрыть свою наготу трясущимися руками.
Заходит папа.
Вглядываюсь в его лицо. В глазах отца застыли слёзы, а рот открыт в немом ужасе.
– Папа… - беззвучно шепчу я потрескавшимися губами.
– Я сделаю, что ты хочешь, - обречённо говорит отец. – Завтра дам показания. Расскажу всё, всю схему… только… не трогай её.
– Не завтра, - Палач снимает с себя пиджак и подходит ко мне, набрасывая его сверху. – Сегодня же.
Глава 30
Дамир
Шеснадцать лет назад
– Здорово, - протягивает мне руку такой же бритый налысо парень, как и я сам.
– Тебя как звать?
– Амир, - безразлично киваю в ответ.
– А я - Динар, - он забрасывает вещи на верхнюю полку.
Поезд вот-вот тронется, и мы отправимся в другой город, на юг, для прохождения военной службы.
Всё случилось очень быстро.
Я и сам толком понять не успел, как так вышло...
Ведь ещё вчера я сидел на кухне у Андрея и рассказывал ему обо всём, что произошло в тот вечер.
Старался не смотреть в его лицо, которое становилось мрачнее тучи от каждого моего слова.
Лида вернулась домой на час раньше меня. Маша места себе не находила от беспокойства всё время, пока нас не было.
Лида заперлась в своей комнате и отказывалась объяснять, что случилось.
Ну а потом...
Потом пришёл я.
Рубашка в крови. Новенькую фуражку я где-то потерял... Побитый и грязный я сразу прошёл на кухню и сбивчиво начал рассказывать Андрею о том, что произошло.
– Меня потом кто-то за ногу дёрнул, я упал
– запинаясь продолжаю я.
– Они бить меня стали, а я... я...
– перед глазами всё ещё стоит лежащий в грязи мужчина, которого я...
– Мне под руку что-то попалось... я отбивался! Я не хотел!
К глазам почему-то подступают слёзы. Сам не понимаю, что со мной творится! Руки трясутся, тошнит и голова кружится...
– Он точно мёртв?
– Андрей серьёзно смотрит на меня, прислонившись спиной к холодильнику. Он курит уже пятую подряд сигарету.
– Да...
– пытаюсь вспомнить слова кричавшего на меня мужчину. Образы яркие, но вижу всё будто в бреду каком-то...
– Так, - Андрей открывает форточку, чтобы впустить хоть немного воздуха в кухню.
– Ты говоришь, там ещё девушка была? Запомнил, как выглядела?
Моргаю, пытаясь вспомнить.
– Не знаю... У неё синяк был на лице. И похожа на Лиду, но только старше... Как только всё это случилось, она убежала...
– То есть единственный свидетель, который мог бы подтвердить твою версию событий, скрылся с места преступления в неизвестном направлении?
– хмуро уточняет Андрей.
С ужасом запускаю руки в волосы.
Всё это какое-то сплошное наваждение...
Я хотел стать военным... готов был даже просиживать штаны в Академии... Чтобы защищать свою страну... А в итоге... Я сам могу попасть за решётку?
Ведь я убил человека! Пусть даже этот человек был преступником, но всё же... Я лишил другого жизни... От одной этой мысли снова подкатывает удушливая тошнота.
Закрываю глаза. Помещение вращается.
– Так, послушай, - Андрей подходит ко мне и кладёт руку на плечо. Сжимает.
– Я безумно зол на тебя за твоё безрассудство, Амир! Ты был в дурной компании! На зло мне и Лиду туда притащил!
– глаза Андрея блестят праведным гневом.
– Но... с другой стороны, ты не прошёл мимо, когда кому-то нужна была твоя помощь. Проявил храбрость, хоть и с изрядной долей глупости, но, всё же, храбрость. Поэтому вот, что я тебе скажу, - Андрей заглядывает мне в глаза. – Не казни себя. То, что сделано уже не изменить. По крайней мере, ты спас кого-то. Тебе в жизни ещё придётся сделать не один сложный выбор. Но лично я считаю, что цель, если она того заслуживает, оправдывает средства.
Сказав это, Андрей распрямляется.
– Как ты думаешь, - тут же спрашиваю его я. – Мне нужно пойти и сдаться? Ведь это произошло по самообороне… я не…
– Это подведут под статью "превышение допустимых мер самообороны, повлекшее смерть". До трёх лет, Амир. А могут дать и больше… Прощай твоя карьера военного. Туда с судимостью не берут… - Андрей задумчиво смотрит в окно, выдыхая дым.
– Я слышал историю о том, как девушка убила насильника, и её посадили в тюрьму. Три года – это если сочтут, что ты оборонялся. А если ту девушку-свидетеля не найдут и решат, что у вас просто драка была? Тогда и до десяти лет дать могут… Нет, рисковать нам не нужно.