Пленница по ошибке
Шрифт:
Хрупкое тело, словно тюк. неуклюже перегнулось через борт, и полетело головой вниз.
— Стой, нет! — заорал Светозар, срываясь с места. — Лета! Лета!
Его руки впились в гладкую древесину, сам он перекинулся через борт и кричал, срывая голос. Увидев девчонку, резво плывущую, навстречу суше, схватился за голову, с силой ухватившись за пряди отросших волос, и потянул их вниз. Вот окаянная, утонуть ведь может!
Рядом с ним пролетела веревка, вокруг голосили мужики:
— Куда, дурная?
— Хватайся за веревку!
— Потонешь ведь!
— И правда,
Мужчина видел, как непутевая качается на воде из стороны в сторону, как боязливо поглядывает на судно, будто опасаясь спасения, и задирает голову высоко вверх, жадно заглатывая воздух. Сдернув с себя плащ, он одним прыжком перегнул борт, и погрузился в холодную воду. Глаза сразу защипало, сердце, и без того, бившееся часто, стало выплясывать и вовсе невообразимые ритмы, как только светлая голова пленницы потерялось из вида. Он хотел было окрикнуть ее, но остановился на полу слове. Ведь, бежит она как раз от него, а сейчас и вовсе выберет морское дно, а не его протянутую руку.
— Привяжи к себе веревку! — крикнул кто-то из мужиков, бросив ее в Светозара.
Светомира отдаленно слышала крики, которые подгоняли ее. Что будет с ней, если она попадется в руки чужака, ей и представить было страшно. И до этого он не раз избивал ее. демонстрируя свою жестокость, а теперь, за ее отчаянную попытку, глотнуть свободу, при неудаче, лучше сразу пойти ко дну.
Силы свои она явно не рассчитала, и, глядя, на мельтешившую сушу перед собой, совсем отчаялась. В какой-то момент, захотелось даже перестать барахтаться, расслабиться, забыться. Девушка даже задумалась, тяжело ли умирать, что будет, когда вместо воздуха, она вдохнет соленую воду. Но ее мысли прервал, прозвучавший в голове, голос Данияра: «Нет ничего дороже жизни, борись лада моя, я приду за тобой. Обещай мне. что будешь бороться, что бы ни случилось».
В груди застучало, солоноватый привкус во рту, вызвал тошноту, от которого девушка закашлялась, а потом и вовсе захлебнулась. И так ей жить захотелось, да пройтись босыми ногами по траве, что она не, обращая внимания на боль в горле, вновь устремилась вперед, к суше. Одно дело думать о смерти, а другое принять ее. смириться и покорно впустить внутрь. Что она не справится разве? Плавала всегда ладно, а тут осталось то немного, да и волн нет. и тело на удивление легко лежит, только раскачивает из стороны в сторону, но это ничего, справится.
Слабое прикосновение к ноге напугало. Светомира стала было поворачивать голову, да только ее рвануло назад с такой силой, что она захлебнулась.
— Будешь сопротивляться, прибью, — рыкнул Светозар.
Но его слова возымели противоположный эффект, в девицу будто сам нечистый вселился. Уж как она извивалась, истошно визжала, размахивала руками. Только, когда мужчина сдавил ее горло, да надавил посильнее, она затихла.
Как только хватка ослабла, Светомира жадно глотнула воздух, горько закашлявшись. Увидев над собой занесенную руку и ожесточенное лицо, ей стало настолько дурно, что потемнело в глазах. Сжавшись, заслонив руками лицо, она ждала удара, но его так и не последовало.
— Ты жива там? Да,
Его вытянутая рука крепко держала веревку, которую тянули обратно на судно. Голову девчонки, он старался держать повыше над водой, чтоб не захлебнулась ненароком. Услышав громкие рыдания, он еще сильнее прижал к себе хрупкое тело, и сказал:
— Не бойся, напугать хотел, чтоб не дергалась.
Светомира не слышала его, она продолжала безутешно реветь, изредка подвывая, казалось, она выплескивает из себя все, что так долго держала внутри. Наплевать на позорные слезы, она устала, слишком устала, чтобы и дальше быть сильной. Когда их поднимали на судно, она и вовсе забилась головой об грудь чужака.
— Ненавижу, чтоб ты сдох, — еле-еле выговорила она, давясь слезами.
После чего на ее рот опустилась ладонь. Сил сопротивляться не было, хотелось забиться в угол и кричать от бессилия. Грудь рвало на части, только сейчас пришло понимание, что ничего не изменить, что ее жизнь, ее честь, были в руках ненавистного мужчины.
— Она видно у тебя и вправду того.
— Никак нечистый ее себе заприметил, будет ее теперь во снах ублажать, коли разум у нее такой слабый. Опасно с ней путь держать.
— А, на шее, а на шее то! — закричал один из купцов, тыча пальцем в девку.
— Никак ведьма!
— Не ведьма! — заслонив собой подвывающую, девчонку, прикрикнул Светозар. Его глаза огибали замерших на месте мужчин, он прикидывал, как быстро сможет добраться до меча, в случае драки. — Разбойники, чтоб даром своим не воспользовалась, для спасения нашего, обруч позорный нацепили. Одаренная она!
— Чем докажешь? Мы много где побывали, и видели такое, о чем и говорить не положено, а уж как определить дар по внешности и подавно знаем. Нет в ней и крупицы светлой магии, — шагнул вперед разряженный в цветастую рубаху, мужчина.
— Метку, надо найти метку, — вторили ему остальные.
— Да разве, честна девица, покажет тело свое? — взревел Светозар. — Сойдем мы на береге, и разойдутся наши пути.
— Отойди с Еримом, да оголи ее плечи и спину. Все равно не припомнит ничего, раз с умом плохо.
— Вы видно грамоту правителя в глаза не видели? Вы хоть знаете, с кем путь держите?
Переглянувшись, один из мужчин достал грамоту, и передал ее другому, тот нервно развернул ее и пробежался глазами. Тут же на его лице нарисовался испуг, он сделал пару шагов назад, склонил голову, и затравленно произнес:
— Не серчай, сын правителя Горных Рек. мы только на печать и глянули. С почестями до самых врат сопроводим.
— Не стоит, девчонку целителю показать надобно, — примирительно буркнул Светозар.
Светомира стояла, забыв, как дышать, озноб пробирал ее тело, а как она услышала, что ее раздеть хотят, да на глазах толпы, то и вовсе осела, повиснув на удерживающей руке чужака. Истерика прошла, как и не бывало ее, вместо нее поселился разъедающий, едкий страх. Она так и висела на нем, не в силах вздохнуть, пока Светозар не повернулся к ней. и, поставив за плечи на ноги, грубо не потащил к разложенным шкурам.