Пленница северного волка

Мирова Ева

Когда подошло время ложиться спать, то я даже после трапезы не решилась раздеться перед тем, как забраться в кровать. Мешок, набитый грубой соломой и служивший в моей постели матрасом, был ледяным, как и подобие подушки. «В доме отца даже наш конюх Дуда спал лучше», — поняла я и, пуская пар изо рта, выдохнула:

— Бедная Юния, как же она сможет на таком спать?

Погрев руки у пламени свечи, я натянула варежки и забралась под шкуру оленя, постаравшись закутаться в неё получше. Шкура была такой маленькой, что мне пришлось подтянуть

колени к груди, иначе было не укрыться полностью. Но и тогда я, казалось, вовсе не согревалась, а наоборот, теряла последние остатки тепла. Впрочем, к удивлению, через какое-то время мне всё же удалось согреться под этим грубым подобием одеяла и заснуть.

3

От усталости сон был настолько крепок, что поутру Касиния, вернувшаяся за посудой и с тазом горячей воды для умывания, не могла меня добудиться.

— Умывайтесь, княжна. Князь велел проводить вас к утренней трапезе, —известила девушка, когда я с большим трудом встала, еле сумев разогнуть руки и ноги, поскольку всё тело ныло.

«Меня будто палками накануне отходили», — подумалось мне, но к счастью, жара и никакой боли в горле не наблюдалось. Хотя не простыть после такой дороги, а потом ещё и ночи в ледяном замке было просто чудом.

— Как моя сестра Юния? Мне бы с ней встретиться, — произнесла я, поглядывая на служанку.

— Вы умывайтесь, и я провожу, — пообещала она, собирая со стола использованную посуду.

— А полотенца нет? — спросила у неё, оглядевшись и так и не увидев нигде своего сундука.

— Нет. Собственного разве не прихватили? — подивилась Касиния, вызывая у меня улыбку своей простодушностью.

— Прихватила, только сундук мой, верно, затерялся где-то. Должно быть, к сестре по ошибке унесли, — предположила я, с блаженством опуская руки в горячую воду.

— Это знать только Авдей может. Как его увижу, ежели раньше вашего, то поспрашиваю.

— Спасибо.

Умывшись, я обтёрлась рукавом своего платья.

— Идёмте скорей, — поторопила меня служанка, которая несла одновременно таз с водой и посуду, а при этом ещё и умудрялась свечу в руках держать.

В замке князя даже днём пройти не было никакой возможности, ведь в его коридорах встречались такие тёмные места, словно глаза выкололи. Ещё и вечным спутником каждого, кто оказывался в этом мрачном месте, оставался ледяной холод, пробиравшийся под одежду.

— Вон за теми дверями княжна Юния. Вы идите, а я потороплюсь. Князь разгневается и палками велит отходить, коли на глаза ему попадусь… — шепнула Касиния и почти бегом понеслась обратно, унося с собой свет.

Что до меня же, то я в очередной раз порадовалась за сестрёнку, что ей не Святослав в мужья достался. «Только как знать, каким его брат окажется?» — гадала про себя, стуча в комнату, где ночевала Юния, и слыша её весёлый голосок, что мигом утешил мне сердце. Отворив же дверь, я зашла внутрь и мигом потеряла дар речи.

Комната оказалась светлой от сотен свечей и тёплой от горящих в камине дров. На

крюке над огнём был подвешен чайник, позволяющий в любое время напиться горячего чая. Кровать, предоставленная сестре, превосходила даже те, что находились у нас дома. Её отличала мягкая перина, несметное количество подушек и яркое лоскутное одеяло, что радовало глаз.

Сама сестрёнка была в ночнушке и тонком, невиданном ранее мной халате. Она с восторгом копалась в нарядах из сундуков, нам явно не принадлежащих.

— Князь так щедр! А ты почему в своих старых обносках? — возмутилась Юния, прикладывая к себе роскошное шерстяное платье серого цвета, расшитое серебристым кружевом.

Не дождавшись ответа, она развернулась и, широко улыбнувшись, поинтересовалась:

— Как ты устроилась? Всем довольна?

Тут я почувствовала за спиной какое-то движение, из-за чего мне пришлось отступить в сторону. В комнату Юнии прошли Святослав с Мстиславом. Сестру их беспардонное вторжение нисколько не смутило, а более того, все трое, словно сговорившись, смотрели на меня.

— Благодарю вас, Великий князь, за добрый приём, — произнесла я и склонилась в поклоне, а затем ответила на недавний вопрос: — Да, меня устроили очень хорошо.

Соврала, но сделала это с тёплой и обращённой к сестрице улыбкой. Мне не хотелось её огорчать, да и к тому же мне было достаточно доброго отношения хотя бы к ней.

— Милолика, будьте так добры, помогите вашей красавице-сестре одеться. Мы дождёмся вас за дверью, — размеренно проговорил Святослав и вышел со своим молчаливым братом в коридор.

4

Мне даже думать не хотелось, что меня здесь ждало, когда после свадьбы сестрица покинет замок князя и отправится во владения Мстислава.

«Может, у Великого князя просто не нашлось второй комнаты получше?»— мысленно предположила я, мельком взглянув на себя в величавое зеркало выше человеческого роста, да только попытка оправдать Святослава была безуспешной.

«Кого я обманываю?! Просто я ему не мила вовсе. Сколько у него было жён, все краше меня, а я уродина, да и имя моё звучит, как насмешка. Ему, видно, не терпится свести меня в могилу до свадьбы, чтобы не стояла с ним у алтаря и клятв не давала. Только Юния уедет, он и вовсе, небось, прикажет не кормить меня…» — с ужасом понимала я, готовясь к худшему без всякой надежды на лучшее.

— Заплети меня, — попросила сестрёнка, вырывая меня из леденящих душу дум, но сама не ведая об этом.

Она присела на скамью с мягкой подушкой, обитую лоснящимся бархатом, перед этим протянув мне две новые ленты. Я осторожно взяла их и гребень, после чего принялась за дело. Её волосы были чистыми и пахли хвоей, а под затылком даже немного влажными. Это значило, что мне предоставили только утренний таз кипятка, а ей организовали купание…

— Красивые ленты, Юния, — заметила я и улыбнулась сестре в отражении зеркала, ведя борьбу с предательски подступившим к горлу комом.