Пленница судьбы
Шрифт:
— Почему бы вам не навестить меня, сэр Роджер? Таннерс-эли, дом три, второй этаж. Молодой человек широко улыбнулся.
— Надеюсь, вы подпишете свои показания? — спокойно осведомился граф. — А вы, мистрисс Мейбел? Если мы изложим ваш рассказ на бумаге, согласитесь поставить крестик?
— Я умею писать свое имя! — гордо объявила девушка.
— Превосходно, дорогая, — развеселился граф и дернул за шнур сонетки. Через минуту в комнату вошел секретарь. — Франклин, — попросил граф, — пожалуйста, принесите письменные принадлежности и запишите показания этих людей.
Сэр Эндрюс и Мейбел прочли документы и
— Насколько я понимаю, речь идет о вчерашнем вечере, — заметил он, отвешивая общий поклон.
Граф кивнул.
— Мы не позволим, чтобы гнусные измышления чернили род Хоксуортов, — объяснил Бьют. — Сэр Роджер утверждает, будто вы тоже знали, что это не герцогиня. Полагаю, вы не откажетесь подписать показания?
— Разумеется, — уверил лорд Шелли. — Но к чему вся эта суета? И без того никто не поверил, что леди Хоксуорт способна на такое. И хотя вчерашняя девка на все готова, кожа у нее совсем как у простолюдинки — далеко не такая нежная и белая, как у герцогини. Настоящую леди сразу видно. Тратерн никого не одурачил!
— Он почему-то затаил обиду, — бросил герцог, — и сегодня пытается разнести сплетни по всему Лондону. Если слух дойдет до короля, мы с женой потеряем расположение их величеств.
— Этот Тратерн — просто негодяй, висельник, мерзавец! — взорвался лорд Шелли. — Грязная собака! Его удавить мало!
— Обещаю, что лорд Тратерн горько пожалеет о содеянном, — мрачно ответил Валериан.
Лорд Шелли поставил свою подпись и присоединился к сэру Роджеру и Мейбел. Потайная дверь открылась, и мистер Уиггамс втолкнул в комнату протестующего лорда Болтона.
— Бьют! — прорычал политик. — Это ваши штучки? Объяснитесь, или, клянусь Богом, вам не сдобровать!
Граф коротко рассказал, в чем дело.
— Понятия не имею, о чем вы тут толкуете, — возмутился лорд. — Ноги моей не было в «Бримстоуне»!
Валериан Хоксуорт стиснул зубы. Виги временно были не у власти и всеми силами пытались ставить палки в колеса Бьюту и королю.
— Болтон, подумайте о добром имени дамы! — уговаривал граф.
— А мне какое дело?! — фыркнул тот. Лорд Шелли и сэр Роджер вскочили.
— И Перси, и я можем поклясться, что видели вас в «Бримстоуне»! — взорвался Эндрюс.
— Попробуйте только нашептать об этом его величеству! — злорадно прошипел Болтон. — Уж мыто знаем, какой он ханжа! Хуже монаха! Лично мне все равно, что станется с деревенщиной-герцогом и его провинциальной женушкой! Всякий, кто водится с этой мразью Тратерном, получает, что заслужил!
Джон Стюарт вовремя сумел остановить рванувшегося было вперед Хоксуорта.
— В таком случае придется позвать леди Джарвис, милорд. Вряд ли она рискнет расположением королевы и любовью мужа, чтобы спасти вас от скандала, — пригрозил он.
— Л-леди Джарвис? — охнул Болтон.
— Посмейте только отрицать, сэр! Вас видели, — безжалостно добил его граф. — Итак, что вы предпочитаете ?
— Но король узнает, — пробормотал Болтон.
— Не узнает. Если же все-таки его величество потребует
— Так и быть, — проворчал лорд Болтон. — Никогда не думал, что придется довериться тори.
— Вы убедитесь, что это не так уж страшно, — сухо заметил граф Бьют.
Собрав документы, он отпустил всех троих джентльменов с просьбой никому не рассказывать о сегодняшних событиях. Все с радостью согласились. Мейбел осталась наедине с Бьютом и Хоксуортом. Было ясно, что девушка боится возмездия. Пухлые пальчики нервно теребили складки юбки.
— Ну, дорогая моя, — начал граф, — не хотели бы вы стать леди Тратерн? Как вам нравится наше предложение?
— Но приготовьтесь к войне, — вмешался Валериан. — Сами понимаете, вы для него неровня, и Тратерн будет вне себя, обнаружив, что связан с вами законными и священными узами брака.
К их удивлению, Мейбел вышла на свет, не дожидаясь приглашения, налила себе виски и внимательно уставилась на приятелей:
— А что получу я? Вы-то вознамерились отплатить милорду, не так ли, ваша светлость? Откровенно говоря, я всегда мечтала стать леди. Настоящей леди, не просто подставной женой, поймавшей мужа по чужой указке!
— Что же вы хотите? — поинтересовался герцог.
— Ну… не такая уж я уродина! И напяль на себя модные одежки, вполне сошла бы за знатную даму. Но вот манеры у меня подкачали. Пусть я и шлюха, но это еще не значит, что мне не хочется выбиться в люди. Не родилась же я потаскухой! Когда-то была честной девушкой, дочерью эссекского фермера, правда, достаточно глупой, чтобы поддаться на льстивые речи младшего сына нашего хозяина. Но когда он бросил меня, я не пропала. Едва мы очутились в Лондоне, сразу смекнула, чем это кончится, — недаром он все время откладывал венчание. Ну и пришлось мне облегчить немного его кошелек, прежде чем парень исчез. С тех пор у меня было немало покровителей, но такая жизнь нелегка, а мне уже двадцать пять. Десять лет я провела в Лондоне, джентльмены! Надо и о старости подумать! Я помогу вам, если согласитесь на мои условия. Мне нужен капиталец, что я могла бы хранить у того банкира, которого сама выберу. А кроме того, наймите наставника, чтобы он сделал из меня леди.
— Сколько? — отрывисто спросил герцог.
— Пятьсот фунтов, ваша светлость. На это я смогу безбедно прожить до конца жизни, а для вас такие Деньжищи все равно, что для меня полпенни! Считайте это моим приданым, да только женишок его не увидит, можете не сомневаться. Уж мне-то известно, что у лорда Тратерна ночного горшка своего и то нет!
— Но зачем вам уроки этикета? — полюбопытствовал граф.
— Мой муженек рано или поздно сведет себя в могилу игрой и пьянством. Как только он женится на мне, все дружки от него отшатнутся, верно? Ну так вот, когда он окочурится, я открою модную лавку, и хотя знатные дамочки ко мне не пойдут, зато публика попроще валом повалит, потому что я чертовски хорошая портниха. Но все получится, только если я буду говорить правильно да прилично себя вести.