Пленница Волка
Шрифт:
***
Холод, от которого не спасала атласная ткань свадебного платья, пробирал до костей. Мари всеми силами боролась со сном, сидя в углу грязной камеры на тонком слое свалявшейся соломы. Затхлый запах перехватывал дыхание, но за бесконечно много времени, как казалось ей, проведенного в заключении, графиня перестала обращать внимание на запах. Девушка находилась в забытьи и не понимала, что происходит вокруг. Ее мозг отказывался принимать окружающую действительность, тем самым оберегая графиню от жутких мыслей. Если бы не свет, льющийся из маленького окошечка, она бы не знала какое сейчас
– Мое платье!
– Мари с ожесточением попыталась оттереть пятна, но ничего не получилось.
– У меня же свадьба! Как я покажусь гостям в таком наряде?
Внезапно девушка опомнилась и провела ладонью по лбу. Слабая психика Мари, что доказывали неожиданные припадки злости, ярости и помутнения рассудка, после чего она обычно превращалась в волчицу, чтобы снять приступ, окончательно начала сдавать, и графиня де Волант стояла на краю безумия. Железная рука страха сжалась на горле, и Мари ощутила себя ребенком, той самой девочкой, которая однажды лунной ночью босиком спустился вниз, чтобы постараться разбудить маму, никак не хотевшую вставать из деревянного гроба.
– Мама!
– чуть слышный зов сорвался с ее губ, и в ответ она почувствовала чье-то нежное прикосновение к щеке. Тоска вытеснила все остальные чувства, полностью заполнив собой душу.
Массивная железная дверь начала медленно открываться, и Мари собралась с последними силами. Ее гордость ни за что не позволила бы показать страх кому-то еще. В камеру зашел Стефан с невозмутимым выражением лица. Он больше не казался нескладным, и из его движений исчезла присущая ему неловкость. Виконт самоуверенно осмотрел пленницу, которая не сводила с него злобного взгляда. "Чувствует себя повелителем!", - губы Мари при этой мысли скривились в мимолетной усмешке.
Стефан молчал, поэтому Мари заговорила первая, потому что тишина давила на нее невыносимым грузом, и так хотелось услышать хотя бы чей-то голос:
– Сколько у вас масок, Стефан?
– графиня решила отбросить в сторону правила приличия, ставящие ее всю жизнь в рамки и ограничивающие такую желанную свободу.
– А у вас, Мари?
– он усмехнулся, но черты лица исказились болью.
– Это ваша ангельская внешность сделала меня таким. Кто же знал что под ней скрывается дьявольская сущность.
– Поэтому вы придумали историю с колдовством! Весьма изобретательная месть: превратить самый лучший день в кошмар. Это сравнимо с чувством, когда видишь прекрасный сон, кажущийся реальностью, и вдруг просыпаешься и осознаешь, что этого не было и никогда не будет.
– она говорила так, как будто обсуждала не свою судьбу, а судьбу совершенно чужого человека.
– Не понимаю, почему было просто не сказать, что я оборотень? Зачем придумать эту смешную историю с ночными посещениями кладбища?
– Люди охотнее поверят в то, о чем больше всего знают. Оборотни не так хорошо известны, тогда как ведьмы прочно вошли во все мистические легенды, предаваемые из уст в уста.
– Меня казнят?
– поинтересовалась Мари.
– Да. Но есть выход.
– Стефан замолчал, но девушка не проронила ни слова.
–
– его голос звучал страстно, а в глазах горело пламя. От невозмутимости не осталось и следа.
– Если я выйду за вас, то переступлю через свою гордость!
– Мари с удивлением смотрела на виконта, но уже в следующее мгновение все ее тело затряслось, голова откинулась назад, и графиня больше не смогла удержать рвущийся наружу смех. Она хохотала от всей души, как будто Стефан рассказал ей самую смешную шутку.
– Что вас так рассмешило?
– ее реакция привела виконта в бешенство.
– Я.. я, - смех мешал Мари говорить, - подумала, что вы очень храбрый молодой человек, раз не боитесь, что я загрызу вас в первую брачную ночь.
– она вытерла слезы, навернувшиеся на глаза от смеха.
– Вы жалки!
– с вызовом добавила она, и нахально улыбнулась.
– Значит, вы предпочитаете умереть!
– сквозь зубы процедил виконт.
– Вы любите его?
Мари не ответила и плотно сжала губы.
– Он даже не интересуется вашей судьбой и сделал вид, что вас не существует и никогда не было в его жизни!
Стефан солгал. Он прекрасно знал, что после ареста Мари прямо из-под свадебного венца, Леджер заперся в замке и никому не показывался на глаза. Это событие сломило его сильный характер, как ураган обламывает ветви вековых деревьев. Слуги разносили сплетни, что их хозяин запил с горя.
Безучастный взгляд графини де Волант, направленный в стену послужил виконту ответом.
– Вам в руки дадут деревянное распятие, привяжут к столбу и разведут огонь под вашими ногами.
– Стефан получал садистское удовольствие от мук, которые доставляли Мари его слова.
– А может быть вам для начала отрубят голову, а лишь потом сожгут. Кто знает...
Перед глазами Мари пронеслось видение: деревянный помост и толпа народа с написанным на лицах любопытством. Для них смертная казнь только лишь развлечение. Зрелище. Способ провести время и обсуждать затем несколько недель, вспоминая каждую деталь, и приговаривая, что ведьма получила по заслугам. Она будет стоять коленопреклоненная и ждать, когда палач в маске занесет над ней жуткое орудие смерти. Стоять на коленях перед улюлюкающей толпой?! Нет, пусть лучше гореть в пламени костра живьем! Что она ощутит в тот момент? Боль? Или уже ничего?
– Свет больше не падает в окно.
– произнесла Мари невпопад - Наверное солнце спряталось за тучи, и пойдет дождь.
Стефан с болью в сердце отметил, что растрепанные волосы и мертвенная бледность делали Мари еще прекраснее. Виконт больше не смог держаться и упал на колени перед узницей.
– Одна ваша улыбка, и я отдам за вас жизнь! Одна ночь любви, и я продам душу!
– он схватил ее руку и прижал к себе.
Мари с брезгливостью отодвинулась от него.
– Пустите меня!
– надменная складка залегла у ее губ.
– Это отвратительно! Неужели ваша любовь ко мне стоит такого унижения? Я уже говорила и еще раз повторяю - не пристало вам валяться в пыли у чьих-то не было ног. Это не прибавит моей любви к вам.