Пленница. Родишь мне ребёнка
Шрифт:
Глава 5
Чтобы уснуть, пришлось распахнуть балкон настежь, но всё равно духота стояла невозможная. Я вздрагивала от каждого шороха, проваливалась в беспокойную полудрёму и тут же выныривала из неё. Среди ночи начался дождь, сопровождаемый громом и ветром, и всё равно дышать легче не стало. Меня как будто изнутри обжигало, а лишившееся контроля подсознание рисовало картинки одна откровеннее другой.
Даже во сне я чувствовала его – лежащую на моём бедре горячую ладонь и взгляд, обжигающий холодом. С тихим стоном перевернулась
Это был не сон. Захар смотрел на меня, тепло от его руки заставляло кровь бежать быстрее. Дыхание сбилось, я попробовала отодвинуться на другую сторону кровати.
— И не думай, — сказал он тихо и, поймав за лодыжку, поддёрнул к себе.
Я ахнула, проехавшись спиной по простыне. Захар упёрся ладонью в постель возле моей головы, взгляд его опустился к груди.
Я лежала перед ним совершенно обнажённая. Постиранные трусики сушились в ванной вместе с платьем, а другой одежды у меня не было.
— Ты не посмеешь, — просипела, словно завороженная, глядя, как он расстёгивает рубашку.
— Почему? – я оказалась к нему ещё ближе.
Пальцы ног коснулись пола, Захар кинул рубашку к моим ногам. Рассвет был блёклый, пропитанный запахом дождя, и в нём он выглядел почти что нереальным. Словно бы был ангелом тьмы. Или демоном.
Положив ладонь мне на колено, повёл вверх. Я попыталась остановить его, накрыла руку своей.
— Нет, — он отбросил мою ладонь. Обхватил грудь и сжал, потирая большим пальцем сосок. Я опомнилась, опять метнулась было в сторону, но он перехватил меня за талию. Стянул с постели и прижал к груди голой спиной. Я с ног до головы покрылась мурашками. Небо клубилось фиолетово-синими тучами, Захар дышал мне в затылок, дождь лил стеной, но сквозь неё всё равно можно было различить живую изгородь.
— Не надо, — хотела сказать резко, а вышло неуверенно и тихо.
Слова растворились в громовом раскате. Я схватила Захара за запястья. Он развернул меня лицом, наши взгляды пересеклись на миг, и тут же он швырнул меня обратно на кровать. Расстегнул брюки и навис сверху, резко развёл мои ноги и вошёл одним движением.
Новая вспышка исказила черты его лица, превратив в жестокую маску.
— Ты отдашь долг, — прохрипел он.
Я почувствовала запах алкоголя. Это было не вино – что-то крепче.
Глаза Захара блестели шальным блеском, губы кривились.
— Ты за всё заплатишь, — скривил губы и начал двигаться размеренно, резко, словно бы чувств в нём не было. Только глаза выдавали, серебристо-чёрные, холодные.
Перехватил одну мою руку и припечатал к постели, потом вторую. Сопротивляться я не могла, разве что опустить веки, чтобы не видеть его. Только этого я не хотела.
— Ты, сука, меня хочешь, — он склонился ко мне.
Мазнул губами по губам, дразня, заводя сильнее.
— Дрянь… — сделал движение во мне. – А она не хотела…
Он стиснул зубы и зарычал. Задвигался резко и быстро. С каждым его движением кровь становилась горячее, а желание сильнее. Мне казалось, что всё это снится, а я и не я вовсе. Тело жило отдельной жизнью – настоящей
— М-м-м, — выгнулась ему навстречу. Сдерживаться больше не могла.
— Дрянь, — прикусил кожу на шее.
В ответ я застонала. Ветер приносил с собой сладковатый запах роз, насыщенный и наполненный соблазном. Разум в малодушной попытке защититься повторял, что это всё не на самом деле, нереально и невозможно. Захар согнул мою ногу и заставил раскрыться сильнее.
— Я не… — упёрлась ему в плечо свободной ладонью.
— Заткнись, — процедил, сдавив запястье, и вошёл до упора, до сладкой боли.
Он был таким большим, что меня самой, казалось, и не осталось. Наполненная им, я терялась в ощущениях, испытала которые только с Захаром. А я-то думала, что в личной жизни у меня всё хорошо…
— Нет… — шептала с каждым его толчком внутри. Себе или ему – уже сама не понимала. – Нет, нет, нет…
Он не слушал. Трахал меня, сжав зубы. Зло, ненавидя, беспощадно, а я получала от этого удовольствие, которого прежде не знала.
Вцепилась в его плечо. Впилась ногтями до крови.
— Тварь, — процедил он и вдруг впился в мои губы. Целовал жёстко, не давал мне опомниться.
Я потерялась и в этом дождливом рассвете, и в своих ощущениях. Тело вдруг перестало мне принадлежать. Наполненное удовольствием, оно подчинялось Захару, и я сама тоже. Подалась вперёд бёдрами, со стоном обхватила его шею, и почувствовала, как он сплетает наши пальцы. Задрожала. Напряжение достигло апогея, и бороться с этим было бессмысленно. Тепло, холод, боль и сладость…
— Настя… — прошептал он. – Настя…
Я вздрогнула. По телу прокатилось тепло, из груди вырвался стон. Захар тоже застонал. Сдавил меня, прижался бёдрами и, запрокинув голову, глухо зарычал.
Я зажмурилась. Лежала и не осознавала, кто я и где. Блаженная нега охватила меня, поработила. Только в отдалении, где-то среди раскатов грома я слышала чужое имя, и не могла понять, от чего же так щемит внутри.
***
Оргазм отступал медленно. Сперва я начала слышать звуки, потом различать цвета. Захар стоял у раскрытого балкона и смотрел в пустоту. Я прикрыла грудь рукой и, приподнявшись на постели, уставилась на него, как кукла со стеклянными глазами. Видела и не видела одновременно. Он был отстранённым – чужим.
— Её звали Настя? – спросила, сама не зная зачем.
Захар резанул меня взглядом. Стиснул зубы и, подняв рубашку, сжал в кулаке.
— Меня несколько дней не будет. Но запомни, если вздумаешь что-нибудь вытворить, мне об этом сообщат.
— Твою жену звали Настя? – повторила я с нажимом.
Он задержался на мне взглядом. Почувствовалось вдруг, что я прижала его к стене.
— Да, — сказал он сухо и сжал рубашку ещё сильнее.
Я так и смотрела на него, не зная, что дальше. С ним, со мной, со всем тем, что сейчас происходит. Мне двадцать шесть, и я не хотела так ни одного мужчину, как его. Не хотела и не ненавидела.