Пленница
Шрифт:
— Ваша туника ничем не отличается от одежды слуг или моряков. На складках она протерлась до дыр и не поддается ремонту из-за ветхости. Не знающий вас бродяга, мой господин, может принять вас за раба какого-нибудь нищего обывателя, донашивающего одежду своего хозяина.
— Но она мне нравится, Тройлек! Мне в этой тунике привычно, легко и свободно. Я прошел в ней тысячи миль!
— Это очень хорошо заметно, — аккуратно подбирая слова, согласился смертоносец.
— Угу, — согласие Тройлека подействовало на правителя куда более отрезвляюще, нежели возможные возражения. Так. «Вонючий» —
— Когда вы последний раз расчесывали свои прекрасные волосы, мой господин?
— Спасибо, можешь не продолжать, — остановил смертоносца правитель.
Последний раз он причесывался неделю назад, после купания в озере. Пятерней.
— Господин управитель, мы можем идти.
Морячка привела с собой два десятка моряков, за спинами которых висели большие плетеные корзин. Тройлек, увидев эти вместительные сосуды, сразу загрустил.
— Назия, — повернулся к ней правитель, — тебе нравится моя туника?
— Очень, — нахально улыбнулась морячка. На свежем ветре вам будет в ней весьма прохладно.
Однако первую мысль надсмотрщицы Найл все-таки уловил: будь он ее моряком, получил бы новую одежду еще пару месяцев назад.
Как ни льстило Назии внимание Посланника Богини, но заботы о кораблях занимали ее куда сильнее. По прибытии во дворец она вместе с главным слугой Тройлека, получившем необходимые распоряжения, сразу устремилась в подвал получать припасы и сдавать рыбу. Проводив ее взглядом, Найл повернулся к пауку и спросил:
— А как по-твоему должен выглядеть Смертоносец-Повелитель в облике человека?
— Встречая подданных и гостей как Смертоносец-Повелитель, вы должны быть в личных, непохожих на чужие, доспехах, с поножами, в шлеме. С крепким мечом на случай неожиданностей, но с парадным, не боевым. Все атрибуты обязательно с личным гербом, символом власти и силы, — четко и конкретно ответил смертоносец на конкретный вопрос.
— Да, — неожиданно вспомнил правитель. Трофейные доспехи моим девчатам груди натирают. Нужно попросить Демона Света изготовить точно такие же, но с выемками впереди.
— Керамические панцири будут не такие прочные, как стальные, — предупредил паук.
— Тебе, Тройлек, груди никогда не натирало. А то бы ты не спорил.
— Я прикажу слугам передать ему ваше поручение, Посланник.
— Благодарю тебя, Тройлек, — кивнул Найл. — А теперь я готов рискнуть и довериться твоим суждениям, смертоносец. Переодень меня так, как, по-твоему, я должен выглядеть.
— А подстричь и помыться? — уточнил паук.
— До отплытия кораблей осталось еще часа три, — решительно махнул рукой правитель. Посмотрим, во что превратишь меня за это время. Поступай, как считаешь нужным.
В первую очередь паук увел Найла мыться. Только на этот раз дело ограничилось не просто обливанием из кувшина или купанием в реке — две служанки, обнажив правителя, долго и тщательно оттирали его тело мягкими губками, время от времени взбивая на них белую пену с помощью двух зеленых, пахнущих персиками брусков. Отмыв, Посланника умаслили какой-то густой тягучей слизью янтарного цвета с убийственным мускусным запахом. Правда, не всего — служанки удостоили своими ласками только ступни,
— Вы заколку носить желаете? — первым делом спросил он, расчесывая волосы частым гребнем.
— Зачем?
— Правильно, господин, — согласился толстяк. Красота мужчины не в погремушках. Тем более, надевать шлем она мешает, царапается, иногда про нее забывают. Морока одна. Значит, коротко желаете?
— Это как? — не понял Найл.
— Не очень, естественно. Короткие волосы под шлемом колются, чешутся. Все сделаем в аккурат, как нужно.
Толстяк зашуршал широкими подпружиненными резаками. Впервые в жизни Посланника холодная сталь отделяла его волосы от головы.
После стрижки правителя еще раз умыли — теперь просто ополоснув теплой водой. В заключение быстро промакнули махровым полотенцем, после чего служанки поднесли новую тунику.
Это была не обычная в городе полоска материи с прорезью для головы, которую одевали на голое тело, после чего подпоясывались, прижимая ткань к телу. Изобретательные северяне придумали для своих властителей гораздо более хитрое и сложное одеяние: туника напоминала большой мешок с отверстиями для головы и рук.
Над плечами он оказался шире, и ткань загибалась на руки, предохраняя плечи от солнца. На вороте и по подолу шла бордовая зубчатая вышивка, поперек груди от плеча до плеча тянулись две черные полосы в два пальца шириной. Бордовая вышивка шла и по мягким ремешкам новых сандалий на деревянной подошве, но подбитых толстой кожей. На груди, животе и подоле туники имелись по два отделанных мягкой кожаной нашивкой мешочка.
— Это карманы, — объяснил Тройлек. — В те, что на животе прячут руки от холода или ветра, в те, которые на подоле, них кладут мелкие предметы, которые нужно иметь при себе, а в те, которые на груди не кладут ничего. Из них все вываливается, если наклониться. Теперь ремень.
Служанки опоясали Посланника широченным, в полторы ладони, ремнем, украшенным множеством стальных колечек. На круглой бронзовой пряжке красовался паук с человеческим лицом.
— Вам нужно выбрать себе эмблему, Посланник, — торопливо предложил Тройлек. — А этот ремень очень удобен. К кольцам можно подвесить флягу, нож, за них можно надежно закрепиться на смотровой вышке, на дереве, в седле, на корабле в штормовую погоду. Даже меч можно носить не на перевязи, а на этом ремне. Он сделан так, что его не перекашивает.
После всех незнакомых процедур Найл и вправду почувствовал себя совершенно иначе. Намасленные ступни и подмышки приятно холодило, словно их овевал свежий ветер, голова казалась непривычно легкой и, опять же, свежей и прохладной. Поджатое ремнем брюшко вытолкнуло наверх, отчего грудь ощущалась более широкой, а плечи расправились.
— Жалко, до ближайшего большого зеркала десять дней пути, — посетовал правитель. Ему впервые захотелось взглянуть на себя со стороны.
— А я? — удивился Тройлек и вошел с Посланником в прямой мысленный контакт.