Пленник моих желаний
Шрифт:
— Что? Думаешь, те несколько жалких колбасок, которые ты мне скормил, утолили голод?
— Неплохо звучит, не так ли?
— Что именно?
— Что я кормил тебя.
Она немедленно поняла, что его мысли приняли совершенно неприличное направление, хотя не могла сообразить, почему именно.
— Ты не хочешь есть? — пробормотала она, показав на поднос.
— Наоборот, умираю с голода, — заверил он, продолжая упорно смотреть на нее, отчего она залилась краской. Он говорил совсем не о том голоде, хотя наверняка измучен и
Девушка решила сделать вид, будто не понимает двусмысленности, и одновременно не преминула поглубже вонзить в него коготки.
— Мне понравилось спать в твоей постели, — сообщила она, жуя свежий, теплый хлеб, намазанный сладким джемом. — Давно уже так хорошо не отдыхала. Очень мягко. Спасибо за то, что подумал обо мне.
Теперь настала его очередь покраснеть. Габриела, разумеется, имела в виду постель и ничего больше, но, очевидно, это не помешало ему живо представить, что происходило в этой самой постели.
Через несколько минут он уже спокойнее объяснил:
— У нас давно вошло в обычай праздновать победу над очередным штормом. Поскольку ты делишь со мной каюту, полагаю, что согласишься присоединиться к нам. Позже я велю принести тебе платье… после того как немного посплю.
Габриела вздохнула. Они вели вполне обычную беседу, пока он не вставил это проклятое «полагаю», напоминая, что она не гостья, а пленница.
— Зачем? — сухо осведомилась она. — Мне не на кого производить впечатление.
Дрю пожал плечами:
— Большинство моих знакомых женщин обожают модную одежду. Я просто подумал, что тебе неплохо бы принарядиться.
С этими словами он лег в постель и немедленно заснул. Габриела принялась размышлять, как лучше привести план в исполнение, и стараясь игнорировать присутствие Дрю.
Наконец она остановилась у кровати и взглянула на спящего. Он храпел, мерно, но негромко: очевидно, действительно измучился. Можно шуметь как угодно, он все равно не услышит. И если она коснется его, он не почувствует. Чертовски доверчивый парень, если остался наедине с пленницей, которая даже не связана!
Сейчас она легко сможет покинуть каюту. Удар по голове ночным горшком — и ключ в ее руках. Она видела, как Дрю сунул ключ в карман после ухода матроса, когда запирал за ним дверь.
Так просто. Но в разгар дня нечего и пытаться прокрасться к трюму. Кроме того, все в ней противилось решению ударить Дрю. Она просто не может заставить себя сделать это еще раз. Но это не означает, что она оставила мысль о побеге! Он вполне может проспать до вечера. Будь у нее ключ…
Она уставилась на карман, где находилась ее свобода. Дрю лежал на боку: одна нога вытянута, вторая согнута. Карман соблазнительно оттопыривался. Не будь его штаны такими тесными, она без труда сунула бы в карман пальцы и вытащила ключ. Но штаны облегали его, как вторая кожа, обтягивая тугие ягодицы. До чего же красивый зад у этого Дрю Андерсона!
Девушка закатила
Глава 39
Вечером в каюте собралось четверо гостей. Как и ожидалось, Дрю пригласил первого помощника. Тимоти и вчера вечером приходил на ужин. Но Габриела потеряла дар речи при виде четвертого. Ричард! Она была так рада видеть его, что, даже не подумав, как это выглядит со стороны, порывисто ринулась к нему и крепко обняла.
И успела наспех прошептать два вопроса, прежде чем заметила, что Дрю смотрит на нее.
— С вами все в порядке?
— Насколько можно было ожидать в тесноте трюма. Но наш хозяин любезно предоставил мне вечерний костюм. — Он широким жестом показал на чисто выстиранную белую сорочку и черные штаны.
— Но какого дьявола ты здесь делаешь?
— Об этом я знаю не больше тебя, дорогая, — прошептал он. — Меня предупредили, чтобы я не вел себя как пленник.
Услышав это, она обернулась к Дрю, но он только улыбнулся и поудобнее устроился на стуле, продолжая наблюдать за встречей старых друзей. Ричард наклонился к ней.
— Позволь сказать, что сегодня ты прелестна, как никогда, Габриела, — выдохнул он, разглядывая простой розовый бальный наряд с большим декольте. — Полагаю, наш капитан позаботился и тебя снабдить одеждой. Сегодня он решил устроить настоящий праздник.
Он лукаво подмигнул, Габриела залилась краской-, но больше не стала шептаться с приятелем. У Дрю, должно быть, есть какая-то причина пригласить его. Не хочет же он попросту ее порадовать!
Это странное великодушие встревожило ее. Что задумал Дрю?
Вскоре принесли еду. Блюд было столько, что четверым матросам пришлось на славу потрудиться, ставя их на стол. Правда, последнему выпало таскать бутылки с вином. Ричард, радуясь, что выбрался из трюма, пил больше, чем следовало бы. Сама Габриела едва притронулась к спиртному.
Дрю, очевидно, потребовал от кока настоящего банкета, и, действительно, ничего подобного нельзя было ожидать в плавании: ростбиф с двумя разными подливами, глазированные лук и морковь, три сорта булочек, йоркширский пудинг, жареный картофель и даже салат с чесночной приправой. Габриеле не терпелось вьыснить, каким образом кок Дрю ухитрился сохранять салат-латук свежим. Она обязательно спросит!
При виде столь вкусной еды настроение компании немедленно поднялось. Настоящий пир! Ричард расслабился и забавлял общество своими обычными анекдотами. Габриела уже не так беспокоилась о намерениях Дрю. И даже последний, казалось, искреннее веселился.
— Кстати, — заметил Тимоти Ричарду во время перерыва в беседе, — впередсмотрящий клянется, что видел на палубе одного из кораблей, которые мы заметили прямо перед штормом, вашу сестру и зятя.
Девушка побледнела. Дрю, напротив, разразился смехом.