Пленник. Война покоренных. Книга 1. Милость богов
Шрифт:
При желании она могла вспомнить, как тихо стало в лаборатории, когда начали поступать первые результаты. Радиомаркеры в белковых мембранах из стебелька анджиинской травы. Маленький, почти невидимый стебелек оказался осью, на которой повернулся мир.
Их странная, нелепая, разнородная группка прививала одну ветвь жизни к другой. Два совершенно несовместимых способа передачи наследственной информации усадили рядом и уговорили работать вместе. Тонкий стебелек означал биохимический брак длиной в тысячу лет. С час или даже меньше того они, девять человек, были единственными, кто знал об этом.
Сколько бы всего ни сулил им успех, какие бы почести они ни заслужили, Джессин бережно
На другом краю маленькой площади заиграл оркестр. Две трубы сплетали и разводили голоса, барабанщик убыстрял ритм и усложнял песню. Иринна схватила Джессин за руку и потянула – «вставай». Упрямица Джессин не противилась. Они влились в общий танец. Движения были простыми, знакомыми с детства, их не мог забыть даже подвыпивший взрослый. Джессин отдалась музыке и блаженству. «Я состою в самой успешной научной группе на планете. Я не слишком стесняюсь плясать у всех на виду. Сегодня мозг не подведет меня. Сегодня хороший день».
После танца они уже не застали Ньола с Синнией – Джессин решила, что те вернулись в свой маленький домик на краю участка медри. Допив пиво, Иринна состроила рожицу.
– Выдохлось? – спросила Джессин.
– И нагрелось. Но праздник есть праздник. Кстати, спасибо тебе.
– Спасибо мне?
Иринна потупила и снова подняла взгляд, слегка покраснев.
– Ты и остальные… вы были так добры, что позвали и меня.
– Ничего подобного, – возразила Джессин. – Все это время ты выполняла свою часть работы.
– И все-таки… – Иринна чмокнула ее в щеку. – Все-таки спасибо. Лучшего года у меня не бывало. Я так благодарна.
– И я тоже, – сказала Джессин. После этого они, по безмолвному уговору, разошлись. Праздник окончания года вылился на улицы и в переулки: музыка, смех, пафосные пьяные споры ученых, силившихся показать собеседнику, кто тут самый умный. Джессин шла сквозь ночь, руки в карманы, и на душе у нее было спокойно.
Сейчас она существовала отдельно от медри, хоть и оставалась внутри него. Ее группа была осью этого полусвета, основанного на статусе и интеллектуальных достижениях. Так будет не всегда, но в эту ночь она – победительница. Эта ночь более чем хороша, и никакая темнота в углах сознания не испортит ей настроения.
Их с братом квартирка располагалась в одном из старых зданий – не выращенном из коралла, а выстроенном из стекла и камня. Джессин любила этот дом за старомодность и тишину. Джеллит любил его за близость к своей лаборатории и к лапшичной, куда он привык ходить. Его группа наверняка участвовала в празднестве. Брат вернется под утро или пришлет сообщение, предупредив, что заночевал у кого-нибудь: ждать его не надо. Он не из тех, кто пропадает, заставляя ее волноваться.
Она посидела за столом, раздумывая над тем, поесть перед сном или ограничиться стаканом воды. И поймала себя на том, что улыбается. Она так редко бывала довольна жизнью. Непривычное чувство: они хорошо справились. Тоннер Фрейс с Илси Янин, Рикар, Кампар, Иринна, Ньол, Синния, в каком-то смысле даже Дафид Алькор. Их группа проложила путь к новой, единой биологии. О них и о том, что они сделали, будут писать в учебниках для будущих поколений.
Раздался звук, означавший, что система прислала сообщение. От Джеллита? Нет, от Тоннера Фрейса.
Увидев на экране его лицо, Джессин протрезвела. Она видела Фрейса в самом разном настроении и сразу поняла, что он охвачен яростью.
–
Лаборатории медри были пугающе пустыми. Дафид шел через плавно изгибавшиеся, переходившие друг в друга коридоры и галереи, через общие пространства, которые весь год были заполнены учеными, мастеровыми-фабрикаторами и представителями различных советов. Сейчас в них почти никого не было. Двое работников в жестких пластифицированных комбинезонах чинили стену. Проскочил человек, спешивший по какому-то внеурочному делу. Залетный воробей порхал по пустому залу в поисках то ли крошек, то ли выхода. Знакомая по проекту создания архитектурного хитина ассистентка одиноко сидела на скамейке, занятая своими мыслями и сэндвичем. А перед закрытой столовой, на составленных в круг трех диванчиках и одном стуле, собрался военный совет.
Тоннер с Илси делили одну кушетку – и вместе, и не вместе: среднее между задушевной встречей и рабочим совещанием. Кампар развалился, заняв весь диванчик. Большой, темный, косматый, он выглядел одновременно смешным и сонным, как медведь на детской картинке. Рядом с ним, строго выпрямившись на стуле, сидел седовласый Ньол. Дафид поискал глазами остальных, но никого не увидел. Когда он занял место на свободной кушетке, Ньол кивнул ему.
– Это все? – спросил Дафид.
– Джессин сейчас подойдет, – ответил ему Тоннер. Он сбросил маску, которую носил в Доме ученых, стер с лица уверенную улыбку. В глазах – гроза, челюсти сжаты. Всякий, кто целый год наблюдал смену его настроений, понимал, что сейчас лучше ждать и помалкивать.
– Синния дома, – сказал Ньол. – Плохо себя чувствует. Про Рикара и Иринну не знаю.
Тоннер заговорил – ледяным тоном, тщательно выбирая слова:
– Думаю, пока не стоит их беспокоить.
По спине Дафида прошел озноб.
Кампар тихо, нетерпеливо хмыкнул и помотал головой.
– Нестерпимое напряжение! О чем, собственно, нам не следует говорить?
– Джессин скоро будет, – сказал Тоннер. Илси переключилась на Дафида, встретилась с ним глазами и поспешно отвела взгляд, словно скрывала общий секрет. К сожалению, у них был всего один общий секрет – тот, который Тоннер собирался раскрыть всем присутствующим.
О приближении Джессин предупредил голос ее брата – громкий и радостный. Вслед за тем оба показались из-за угла. Джессин, маленькая и кругленькая, держалась строго. Джеллит был худощавым и по-жеребячьи неловким, с улыбкой, которая очень подходила к его голосу. А в остальном эти двое были как один человек: золотисто-смуглая кожа, черные глаза и волосы. И родинки на правой щеке, словно божества генетики и эволюции отметили их этим маленьким украшением. Они одинаково жестикулировали, одинаково пожимали плечами – правым, потом левым. Дафиду нравились и Джессин, и Джеллит – как продолжение своей сестры. Они были словно две половинки одного существа.
Джеллита что-то взволновало. Он подошел, широко размахивая руками.
– Внесолнечная активность, никто раньше такого не наблюдал. Согласно некоторым данным – сверхсветовая, хотя все уверены, что это глюк.
Он повернулся к ним, чтобы поздороваться, и его лицо вытянулось.
– Просто нам по дороге, – пояснила Джессин, усевшись на кушетку рядом с Дафидом.
– Закрытое собрание группы? – спросил Джеллит и, не дав никому ответить, добавил: – Пойду выпью чаю. Увидимся дома.
– Увидимся, – согласилась Джессин, обращаясь к его спине. И вздохнула – почти незаметно и наверняка бессознательно. Потом заговорила с Тоннером: – Извините за опоздание.