Пленник

Костин Константин Александрович

– Аня… выходи за меня! – выпалил лейтенант на одном дыхании.

Казалось, глаза девушки уже не могут быть больше – они и так занимали половину лица, но Родионовой удалось распахнуть их еще шире. Ее губы затронула кривая улыбка. А затем она рассмеялась так звонко и так громко, что даже шлюхи летчиков смущенно притихли.

Голос Анны так прочно засел в памяти гвардейца, что офицер слышал его и сейчас, находясь в плену, в полубессознательном состоянии.

– Какой же ты тяжелый!

Чьи-то туки подхватили имперца и потащили неведомо

куда. Вскоре Смирнов ощутил мягкую кровать, столь опрометчиво им покинутую, и укол в руку. Раствор из капельницы вновь потек по венам лейтенанта, возвращая к жизни.

Когда разум прояснился, Александр понял, что теперь он не один в палате. Мужчина ощущал тепло чужого тела. И, в перерывах между писками аппарата, различал чье-то дыхание. Контрразведка? Кто же еще! Похоже, сейчас и начнется допрос…

Пленник напряг и расслабил мышцы, прикидывая, хватит ли сил оказать сопротивление. Должно хватить. В крайнем случае – героически погибнет в неравном бою, как и полковник Родионов. Все лучше, чем пытки. Жаль только там, на Луне, об этом никто не узнает.

Лейтенант открыл глаза, ожидая увидеть суровых людей в военной форме, однако…

Однако увидел женщину. Даже девушку. Лет двадцать, плюс-минус немного. И совсем не в форменной гимнастерке, а в коротком облегающем платье персикового цвета. Пожалуй, слишком коротком и слишком облегающем для приличной особы.

– Дурак, что ли? – укоризненно произнесла она. – Зачем вставал?

Александр был готов к чему угодно. К тому, что его начнут допрашивать. Бить руками и ногами, иголки под ногти, электрические провода к причиндалам – воображение подсказывало десятки и сотни способов развязать язык узнику, выудить информацию. Благо, сказывалось образование. В Академии учили и методикам допроса.

Но не к такому вот. Чтобы милая девушка как-то ласково, с легким укором, отчитывала за нарушение постельного режима.

– Ты кто? – хриплым голосом поинтересовался пленник.

– Ольга.

– А я – Саша.

– Я знаю, – улыбнулась она. – Мы скачали данные с твоего ракетоплана.

Ага… стало быть, республиканцы уже все знают. Не так, чтобы совсем все, но многое. Очевидно, потому и не пытают. Или, боятся, что здоровье не выдержит и гвардеец окочурится раньше времени? Не дождутся! Разящего Кулака Императора так просто не убить!

– Воды, – попросил Смирнов.

И тут же вздрогнул от неожиданности и испуга. Тумбочка в изголовье кровати зашипела и из нее выехала капсула с бумажным стаканом.

– Вода, – прокомментировала очевидное Ольга. – Подать?

– Да… пожалуйста.

«Пожалуйста» имперец выдавил из себя через силу. Любезничать с врагом не было ни малейшего желания, но для успешной реализации побега лучше показать, что ослаблен и сломлен. Усыпить бдительность, убедив врага в своей беспомощности.

Девушка поднесла стакан к губам мужчины… лейтенант дернул ее за руку, повалил на кровать, подминая под себя, и слегка придушил предплечьем. Вторая рука начала шарить по женскому

телу в поисках кобуры или ножен… да хоть чего-нибудь! Но натыкалась только на приятные округлости.

– Перестань, – засмеялась тюремщица, не делая попыток вырваться. – Щекотно!

– Оружие, – прошипел гвардеец. – Где оружие?

– Дурак, что ли? Нет у меня оружия. Да и где я его спрячу?

И то верно… в таком наряде спрятать пистолет попросту некуда. Еще Александра смутило полное отсутствие страха в глазах землянки. В них было что угодно – удивление, любопытство, но отнюдь не страх! И было еще что-то… что-то неуловимо знакомое, как и в чертах лица, мимике, жестах.

Удовлетворенный ответом, Смирнов продолжил обыск, ощупывая упругое тело, уже больше для собственного удовольствия, не надеясь найти оружие.

– Охрана? – спросил пленник. – Сколько охраны на объекте?

– Нету тут никакой охраны!

– Врешь, республиканская шваль, – прорычал лейтенант, усиливая давление на горло. – Сколько человек охраны?

– Прекрати, – потребовала Ольга, закашлявшись. – Мне больно!

Лейтенант ослабил давление на горло.

– Как давно я в плену?

– В плену?

– На дружеский пикник это не особо похоже, – съязвил имперец. – Сколько я здесь?

– Шесть дней…

Шесть дней! Стало быть, с вечера в ресторане прошло семь. Неделя!

Родионова смеялась и смеялась, не в силах остановиться. Александр, и без того смущенный, никак не мог взять в толк – в чем причина веселья? Анна хохотала до тех пор, пока на глазах не выступили слезы.

– Ой, прости, пожалуйста, – простонала она, обмахиваясь рукой. – Саша, ты это сейчас серьезно?

– Абсолютно, – заверил офицер.

– Милый мальчик… – вздохнула Анна. – Такой молодой и такой наивный. Как вообще ты мог подумать, что я выйду за тебя?

– А что со мной не так? – ощерился гвардеец.

– Ну… ты же просто лейтенантишка! – пожала плечами девушка. – А я – дочь полковника. Был бы ты, хотя бы, майором – я б еще задумалась. Саша, когда я решу выйти замуж – найду мужчину более солидного, чем ты! Сам подумай. Если тебя прикончат эти республиканские ублюдки или какие-нибудь повстанцы – за тебя даже пенсия грошовая. Повезет еще, если прикончат… а если изувечат? Ухаживать за тобой? А оно мне надо?

– Но… – озадаченно протянул Смирнов. – А зачем тогда все это было? Зачем встречалась со мной?

– Да так, – ответила Родионова после недолгого раздумья. – Просто погонять с тобой. Ты забавный…

Ах, забавный? Ах, погонять? Александр держал ее фото на тумбочке в казарме. И целовал это фото каждый день перед сном. И целовал каждое утро, едва проснувшись. Мечтал о том времени, когда у них будет собственный дом, будут дети – такие же верноподданные Лунной Империи, как и он сам. Мечтал вместе встретить старость. Грезил глазами и губами Анны во мне и наяву… а для нее лейтенант был так – просто погонять? Званием не вышел? Недостаточно солидный?