Пленники Долины
Шрифт:
– Почему же бунт? – делано оскорбился барон. – Восстание, мой генерал, восстание.
– Как ни назови, а смысл одинаковый – вооруженное посягательство на законную власть с целью ее ниспровержения, – продекламировал Кирк строки кодекса.
– Считаешь себя самым умным? – Ральф сжал кулаки.
Генерал неопределенно пожал плечами и замолчал.
– Элайн, я рассчитывал на тебя, – вмешался Ричард. – Ты хотя бы понимаешь, что мы не кучка бунтовщиков, затеявших беспорядки? У нас другая миссия – избавить
– И как ты себе это представляешь? – Опальный генерал выглядел удивленным. – Допустим, тебе удастся перебить стражников и арестовать Гердта Де Йонга. Я даже допускаю, что ты расправишься с ополчением Гийома. Но ставить себя новым Мессией, по-моему, глупо. С чего ты взял, что за бунтовщиками пойдет народ?
– Ты прав, – согласился Ричард, – простому люду нет разницы, кто на троне. Чего не скажешь про окружение короля. Многие лорды недовольны правлением Конрада. Барон подтвердит, – Ричард кивнул в сторону Ральфа. – Среди них мы найдем немало союзников.
– Это так, – поспешил заверить бывший вельможа.
– Чтобы расположить к себе простой люд, нужно прекратить войну, договориться с правителями Сотсенда и Айлана, уступив им незначительные территории, – стал объяснять генералу Ричард. – Неплохо бы поменять закон о налогах, чтобы у крестьян появился стимул вырастить больше, как это было во времена правления Гильдеберта. Я не вижу ни одной проблемы, которую не смог бы решить, – твердо пообещал Ричард. Лицо его раскраснелось, глаза переплелись сетью багровых прожилок.
– Как только ты отдашь земли, короли-иноземцы потребуют еще, – возразил Кирк. – А потом еще. И так до бесконечности. Достаточно один раз дать слабину. К новым налогам люди привыкнут и со временем станут воспринимать их как непосильные. Да и вельможи не слишком обрадуются таким новшествам! Все вернется на прежние места, – усмехнулся генерал. – А насчет королевского окружения, недовольного правителем… – Кирк сделал паузу, – я не стал бы на них рассчитывать. Когда-то я думал, что нет в мире силы, способной встать между мной и моими воинами. Время доказало обратное.
– Кирк, ответь прямо, ты с нами или нет? – гневно спросил Ричард.
– Мое тщеславие умерло в день, когда меня бросили в тюрьму.
– Хорошо, – неожиданно уступил Ричард. – Ты можешь поступать как тебе заблагорассудится. Тебя и твоих людей никто не тронет. Но не вздумай вставать у меня на пути, – предостерег он генерала.
Раздосадованный отказом, Ричард обратился к Вернону:
– А что скажешь ты?
– Будет много смертей. Человеческая жизнь священна, Ричард, ты забыл об этом, – осуждающе произнес Вернон.
– Придумай что-нибудь новое. Это мы уже слышали, – скривился Ральф.
– Лучше десять раз повторить прописную истину, чем один раз изречь многозначительную чушь, – невозмутимо возразил
– Ты не пойдешь с нами? – едва сдерживая гнев, спросил Ричард.
– Я не поведу моих людей на верную смерть. У нас другое предназначение.
– Ты горько об этом пожалеешь, – как приговор, прозвучали слова Ричарда. – Можете идти, – произнес он в повисшей тишине, обращаясь к Вернону и Кирку. – Уходите, убирайтесь с моих глаз.
Два каторжника без возражений покинули лачугу. Сразу стало свободнее. Ричард подсел к Адсону.
– Гадаешь, зачем позвал? – спросил он рудокопа.
Адсон кивнул, мысленно готовясь к самому худшему.
– Нам понадобится человек, который хорошо знает Солин, человек, способный рассказать его жителям, что мы не желаем им зла. Я раздам беднякам все золото Де Йонга, – пообещал Ричард воодушевленно. – Тебе необходимо убедить их занять нашу сторону. Справишься?
– Сделаю все, что в моих силах, – согласился Адсон, надеясь, что к началу заварушки уже покинет остров.
– Я не сомневался в тебе! – В голосе Ричарда звучала признательность.
Адсон попытался изобразить на лице преданность, и это бы ему удалось, если бы не проснувшиеся так некстати угрызения совести. В результате чего гримаса получилась вымученной, если не сказать больше – откровенно страдальческой.
– Вы кое-что упустили, – вдруг произнес Морт. – В лагере есть человек, способный, если не помешать, то весьма осложнить нам жизнь.
– И кто же этот таинственный повелитель? – усмехнулся Арчи. Раскачиваясь на табурете, доверенный Ричарда поигрывал коротким стилетом.
– Напрасно смеешься.
– Не тяни, – посерьезнел Арчи.
– Его имя Ланс…
Молчание, повисшее в воздухе, говорило красноречивее слов.
– С чего бы это заезжему торговцу рисковать жизнью? – подверг барон слова Морта сомнению.
– Ланс – не торговец. И уж точно появился он здесь не случайно.
– И кто же тогда, если не торговец? – спросил Ричард.
– В прошлом наш гость служил королю, выполнял всякого рода щепетильные поручения.
– Морт, перестань изъясняться загадками, – раздраженно рявкнул Арчи.
– Ланс отправил на костер моего господина, и этого для меня вполне достаточно, чтобы пустить ему кровь, – невозмутимо закончил альбинос.
– Что может сделать одинокий воин против сотни таких же, как он, воинов? – засомневался Ричард.
Морт зловеще усмехнулся и произнес:
– Этот может! Я вас предупредил.
Если бы не царящий в хижине полумрак, все бы увидели, как сжимаются кулаки Морта, как его белая кожа становится еще бледнее, как нервно дергается кадык.
– Хорошо, я учту это, – неожиданно уступил Ричард. – Все свободны, – отпустил он собравшихся. – Ральф и Морт – останьтесь.