Пленники надежды
Шрифт:
— Они были так близко. О, они могут настигнуть нас в любой момент!
— Да, опасность велика, — серьезно ответил он, — но не так уж и близка. Они находились почти на милю выше нас по течению реки, и им еще надо высадиться и спрятать свои лодки, а на все это требуется время. Можно рассчитывать, что мы опережаем их на час, и мы приложим все силы, чтобы замести наши следы, что мы сейчас и делаем. От нас до водопада и находящейся под ним пограничной заставы не так уж много миль, к тому же мы в любую минуту можем наткнуться на какую-нибудь деревню монаканов, которым не нужны наши призывы, чтобы атаковать рикахекриан. Бог даст, победа будет
Немного успокоившись, она молча лежала в его объятиях, покуда он не вышел из ручья, не поставил ее на ноги, и они, взявшись за руки, не побежали по палым листьям по длинным нефам леса.
На них сыпался красно-золотой дождь, огненные лианы хватали их за ноги или, свисая с деревьев, били по их лицам, от хвои сосен земля под ними была порою скользкой, как лед, путь им преграждали гниющие стволы упавших деревьев, на которых росли разноцветные грибы, перед ними лежали темные ядовитые болота, которые надо было огибать — казалось, лес был заодно со своими сынами и всячески им помогал.
Двое чужаков спешили все дальше, тяжело дыша. Солнце уже поднялось над верхушками деревьев и смотрело на них сквозь наполовину оголившиеся ветви. Миновали и полдень, и короткие солнечные часы второй половины дня, а они все торопливо шли и шли по лесу, по-прежнему не слыша ничего кроме шуршания листьев под ногами и стука своих сердец. Перед ними встала возвышенность и, взобравшись на нее, они увидели скалистый, поросший каштанами гребень и крутой спуск из намытой дождем земли, на которой были разбросаны валуны. Это так явно походило на пропасть, что Патриция с испуганным криком отпрянула назад.
— Я пойду первым, — сказал Лэндлесс. — Дайте мне руки. Да, вот так!
Когда они дошли до половины склона, земля на нем начала сползать вниз. Патриция, оглянувшись, вскрикнула. Громадный валун, до сих пор сидевший в земле прямо над ними, сместился и покатился вниз. Услыхав ее крик, Лэндлесс поднял глаза, увидел угрозу и, схватив Патрицию за талию, отбросил ее прочь с пути оползня, который подхватил его самого и увлек вниз.
Он пришел в себя, почувствовав холодную воду на своем лице, и, открыв глаза, увидел склонившуюся над ним Патрицию, с побелевшим лицом, трагическими глазами и плотно сжатыми губами. Она сбегала к реке, находящейся в ста ярдах, набрала воды в его шапку и, намочив свой шейный платок, положила ему на лоб. Ее руки были изранены и кровоточили, и, увидев их, он вскрикнул.
— Это пустяки, — молвила она. — Мне пришлось передвигать этот камень.
Хотя Лэндлесс еще не совсем пришел в сознание, его взгляд упал на огромный камень, на котором виднелись пятна крови.
— Я неудачно упал, — сказал он нетвердым голосом, но стараясь говорить небрежно и непринужденно, потому что видел тревогу в ее глазах. — Но теперь все хорошо. Пойдемте. Нам надо спешить. Нельзя терять времени.
Говоря, он попытался встать, но его тотчас пронзила боль, и он осел на землю, чувствуя дурноту.
— О, вы не можете идти! — В голосе Патриции послышалось рыдание. — Все дело в вашей ступне. Тот камень упал прямо на нее.
Полежав несколько мгновений с закрытыми глазами, он сел и, ножом разрезав мокасин, посмотрел на свою ногу.
— Да, моя нога размозжена. И с этим ничего не поделаешь.
Они долго смотрели друг на друга в безнадежном молчании, затем Патриция тихо спросила:
— Что мы будем делать?
— Надо идти дальше, — ответил Лэндлесс. — Если мы останемся здесь, нас ждет смерть.
Держась
— Я буду вашим костылем, — молвила она, тщась улыбнуться. — И понесу мушкет.
Перед ними возвышался крутой травянистый склон, на верху которого серели утесы и росли кедры, земля здесь была увита багряными вьюнками, а подножие утесов окружало беспорядочное скопление валунов. Они поднимались по этому склону, идя так медленно, словно это была гора из одной из сказок "Тысячи и одной ночи", отступающая все дальше по мере их продвижения вперед. Дважды Лэндлесс, пошатнувшись, падал на одно колено, но, когда после целой вечности, полной боли и мук, они добрались до середины склона и Патриция попыталась уговорить его отдохнуть, он покачал головой и жестом показал на узкое усеянное валунами плато у подножия скал.
Как всегда, не прекословя, она повернулась к утесам, и после еще одного мучительного восхождения они оказались в своего рода блокгаузе, созданном самой природой, одну стену которого составляли отвесные утесы, а остальные — валуны различных размеров.
Над их головами сияло голубое небо, внизу, в проемах между валунами сверкала река и стояла разноцветная стена леса. Дул крепкий ветер, неся с собою красные листья, срываемые с вьюнков, обвивающих скалы, и бросая их вниз.
— Высокие серые утесы, — странным голосом проговорила Патриция, — и ветер Мартынова дня. И река, текущая под ярким солнцем.
Лэндлесс упал.
— Дальше мне не пройти, — сказал он. — Господи, помоги мне!
— Вряд ли кто-то другой смог бы пройти так далеко, как вы, — ответила она. — Что нам делать теперь?
— Вы должны пойти дальше без меня.
— О чем вы? — гневно вскричала она. — Я вас не понимаю.
— Послушайте, — настойчиво проговорил он, с усилием подвинувшись ближе к ней. — Отсюда до водопада недалеко, всего несколько миль, а до индейских деревень, стоящих над ним, и того ближе. Доберитесь до одной из этих деревень, и там вам хотя бы не будут грозить эти дьяволы. Мы сохранили наш отрыв от них, и, возможно, они не доберутся до этого места еще несколько часов. А когда доберутся, я, с Божьей помощью, смогу задержать их здесь еще не на один час. Это место представляет собой природную крепость, а мушкетов у них нет. Они не возьмут меня, пока не иссякнут мои боеприпасы, а вам известно, что у меня еще имеется немного пороха и пуль. Они будут думать, что вы здесь, со мной, что вы прячетесь за этими валунами…
— Так оно и будет! Я буду здесь, с вами! — возмущенно крикнула она.
— Нет, нет, вы должны пройти через этот проем в утесах, что виднеется справа, и как можно быстрее двинуться по берегу в сторону устья реки. Бог даст, завтра вы уже окажетесь в безопасности. Это единственный путь. Остаться здесь — значит попасть в их лапы. И вы не должны мешкать. Вам надо уйти прямо сейчас.
— А вы… — шепотом промолвила она.
— Не все ли равно, когда я расстанусь с жизнью: нынче или через несколько недель? Я огорчен вот этим, — он взглянул на свою ногу, — потому что из-за этого я не могу препроводить вас туда, где ваша безопасность будет полной. В остальном же это не имеет значения. Сударыня, вы теряете время.