Плеть Дутура
Шрифт:
— Папаша? На хрена?
— Не твоего ума дело. Сведи меня с твоим отцом и получишь монет.
Здоровяк хохотнул и оглянулся на своих ребят, кивнув на мага, мол, видали болвана?
— Давай сделаем так, гнукак. Ты оставишь нам свои монеты и свалишь в закат, сказав: «Большое спасибо, Галатюр, за то, что оставил мне мою никчемную жизнь, ха-ха!»
Повинуясь одному лишь взгляду главаря, два типчика, забавлявшихся до того с девицей, поднялись и достали небольшие дубинки.
Саня знал, что, увы, не выглядит опасным человеком. Этот факт уже не раз в его жизни приводил к досадным недоразумениям. Похоже, нынче получился именно такой.
— Нет. Мыс
Чтобы подкрепить слова делом, он активировал простейший огненные чары. Вокруг руки заплясали алые языки пламени… но, судя по всему, ублюдков они совершенно не впечатлили. Вожак шайки лишь еще шире улыбнулся и хотел, было, что-то сказать… Как вдруг его насмешливый взгляд заледенел.
А когда уже Саня подумал, что без качественной прожарки парочки бедолаг не обойтись, он вдруг сказал:
— Хорошо.
Удивительная дальновидность.
Здоровяк кликнул грязного паренька и тот, получив мелкую монетку, потащил землянина в хитросплетения улочек Поляны Гуляра.
Идти оказалось недалеко. Только они вышли из полуразрушенного амфитеатра, прошли пару узких улочек и почти сразу оказались перед небольшим одноэтажным домом с верандой и разухабистыми желтыми цветами у стен. У входа сидел толстяк и будто бы спал. Но это было обманчивое впечатление. Этот хрен был просто увешан различными амулетами. Защитные, ускоряющие, подпитывающие… боевые чары висели на нем гроздьями. Нет, толстяк не был магом, но пользоваться заранее заготовленными амулетами мог и подозреваю, что умел.
— Здарова, Хеко, — бросил мальчуган.
Толстяк приоткрыл один глаз, кивнул, и мы прошли внутрь.
— Услугу? Опять?
— То, о чем я тебя попрошу, будет выгодно нам обоим.
Саня хмыкнул.
— Ты всегда так говоришь.
— Но разве я вру?
— Не знаю… Что тебе нужно?
— Видишь ли, «Отбор» очень гибкая система. Она вбирает в себя все, до чего способна дотянуться и снисходительно относится к различным мухлеваниям. Тот, кто ее сделал, не стремился выявить самого сильного, Система должна выявить самого гибкого. Того, кто сможет прогибать правила под себя. На Трон должен сесть тот, кто сможет продолжить дело Великого Дутура лучше, чем он сам.
— И?
— Скоро «Отбор» перейдет на следующий этап. Дети Дутура получат новые возможности и новые силы… Но… не только они. Мы немножко смухлюем и тоже урвем кусок. Разве ты против? Хе-хе…
В небольшой комнатке, едва освещенной робкими лучиками света, с трудом пробиравшимися сквозь занавеску, сидел старик. Он сгорбился на низкой скамье, как нахохлившийся воробушек. Усыпанная пигментными пятнами голова покоилась на сложенных на трости руках. Прикрыв веки, старик внимательно слушал паренька лет десяти, что звонким хорошо поставленным голосом декларировал что-то о любви.
Низко пригнувшись, Саня зашел в комнатку. Хозяин сонно приоткрыл один глаз и паренек тут же оборвал
— Приветствую, — слегка склонил голову землянин. Этот хрен был уважаемым хреном в этом городе, да и не только в нем.
Но старик молча продолжал глазеть на него одним глазом. В этом взгляде не было ни глубины, ни мыслей. Саня даже засомневался, точно ли по адресу он явился. Аура старика не отличалась от ауры обычного доходяги. Если он и был когда-то магом, то время уже давно выжгло все его силы.
— Мне сказали, что ты зовешься Сулин Намурка, это так?
Но ответом землянину был снова бессмысленный взгляд.
— Он не ответит вам, почтенный господин, — вдруг встрял паренек. — В прошлом году с моим хозяином случился апоплексический удар. С тех пор он не говорит.
Черт. То ли Зог что-то напутал, то ли…
— Это правда, что раньше он слыл повелителем ночных улиц столицы и… великим магом?
— Да, когда-то… — малец вдруг запнулся, а потом закончил фразу совсем другим голосом. Уверенным и глубоким. — … был магом. Что же касается величия, то его определяют живущие после нас, чужестранец.
Я разглядывал ветхого старика, но эти слова мальчишки заставили меня повернуться к нему. Он смотрел ясными чистыми глазами… но в них не было и следа детской наивности.
— Теперь это мой голос и мои глаза. Что тебя привело к доживающему свой век старику?
О как. Неожиданно. Саня быстро проверил обоих и не нашел никакой магической связи. Как же он это делает?
— Я слыхал, раньше ты интересовался древними таинствами шадиров?
— Было дело… Тогда я был молод и силен и считал, что однажды все тайны мира упадут в мои ладони, хе-хе…
Предельно странно было слышать такие речи от юнца.
— Не упали?
— Как видишь… иначе я не доживал бы свой век здесь… Время не щадит никого.
Саня не стал расстраивать старца опровержением этого весьма спорного заявления. Он здесь не за этим.
— Мне нужна твоя помощь, старик, — сказал маг, хотя просьба о помощи знатно поскребла ему горло. Но фраза должна звучать именно так.
С минуту ничего не происходило. Мальчишка все также разглядывал его глубоким взором, а потом…
А потом над стариком заплясали знакомые рубленные буквы технического текста «Отбора»!
Независимый Актор Сулин Намурка.
Саня почувствовал, как пространство вздрогнуло от щедрой порции силы, влитой системой в бывшего Ночного Господина Данатор-Агариса. Тот вздрогнул и вдруг оторвался от клюки, подняв взор на землянина. В тот же миг мальчуган рухнул без чувств.
— Аркарийская Империя строилась на костях шадиров, — сказал Сулим глухим надтреснутым голосом и схватился за горло, будто сам не веря, что эти слова доносятся из его горла. — Когда первые корабли аркарийцев пристали к берегам, все отсюда на двести километров вглубь леса принадлежало им. Они строили небольшие укрепленные поселения и постоянно воевали между собой. Люди же держались вместе. Долгое время аборигены были много сильнее людей, к тому же они являлись великолепными магами, но кровавые междоусобицы, причины которых гнездились во тьме веков, отнимали у них все силы. Прошло всего сто лет — четыре поколения, а шадиры уже оказались прижаты к Дождевым горам. Когда же аркарийцы подчинили северное Галийское взморье и проникли в Шанду, то король Агерт Даломан провозгласил Аркарию — империей. Уже тогда людей мало интересовали остатки аборигенов в горах. А его сын Император Агерт II и вовсе разрешил им селиться в пределах Империи…