Плеть Дутура
Шрифт:
Остался лишь каур. Он осел на землю и, закрыв голову руками, свернулся в позу эмбриона. Тощее тело била крупная дрожь, а аура страха залила теснину, словно тягучее тесто форму для сладостей.
Зверь, шурша битым камнем, медленно обошел поле… не битвы, а скорее побоища, с интересом рассматривая угасающие ауры людей. А затем, не обращая внимания на оставшегося в живых синелицего, уселся на задницу и погрузился в волшбу. Ему предстояло поистине ювелирная работа.
— Ты от н-него?.. — запинаясь, вопросил каур, высунув голову из-за рук, за коими он прятался,
Но зверь не ответил. Он был очень занят. И каур понял, что его лучше сейчас не беспокоить.
Наконец, зверь закончил чаровничать, медленно поднялся, и, ступая по осыпающемуся гравию, подошел к тщедушному хрену. Ему был приятен его страх. Видя приближающуюся смерть, каур задрожал еще сильнее, приготовившись перейти в иные формы существования. Трехмерные модули, порхающие над его рукой, рассыпались в прах от близкого соседства с существом, которое одним своим присутствием могло убивать жизнь, как биологических объектов, так и техники.
Зверь опустил голову и направил рога прямо в лицо кауру. По острым граням заплясали голубоватые разряды силы, а взгляд иномировых буркал вдруг разгорелся с мощью карликовых звезд.
Тот, кого, называли Шарик, негромко рыкнул, выбросив еще несколько заклинаний, и мертвые тела зашевелились. Плоть вскипела, замешиваясь с костями и кровью навроде густого теста, и быстро сформировалась в изломанные человеческие фигуры. Не прошло и минуты, как на месте груды искромсанного мяса встали знакомые кауру наемники. Они были обнажены и словно бы и не дышали.
Зверь оторвал потусторонний взгляд от лица синекожего и вдруг, словно бы обращаясь к небесам, или, быть может, к скалам, спросил глубоким надтреснутым басом:
— Звать?
— Саукан! — в то же мгновение отозвался каур.
Зверь с минуту обозревал окрестности, словно бы и забыв о поверженном пленнике. Казалось вечернее небо и голые скалы полностью поглотили его внимание. А каур боялся даже моргнуть.
Неожиданно он ощутил странный запах. Могучее тело неведомого чудища, что явилась от его Хозяина, источало слабый, едва уловимый аромат, так похожий на аромат цветов дунк-дунк, с его родной планеты Соорис.
Откуда? Как? Почему иномировая тварь пахнет цветами? Поглощенный дрожью разум заметался по черепной коробке пытаясь найти ответ на этот вдруг показавшийся настолько важным вопрос. На некоторое время страх отступил.
— Буря. Скоро, — продолжая рассматривая небо, пророкотал зверь.
Каур вздрогнул, отвлекшись от мыслей про цветы с Соориса. И в этот момент зверь извлек ментальные щупальца из его головы. И каур снова ощутил накатывающий ужас.
— Хозяин. Одобряет. Саукан.
Каур почувствовал, как его накрывает волна радости и восторга, что в мгновение ока смыла склизские страхи. А могучий быкообразные зверь предстал пред ним совершенно в ином свете. Это больше не был безжалостный убийца. Это был эмиссар. Посланник далекого Хозяина, коему еще в детстве присягнул Саукан по настоянию родителей.
Тепло укутало его сознание. Ведь теперь он больше не был чужим
Зверь усмехнулся про себя. Бедный глупыш даже не подозревал, насколько он теперь был не один. Зараза повелевающих чар угнездилась у него в мозгах, скрывшись в далеких воспоминаниях о цветах у дома.
Что ж. Почти все сделано.
Зверь еще раз проверил цепи заклятий и активировал последние чары.
В тот же миг, изломанные фигуры дернулись, оживая в подобие жизни. А их дотоле висящая клочьями одежда принялась сростаться вновь, возвращаясь к своему обычному виду.
Когда процесс, под восхищенным взглядом каура, был завершен, зверь, наконец, смог облегченно вздохнуть. Проделанная работенка была не из легких. Даже для него. Темпоральные чары вообще слыли одними из самых сложных в известной вселенной. Но дело того стоило. Теперь у него и у его Хозяин есть три Куклы и один Зараженный в Цитадели.
— Иди, — сказал зверь и каур радостно бросился выполнять приказ. А вслед за ним поспешили и Куклы.
— Траханная п*зда, и нах*уя мы сюда перлись? — послышался высокий истеричный голос Гары. — Чтобы поглазеть на камни?
— Завали свой поганый рот, пока я его членом не заткнул, дура! — завторил ей другой наемник, даже не сознавая, что за него говорит примитивный слепок сознания, помещенный в магически собранного конструкта.
Они удалились, а зверь принялся подчищать ущелье. Ничего не должно было напоминать произошедшее здесь.
— Хозяин? — позвал он, когда закончил.
— Я слышу тебя, Базат, — немедленно отозвался Зог. — Все сделано?
— Да, Хозяин. Я уже нахожусь в мозгах сраного каура. Ну и грязно же тут…
— Ничего удивительного. Тысячи лет отрицательного отбора… Думаю, в любом случае, нынешняя работенка тебе нравится больше, нежели роль скакуна нашего туповатого друга, не так ли? Ха-ха…
— Еще бы… Подумать только, этот ублюдок назвал меня «Шариком»! Р-р-р…
— Не кипятись, мой друг, ты еще получишь свое отмщение за проявленное неуважение. Обещаю.
— Не сомневаюсь в твоих словах, Хозяин.
Зог исчез. А Базат еще с минуту поглазел на небо и вдруг натурально провалился сквозь землю, перейдя на еще более глубокий план бытия. Там, обернувшись в многочисленные щиты, он будет смотреть глазами каура, и говорить его ртом.
Глава 2
С минуту я тупо смотрел на матовую поверхность стелы, в которой исчез мой беспокойный котик. В черепной коробке завывал ветер, и множился, отскакивая от стен, переливчатый перезвон тишины, так как ни единой даже отдаленной догадки — что бы это могло значит, у меня не было. Я бы так и зависал здесь, наверное, до утра, если бы перед глазами, наконец, не заплясала запоздалая надпись:
Вы желаете призвать Стража Грани?
Обреченно вздохнув, я кивнул и передо мной тут же заколосился знакомый призрак. Его рубаха-вышиванка все также слегка колыхалась на призрачном ветре, а взгляд пустотелых глаз как и прежде утягивал в неведомые глубины.